Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Киселевск как таежный Лондон

О том, что бывает, если камеры не украли и правоохранители работают

Писатель, публицист

Вчера утром встала, заварила кофе, села почитать новости и почувствовала себя вдруг участником какого-то западного детектива, в котором за полчаса чистого эфирного времени раскрывается тяжелейшее преступление. Открыла ленты информагентств – там идут сообщения о пропавших в Киселевске школьницах. Перехожу в Telegram – стрингеры уже выкладывают записи с камер наблюдения: девочек засняли с мужчиной в магазине, а потом – идущими с ним за гаражи. Пока я наливала вторую кружку кофе, новостники уже нашли и опубликовали видеодопрос подозреваемого. А через пять минут появилось сообщение о том, что он сознался в изнасиловании и убийстве.

От преступления до его раскрытия не прошло и суток: девочки встретились с мужчиной в магазине около 18:00 кузбасского времени, это 14:00 мск. К полудню по столичному времени подозреваемого задержали, тела нашли. Знаете, почему так быстро? Потому что там работали камеры. В тайге, в глуши нормально работали видеокамеры. Их не украли. Не забыли подключить к сети. Флешки на них не оказались переполнены. На качестве камер не экономили, что позволило опознать преступника. И делали это, очевидно, местные правоохранители. Киселевские полицейские и следователи.

Я, если честно, даже сразу и не смогла сказать, что это за город Киселевск. Вроде слышала, но не уверена. Пошла проверять: в городе номинально 85 000 жителей, в реальности хорошо, если 60 000 там живут. И вот в этом маленьком городишке где-то в тайге за несколько часов подняли записи с камер, тут же опознали мужчину, который отбывал 10 лет за изнасилование, нашли его и задержали. Москва только проснулась, а портрет господина Пестерникова уже крутили во всех новостях, к нему пришли домой, и он уже сознался, что убил девочек, и тела нашли. Можно сказать, что город Киселевск показал себя как современный европейский.

Но это, увы, для России не стандарт. Возьмите тот же случай с Тюменью: похищение восьмилетней девочки 30 июня не попало ни на одну камеру. Вдумайтесь только: ребенок весь день бегал по району и был заснят только ранним утром и камерой в магазине, а пропал, по словам отца, ближе к вечеру. На улице, где жил ребенок, пять восьмиэтажных пансионатов. Более того, ее тело нашли 19 августа, подброшено оно было, предположительно, 17-го. И, вопреки московским новостям, подбросили его не в безлюдном месте, а по факту – в парке большого ЖК: на берегу озера стоят новостройки, там постоянно ходят люди, но камер там не было. Тело, если верить следствию, преступник вынес из дома, в котором больше 200 квартир, пронес мимо нескольких идентичных пансионатов, как-то доставил на берег озера, вокруг которого настроены многоэтажки, бросил в траву и за все время ни на одну камеру не попал, потому что там нет камер.

Еще пример из той же Тюмени: накануне обнаружения останков на той же Лесобазе поймали педофила, который тащил в подвал двух мальчиков. Его удалось задержать только благодаря камере, буквально за несколько дней до того установленной жильцами дома по их инициативе и за их счет – люди сами оплатили, устав требовать видеонаблюдение от УК и города. Без камеры бы и того педофила не поймали. Между прочим, судимого за убийство.

А в доме тюменской школьницы камеры потом поставили. Одна из них даже засняла падение ее дяди у входа в дом. Слышали, да, что дядя упал возле ее мемориала, ударился головой и умер в больнице? А вы знаете, что как раз в момент падения камера отключилась? Такая вот техника.

Кстати, жители этого дома пожаловались, что за установку камер им выписали счет по 600 рублей на квартиру. В доме 204 квартиры. Судя по цене, камеры им должны были поставить такие, что снимки можно сразу в NASA TV отправлять. Вот только когда мужчина падал под этой камерой, она забарахлила. Да и качество на ней такое, что, положа руку на сердце, не разберешь, дядя там стоял или тетя.

Камер в России устанавливают все больше, но оказывается, что они стоят почти все в центре, возле правительственных учреждений, в оживленных парках. Меж тем, не припомню за свою жизнь ни одного случая, когда человека бы украли или убили в парке развлечений или возле мэрии.

И ни разу я в своей журналистской работе не читала о том, чтобы с центральной городской площади украли для изнасилования ребенка. А вот на Лесобазе знаете сколько детей украли, изнасиловали и даже убили? Нет? Лучше вам тогда и не знать. Местные власти отговариваются: дескать, это такая глушь, камер не напасешься...

Посмотрите на Киселевск. Улица Гагарина, где убили девочек, – это окраина маленького городка. И я подозреваю, что жизнь на этой улице в городишке в тайге куда беспросветнее жизни на тюменской Лесобазе. Но камеры там были. Может, их туда повесили, сняв с парка возле городской администрации. А может, не пожалели денег купить дополнительно и потом не ленились следить, чтобы они не отключались.

И внимание сейчас к Киселевску, я уверена, приковано не потому, что там произошла столь чудовищная трагедия – куда больше впечатляет, что там все работало и преступление раскрыли чуть ли не за 12 часов.

Даже для Петербурга это удивительно. У нас в центре все в камерах, но стоит преступнику появиться в оживленном месте хотя бы во второй от центра зоне, он не попадает ни на одну камеру. Когда летом самокатчики напали на Невском проспекте на местного писателя, были записи со всех ракурсов и преступников сразу нашли. Мы и видим эти самокаты в криминальной хронике только потому, что самокатчики в основном ездят по центру и попадают на видеокамеры. Это искажение восприятия: просто в центре много камер. А за пределами центра дворники стреляют по детским площадкам, грабители отбирают у старушек продуктовые авоськи, машины сбивают людей целыми группами – это часто не попадает на записи.

У нас в Петербурге же был пример, когда сразу четверо жителей огромного дома на пр. Обуховской обороны опознали в приставшем к женщине с коляской мужичке разыскиваемого Интерполом орского маньяка Валерия Андреева, на котором может быть больше 70 трупов. Но ни одной камеры там не было. А потом появилась публикация, что его видели в Ленобласти у магазина, там две камеры, но записи никто снимать не приехал.

Это еще одна проблема – у нас до сих пор не работают нормально с камерами, пример Киселевска крайне редкий. У меня складывается впечатление, что правоохранители учатся работать с камерами у новостных Telegram-каналов. Полное ощущение, что по всем громким преступлениям записи сначала появляются в Telegram, а потом – у оперативников.

У меня есть недостаток, до сих пор мешающий мне в России жить: я испорчена опытом западной жизни. Когда я смотрю, как у нас работают с камерами, мне тяжело понять и принять нашу реальность после инцидента, который со мной произошел еще в 2009 году в Лондоне. У меня там пропал муж. Поехал на другой конец города к другу на метро. Назад отправился с пересадкой на автобусе, проехал свою остановку, пересел на другой автобус, заблудился, телефон тем временем сел. Выехал в восемь, в полночь его все еще не было – я пошла в полицию со свадебной фотографией: душераздирающее зрелище, молодая жена едва ли не сразу после медового месяца ищет с заплаканными глазами мужа. Слушайте, мне его по фото буквально за несколько минут отследили. Увидели, как он вышел из дома днем, сел на автобус, потом – на метро, как дошел до дома друга, оттуда вечером снова пошел на метро, затем сел на автобус, затем – на второй. Еще минут за 10 полиция через диспетчера связалась с водителем автобуса, в котором ехал мой муж, и тот ему передал, что его ищет жена, а муж сказал, что у него сел телефон, но он уже подъезжает. Пока я пришла домой, сделала себе чай, муж вернулся. После такой истории мне органически тяжело осмыслить ситуацию, при которой ребенок весь день бегает по двору и не попадает ни на одну камеру.

А еще мне тяжело понять, почему двух девочек в Киселевске убил сидевший 10 лет за изнасилование несовершеннолетней. Почему он не был под надзором и почему он получил так мало? У нас возмутительно маленькие сроки за преступления против личности.

Скажите американцам или британцам, что в России можно за умышленное убийство получить 10 лет, а выйти через шесть, вам не поверят. Когда мы видим в их новостях приговоры в два или три пожизненных срока, у нас они не умещаются в голове. Как и тот факт, что там можно получить пожизненное за изнасилование. В России очень небольшая цена человеческой жизни и здоровья. И очевидное сочувствие системы уголовникам. Она их жалеет. Маленькие сроки за убийством и преступления против несовершеннолетних объясняются нормами человеколюбия. Я думаю, это пошло со сталинских времен, когда ЦК партии объявил урок и бытовиков из лагерей ГУЛАГа классово близкими и государство официально стало им покровительствовать, назначать на облегченные работы и в охрану. За грабеж с убийством стали давать меньше, чем по 58-й статье. С тех пор и обесценилась жизнь жертвы, зато выросла цена жизни насильника, убийцы и грабителя. Гипотеза о том, что виноват Сталин, подтверждается примерами бывших советских стран. На Украине вообще только в 2019 году задумались поднять максимальный срок за изнасилование несовершеннолетнего с семи до 15 лет и отменить право на УДО. Можно было получить за изнасилование школьницы пять лет, выйти через три.

Сейчас 2021 год, а у нас государство, раздумывая над наказанием преступников и мерами профилактики, все еще руководствуется интересами злодеев, а не их жертв, в том числе потенциальных. Почему Виктор Пестерников не на 30 лет или пожизненно сел за изнасилование (в США бы его именно на столько посадили)? Если бы он вышел, его бы с большой вероятностью кастрировали, а информацию о нем, месте его проживания поместили в публичный реестр педофилов, и каждый житель страны мог бы увидеть, где он живет.

В Британии – так же. Уже в конце 2000-х в стране была публичная карта с адресами проживания лиц, отбывших наказание за преступления против детей. Никому там не приходило в голову кричать о правах педофилов. С другой стороны, никто на их дома и не нападал. Просто каждый человек мог зайти на сайт реестра и проверить, не живет ли поблизости педофил или маньяк, а если живет, то где, как выглядит. Более того, даже обсуждалась инициатива всех семейных жителей предупреждать через полицию о том, что в их районе поселился судимый за педофилию.

Если бы Виктора Пестерникова тоже на такой карте обозначили, он бы, вероятно, никуда двоих школьниц не увел... Потому что в Киселевске живут точно такие же люди, как в Лондоне или Калифорнии, у них тоже есть руки, ноги, голова, в них течет точно такая же кровь. Они бы тоже, как и американцы с британцами, изучали, что за педофилы селятся с ними по соседству. И учителя бы этот реестр мониторили. Пестерников не успел бы подойти к девочкам со своим предложением купить им сладости, а они бы уже его узнали. И еще бы закричали, как это делают американские или английские мальчики и девочки, и пальцем бы на него показали, чтобы все взрослые увидели, что судимый за изнасилование ребенка подходит к детям. Это норма. Так живет западное общество. Оно всегда на стороне жертвы, а не классово близкого государству преступника.

И Киселевск, судя по тому, как быстро и четко там сработали в этом деле, вполне готов жить по западным стандартам.

Но государство не хочет, чтобы наши люди жили как в Вашингтоне или Лондоне. И нам надо, наверное, что-то делать, чтобы захотело. Раз все мы не можем туда единовременно отбыть, пускай делают нашу жизнь хоть в чем-то похожей на ту, где насильников детей сажают пожизненно, а всех педофилов помещают в публичный реестр.

Загрузка