Цивилизация
На днях в метро услышал знакомый голос: режиссер Никита Михалков поздравлял пассажиров с 80-летием Московского метрополитена. И вдруг поймал себя на мысли, что этот голос мне неприятен, хотя еще несколько лет назад, услышав знакомые бархатные интонации, я бы первым делом вспомнил о замечательных фильмах режиссера, а не о проекте сети столовок «Едим дома» или телепередаче «Бесогон».
Недавно в разговоре один молодой коллега сказал, что никогда не будет показывать своим детям фильмы режиссера и актера Михалкова, потому что неприлично выпрашивать деньги на семейный бизнес из госбюджета. А я в ответ пожалел, что его дети не увидят «Рабу любви» или «Жестокий романс».
В отличие от сегодняшних двадцатилетних я еще помню, что создавали люди, которые сегодня вдруг стали певцами власти. И потому
мольбы к государству дать денег на «российский фастфуд» не заставят меня забыть ранние прекрасные картины братьев Михалковых, а похожие на доносы колонки в «Известиях» — перестать читать лучшие книги Эдуарда Лимонова.
Наверняка спустя годы все встанет на свои места и в энциклопедиях напишут что-то вроде «выдающийся писатель, режиссер, киноактер и т.д. в последние годы жизни выступал с довольно радикальных позиций». Однако молодые люди черпают сведения из интернета и «Википедии». Им не важно, кем был имярек 20–30–40 лет назад, они оценивают его по делам сегодняшним и потому, услышав голос в метро, вряд ли начнут напевать про «мохнатого шмеля», скорее просто поморщатся и заткнут уши наушниками.
Наверное, в такой ситуации многим выдающимся людям стоит нет-нет да задуматься о том, не затмят ли их сегодняшние поступки вчерашние книги, научные статьи, фильмы, выступления?
Какие бы интересные книги на морскую тематику ни писал в свободное время глава ЦИК Владимир Чуров, в глазах многих он навсегда останется «бородатым волшебником», которого обвиняют в проведении нечестных выборов.
Елена Мизулина — не юристом, который готовил импичмент президента Ельцина, а тетечкой, которая запретила «оральный секс» и мечтала запретить бесплатные аборты.
Александр Проханов — не автором берущего за душу антивоенного романа «Идущие в ночи», а колумнистом «Известий», скучно обличающим вездесущих врагов России.
Недавно мне пришлось долго объяснять одному молодому журналисту, кто такой Станислав Говорухин. Что он не только «фронтовик» из ОНФ и доверенное лицо президента, но и один из лучших российских режиссеров.
Как оказалось, журналист не видел ни одного снятого Говорухиным фильма и смотреть их не хочет. Ну как можно судить о том, чего не знаешь, сначала возмутился я, а потом подумал: «Может, он и прав, уж слишком резким будет контраст между тем и другим Говорухиным».
Я-то в отличие от него еще помню, как многие из тех, кто сегодня боится сказать лишнее слово против самых нелепых и вредных для страны решений власти, смело шли на баррикады, выступали с импичментом президенту, были реальными властителями умов на радио и телевидении, а не скучными пропагандистами.
Для меня травля Кобзона за его поддержку востока Украины так же омерзительна, как и травля Макаревича за то, что его позиция по Украине идет вразрез с телевизионной пропагандой. Те, кто пишет уничтожающие посты в социальных сетях об одном или другом, даже не задумываются, что и Кобзон, и Макаревич сделали немало доброго для нашей страны, а их песни в свое время объединяли людей подчас полярных политических взглядов. Те же, кто троллит их в социальных сетях, чаще всего не сделали ничего: им никогда не спеть ни шедевр «Не думай о секундах свысока», ни замечательный «Поворот».
Согласен ли я сам лично слышать неприятные мне слова и суждения из уст талантливых людей, которыми я восхищался в молодости? Конечно, мне это неприятно, но слушать их песни, перечитывать их книги и смотреть их фильмы я все равно не перестану.
В этом смысле мне повезло:
в моей табели о рангах есть место и Макаревичу, и Кобзону, и Бродскому, и Лимонову, и Проханову, и Венедиктову. Я с интересом смотрю и телеканал «Дождь», и программы Сергея Брилева, хотя знаю, что не в каждой компании об этом можно говорить вслух.
В лучшем случае тебя сочтут «кремлевским» троллем или «оппозиционным либерастом», в худшем — запишут в ряды нерукопожатных. Нерукопожатным быть не хочется, вот и приходится выбирать, как в детстве: хороший дядя или плохой.
Честно говоря, так оно и проще, ведь сейчас идет война в умах, а на войне нет однозначности, нет полутонов. И поэтому на знаменитый вопрос подростка из популярного в советские годы фильма «Павел Андреевич, вы шпион?» все труднее ответить полемически: «Видишь ли, Юра...»
В Америке есть хорошо известное выражение «from hero to zero» (от героя к нулю) — так характеризуют тех, кто был всем, а стал никем благодаря совершенным им высказываниям и поступкам. И я боюсь, что таких «живых нулей» сегодня в России становится все больше. Просто они еще это не осознали.
Конечно, политические взгляды с возрастом могут меняться, однако, когда они меняются в сторону полного обожания всего, что делают первые лица государства, поневоле закрадывается сомнение в искренности этого чувства. При том что, если бы они этого не делали, их никто бы не убил, не посадил в тюрьму и даже не запретил заниматься любимым делом.
В одном из романов Гюнтера Грасса мне встретилось выражение «персильные письма» — так в честь известного стирального порошка назывались письма, которые писали новым властям те, кто хотел отмыть свою репутацию в послевоенной Германии. Конечно, у нас совсем другая эпоха, но, кажется, многим из людей, которые претендуют на звание общественных авторитетов, имеет смысл перечитать Грасса.
