Цивилизация
Режиссер «Аватара» и «Титаника» Джеймс Кэмерон уже объявил «Гравитацию» Альфонсо Куарона («И твою маму тоже», «Гарри Поттер и узник Азкабана», «Дитя человеческое») лучшим фильмом о космосе из когда-либо снятых, поставив ее, таким образом, выше «Космической одиссеи» Стенли Кубрика, «Соляриса» Андрея Тарковского, «Чужого» Ридли Скотта и любой другой кинокартины, которую вы вспомните.
Понять Кэмерона легко: он любит красоту, достигаемую с помощью технических решений, а то, что сумели показать Куарон, гениальный оператор Эммануэль Любецки и люди, нарисовавшие космос в компьютерных программах, впечатляет.
На экране крайне достоверно воссоздается состояние невесомости, которая вмиг обращается уязвимостью, когда российская ракета сбивает российский же спутник и непреднамеренно запускает облако осколков кружить по орбите, сея разрушение и смерть.
Но до того, как случится катастрофа, космос предстает едва ли не детской площадкой. Вы когда-нибудь играли с наполненным гелием воздушным шариком так, чтобы он ударялся о ладонь, отскакивал, натягивал соединяющую его с рукой бечеву и вновь возвращался к ладони?
А теперь представьте, что воздушный шар — это астронавт в наполненном воздухом костюме, бечева — соединительный трос, а ладонь — корпус космического шаттла.
Находящийся в скафандре жизнерадостный инженер Шариф (Пол Шарма) подобен ребенку: толчок ногами, натяжение троса, возвращение, смех.
Командир экипажа лейтенант Мэтт Ковальски (Джордж Клуни) тоже играет, но в более высоком смысле слова «игра». Он, подобно достигшему просветления гуру, созерцает Землю с высоты, травит байки-притчи и незлобиво желает побить рекорд Анатолия (советско-российский космонавт Анатолий Соловьев суммарно провел в открытом космосе 82 часа 22 минуты). Его не страшит гибельная пустота, а в критический момент он готов любоваться с орбиты восходом над рекой Ганг, чего и другим советует.
И только доктор Райан Стоун (Сандра Буллок) космоса боится. Она не космонавт, а научный сотрудник. От невесомости ее мутит, играть настроения нет. Ее состояние большую часть фильма точно передают строчки из песни петербуржцев 2h Company:
«Без воздуха пустота — вот и весь космос вам! Долбаный космос, долбаный космос».
Героиня Буллок проходит процесс перерождения: за тошнотой следует паника, затем она сворачивается младенцем среди проводов в утробе спасительной сферы шлюзового отсека. Когда же капсула «Союза» силится покинуть МКС, она путается в пуповине парашютных тросов.
Выстраивая довольно прямолинейный ряд метафор, Куарон проделывает примерно то же, что осмеянный за «Фонтан» Даррен Аронофски, но ступает осторожнее.
Его история о том, как человек попал в открытый космос для того, чтобы обрести себя, но не для того, чтобы углубиться в просторы Вселенной. Оттого и телескоп Хаббла, этот технический глаз, с помощью которого человечество пытается разглядеть окружающий бескрайний простор, разносит в клочья первым делом.
«Земля — колыбель человечества, но нельзя вечно оставаться в колыбели», — говорил Константин Циолковский. Куарон мог бы повторить эту реплику слово в слово, вовсе не имея в виду необходимость покинуть дом.
