Цивилизация
Троих детей посреди помойки, в стенах, обмазанных нечистотами, без еды обнаружила в соседней квартире жительница города Мурино, фактически спальном районе Петербурга. И это не первый такой случай. Прошлой весной в петербургском подвале нашли трех мальчиков, которых «воспитывал» папа: дети жили натурально в подвале, называли себя вегетарианцами.
Я смутно помню советское время и очень хорошо помню девяностые. Помню, что цена детской жизни была смешной. За изнасилование ребенка давали мало, за убийство ребенка судили как за обычное убийство. Помню, что все мы знали, кого из одноклассниц и дворовых подружек бьют родители. У нас во дворе была девочка со следами от арматуры на плечах. В школе была девочка, про которую знали, что она живет с отцом, уже судимым за изнасилование ребенка. Мер не принималось. Было удобнее закрыть глаза, потому что от милиции и прокуратуры, в ведении которой было тогда следствие, добиться наказания для виновника часто оказывалось невозможным. Да и учителям, соседям некогда было возиться с жалобами, спасать ребенка. Сам ребенок тоже предпочитал не «вякать», потому что в детдоме его вообще ждал кошмар. Ничего детская жизнь не стоила.
Сегодня иначе. Уже нельзя прикрикнуть дома, чтобы дети в комнате убрали, — соседи могут пожаловаться в полицию! Нельзя сказать: «Я тебе рот мылом вымою» — сразу школьник может звонить на горячую линию. Даже замечание чужим детям на улице сделать нельзя. Я как-то шла с дочкой по улице, а впереди два бугая 16–17 лет выражались отборными матерками. Я им сделала замечание, мне же в ответ один из них заявил: «Вы не имеете права, я на вас пожалуюсь!». А дочке моей было восемь лет!
Ценность детской жизни декларируется огромная. За убийства детей дают громадные сроки, за повторную педофилию — пожизненное. Жизнь ребенка теперь взялись охранять даже в утробе. Едва ли отбушевала волна недовольства по поводу женщины, которая сама себе провела аборт на 21-й неделе и убила в себе двойню, многие требовали ее посадить как за убийство двух детей.
И вот представьте: с одной стороны у нас ребенку нельзя сделать замечание на улице, своего ребенка нельзя хорошенько отругать, аборт все чаще называется в официальных СМИ убийством. А с другой… С другой есть такая вот семья в муринском муравейнике, где дети заперты без воды и еды. Или есть подвал на Московском проспекте, где с отцом живут дети-вегетарианцы.
Муринская семья заселилась в эту квартиру примерно после Нового года. Полтора месяца. Никто не хватился детей, при том, что мать и бабушка — терапевты, по крайней мере, в прошлом, следовательно, они социализированы. Как можно было скрыть, что трое твоих детей заперты одни в квартире без еды, без мебели, в грудах мусора и фекалий?
А я вам скажу, как! Легко! Кто этих детей хватится, если, к примеру, в садике они не записаны, в школу не ходят? Может быть, они не делают прививки и не посещают кружки. Наверное, если бы дети пропали, да причем сразу трое, про них бы спросили.
Это я к чему? Плод у нас уже хотят сразу с момента зачатия защищать. Не ровен час, будут охранять на уровне зиготы. Если женщина забеременела, любой ценой заставляют встать на учет. Пока вроде сроки не предусмотрены, но уже всячески внушают женщинам, что беременность нужно сразу регистрировать: и раннее выявление патологий, и профилактика детоубийств при рождении. Потому что любая женщина знает: в России нельзя встать на учет по беременности и исчезнуть. Тебя будут искать! В мегаполисах — с полицией. Придет медсестра из женской консультации. Придет участковый. Если сроки родов прошли, а ребеночка нет, может сразу и следователь прийти. По этой части в России строго.
А дальше? А дальше — трава не расти. Удивительно. Родила и… Ну, номинально надо проходить скрининги, обследовать младенца, делать прививки, показываться. Плановые визиты к педиатру и патронажные визиты медсестер введены не потому, что младенцы так уж часто болеют и надо их прямо на дому проверять, — нет, дружочки, это персонал ходит проверять… само наличие младенцев! Ибо в первые недели жизни от них и стараются избавиться, если они не нужны.
От рождения и месяцев до трех в крупном городе России нельзя, при официальных родах, куда-нибудь девать ребенка, не прийти к врачу и остаться незамеченной. Тебя найдут! Ну или объявят в розыск, если спрячешься. Ребенка сразу начнут искать по ст. 105 УК — «Убийство».
Однако после этого возраста, примерно с трех месяцев, с ребенком можно исчезнуть со всех радаров. Как? Подписывают отказ от прививок. Отказ от скрининга. Некоторые прямо говорят, что они считают вредным УЗИ, например. Что верят, будто вакцины приводят к аутизму. Мать с девятью классами образования может написать: «Не давиряю Вашым монипиляциям» — и никто не смеет потребовать от нее привести ребенка. Понимаете? Она может сразу отказаться от планового послеродового скрининга в месяц, когда проверяют сердце, мозг, все важные органы. Придет на плановый прием, пустит патронаж, но не пойдет на скрининг и первую вакцину. В ребенкиных полгода о ней уже не вспомнят. В лучшем случае педиатр отметит в уме: «А, это антипрививочники, на обследования не ходят». И все.
В общем-то, с этого момента ребенка можно не только держать дома в пустой квартире одного, а можно, извините, его вообще куда-нибудь бесследно девать. Никто не хватится! На работе можно врать, будто ребенок просто никогда не болеет.
Когда придет время школы, можно написать заявление на семейную форму обучения. Предусмотрены перед школой какие-то комиссии, но я встречала целые сетевые сообщества анскулеров, которые жили в глухих «родовых» поместьях и не проходили никаких комиссий, приписываясь для аттестации к частной школе. Если спросят, то только из поликлиники, можно им сказать, что ребенок не болеет, прививок вы ему не делаете, а к школе не приписаны, так как будете проходить онлайн-аттестацию. Да вряд ли и спросят.
Думаю, при стечении обстоятельств можно убийство ребенка скрывать много лет, если вы живете в чужом городе и там нет родни, которая бы насторожилась.
Если бы дети в Мурино ходили в сад и школу, их бы сразу хватились. Воспитательница могла при подружке, у которой учится старший, обмолвиться, что маленький давно не был в группе, а учительница бы сложила в уме «2+2», они бы пошли к семье, их бы через дверь услышали дети.
Читала, что во Франции нельзя не посещать школу. Это обязательно. В том числе — чтобы ребенок был на глазах. Чтобы можно было видеть, как он питается, как выглядит, чтобы он мог сообщить, если его бьют. Домашние тираны прежде всего изымают детей из общества, чтобы те не смогли пожаловаться. Изолируют от возможных спасителей.
Уверяю вас, если бы эта женщина своих детей убила и вынесла по частям, долго бы еще никто ничего не подозревал. Особенно в Мурино. Там же огромные новые высотки с тесными квартирами, в которых живут новоселы и никто друг друга не знает. Никто бы даже не запомнил, что в квартиру въезжали дети.
Право на жизнь плода у нас охраняется. Не родила женщина в срок — придет следователь и попросит предъявить беременность. Живого ребенка можно годами не предъявлять. Можно его не лечить, не прививать, не учить в школе. Это, как минимум, не очень разумно: за будущее ребенка отвечает порой совсем необразованная мать. Но есть и хуже нюанс: под предлогом антиваксерства, медицинского скептинга и анскулинга можно годами прятать ребенка и даже скрывать его отсутствие. И никто может не хватиться, если ребенок нигде не лечится и не учится. Пропал и пропал. Может, с мамой по интернету физику изучает и лечится подорожником, а может, лежит давно на дне Москвы-реки, тщательно упакованный.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.