Цивилизация
Ничто не идеально — балагана с участием чревовещателей и карликов в духе цирка Барнума, которыми начинались некоторые выступления The Good, The Bad And The Queen, в Москве не случилось. Правда, задник сцены завесили панно с потертым изображением лондонских достопримечательностей и серого ночного неба со светящейся луной — подобие рисованного очага для московских Буратино, стремящихся в волшебную страну полония-210 и апокалиптических наводнений. Пришлось удовлетвориться этим.
Зато на сцене появился девичий струнный квартет (виолончель и три скрипки). После исполнения ими увертюры вышли и сами музыканты, вызвав бурю воодушевления у полного зала «Б1», грянули овации и зазвучала History Song.
Албарн, разительно не похожий на того пьяного отморозка, что видела Москва на концерте Blur, держал с залом строгую дистанцию — в монологи почти не пускался, с публикой не кокетничал, так — посматривал из-под полей своего цилиндра.
Вместе с облаченным в черный костюм басистом Полом Саймононом, участником легендарных The Clash, они напоминали не то опасных денди из «Заводного апельсина», не то просто пару криминальных пижонов. Артистизм этот, впрочем, не ограничивается имиджем — на живом концерте становилось особенно очевидно, какого уровня музыкантов набрал Албарн для своего проекта, и что сам он — музыкант в самом серьезном значении этого слова.
Кроме того, стало ясно, почему дебютный (и, возможно, последний) альбом супергруппы не поражает воображение «сырой энергией» или «революционными мелодическими ходами», за которые обычно хвалит исполнителей критика. Похоже, что никто и не собирался никого поражать: Албарн со своей ехидной улыбкой очень похож на гедониста, который переходит от Blur к Gorillas, о них — к The Good, The Bad And The Queen, дальше, вероятно, еще куда-то просто ради удовольствия. Сейчас ему нравится делать тихий и спокойный альтернативный поп-рок с элементами даба, джаза и блюза — чистое развлечение.
К счастью, сыграть все придуманное живьем так же отстраненно и ненавязчиво, как на записи, не удалось.
Было бы обидно, если знаменитый барабанщик Тони Аллен, переигравший во все и со всеми, не дал настоящего черного грува, а Пол Саймонон — настоящий папа-панк — кротко со своим басом стоял на одном месте.
На месте, слава богу, никто не стоял, особенно Саймонон — резкая, опасная энергия этого подтянутого пьяного человека очень явно напоминала о куда лучших временах рок-музыки. Прочим музыкантам также пришлось побродить по сцене: они удалились, чтобы тут же вернуться и повторить угарнейшую коду из заглавной песни The Good, The Bad And The Queen. А в конце и вовсе выпустили на сцену неатрибутированного огромного арабского рэпера в арафатке, быстро заставившего весь клуб размахивать руками. После его ухода Албарн сосчитал до пяти и через пару мгновений на экранах, транслировавших концерт, остались лишь гитары да дым от сигарет Симонона.
На бис и поклоны они так и не вышли — представление закончилось бесповоротно.
Отчасти все случившееся слегка напоминало шоу «Угадай мелодию» — обрывки знакомых музыкальных фраз то и дело заставляли мучительно напрягаться расслабленные обаянием происходящего извилины. Хотя Албарн в последнее время очень увлекается африканской музыкой и даже писать альбом The Good, The Bad And The Queen начал, пребывая с дружественным визитом в Нигерии, на ум шли все те же The Clash, The Kinks и даже, прости господи, The Beatles. Впрочем, почему бы и нет, если на сцене перебирает басовые струны тот самый тип, что разбивает гитару на обложке классического диска London Calling.
К тому же этот концерт, при всей постановочной сдержанности, был скорее театральным действом. О чем? Возможно, о неуверенной, зыбкой атмосфере современного Лондона. В любом случае, навальсировавшаяся и намахавшаяся руками публика, хоть и несколько растерянная решительным исчезновением музыкантов, ушла в свою уверенную твердую Москву вполне довольной.
