Цивилизация
Понятно, что без дачи в той или иной форме невозможно обойтись на майские праздники. Грядки, шашлыки, долгая дорога в пробках, цветение и аллергия, уборка участка, первый случайный дачный загар в сезоне. Но можно ли обойтись без дачи вообще? Можно ли русскому человеку прожить без дачи? Ведь другие народы как-то без дачи живут, и ничего.
Вот у немцев, даже шире — у немецкоязычных людей, в Швейцарии, например, — есть Schrebergarten. Шребергартены — небольшие зеленые участки с маленькими домиками.
Едешь, бывало, по немецкой земле, особенно если вдоль Рейна или Дуная, и видишь, что земля нарезана на шребергартены. Маленькие, но терпимые.
Казалось бы, благодать. Только думаешь: а чего там все домики такие утлые, буквально полтора метра на два? А это постройки исключительно хозяйственные, жить там нельзя. Запрещено законодательно. Немец может приехать на свой садовый участок утром, заняться там возделыванием земли, а вечером уехать. Никаких шашлыков, никакой ночевки, никакой печки, самовара, мебели, которую за ненадобностью привезли из городской квартиры. Только работа и место для хранения садового инвентаря. Потому что ночевка в неположенном месте может быть расценена как бродяжничество, кроме того, эти садовые наделы выдаются по льготной цене, а значит, использование их для жилья может дестабилизировать соответствующий рынок.
В общем, по закону немцу дачи не положено.
У богатых есть загородные дома, но настолько богатых даже в Германии немного.
Русский же с феноменом дачи соприкасается в абсолютном большинстве случаев. Пусть и опосредованно — через тетю, через тещу, через друзей, у которых дед был академиком или генералом. В том или ином виде дача в жизни есть обязательно.
В «Вишневом саде» у Чехова Раневская говорит: «Дачи и дачники — это так пошло, простите». И это, как часто бывает с Чеховым, повод для целого исследования на примере одной реплики.
Теперь слово «пошло» принято воспринимать как нечто непременно сексуализированное, связанное с половым вопросом. Иногда словом «пошлый» даже подменяют слово «чувственный». Однако «пошлость» по Чехову — это нечто приземленное, излишне распространенное, ушедшее в народ, потерявшее свою исключительность. Героям «Вишневого сада» дачи действительно кажутся пошлыми, потому что относятся к массовой культуре и в этом смысле противостоят уникальности их привычного быта в имении, которое они себе больше не могут позволить. На этом несоответствии ожиданий и реальности возникает комический эффект, Чехов считал свою пьесу комедией.
Так вот дача — это действительно пошло в том смысле, что свойственно массам. Пошлость тут примерно то же, что в советское время называли мещанством.
В мещанстве вообще-то ничего дурного и зазорного нет. Мещанин — это просто горожанин. «Место» в славянских языках означает «город». Как и «бург» — крепость, от которого происходит «буржуа». Возможно, в мещанстве и есть некоторая пошлость, но это не вина мещанства, а его естественное свойство. Раз много городов, значит, много и горожан. Соответственно, и культура горожан является массовой.
Кстати, дача — одно из явлений массовой городской культуры. Казалось бы, чего горожанину не жить исключительно в городе? Но его тянет на природу. И не так чтоб утром приехать, а вечером — назад. Нет, ему нужно на природе пожить. Нужно пожить на даче. Со всеми ее прелестями и неудобствами.
Ведь как после зимы на майские приедешь? Водопровод замерз и лопнул, септик надо откачивать, дом промерз и отсырел, отмостка поползла, забор завалился, подъездную дорогу размыло, в погребе плесень, в садовом товариществе трансформатор перегорел, чинить будут до июня, компост затопило и развезло по участку. И знаешь же все это, знаешь заранее, каждый год одно и то же. А все же приезжаешь и думаешь — хорошо.
Хорошо, что есть дача в той или иной форме.
У нас не так уж много своего. Даже слово «Россия» — и то греческое. Алфавит болгарский, автомобили китайские, живопись европейской школы, религия восточно-римского происхождения. Это совсем не плохо, это даже хорошо, мы умеем брать лучшее и делать его своим. Но вот что точно наше и уникальное — это дача. В стране с избытком территории у каждого должен быть свой драгоценный кусок земли. В стране, где на 70 лет отменили частную собственность, у каждого должно быть то, что принадлежит только ему и куда не может сунуться государство. Оно у нас и правда не проявляет особенного интереса к небольшим земельным наделам, а садово-дачные товарищества — хороший пример демократической самоорганизации населения. Пусть не идеальной самоорганизации: для каждого голосования, как правило, не хватает кворума. Оно и понятно, люди своими делами заняты, им не до общественного.
Дача — это мечта. Даже если дача уже есть, она остается мечтой, той умозрительной картинкой, где вы сидите в плетеном кресле под вишней или яблоней, рядом топится самовар, в сетчатом гамаке лежит кто-то дорогой, дети бегают вокруг, но бегают как-то без суеты и лишнего озорства. Что-то постоянно дымит: то мангал, то печка, то прелые листья. Дымит, но не ест глаза, не пахнет противной гарью. И погода такая вокруг нейтральная — градусов 19-20, а комаров почему-то нет.
В действительности все всегда ровно наоборот и комары еще не кончались, а слепни уже начались, вокруг круглосуточно шумят газонокосилки и вместо покоя мы просто тратим свою жизнь. Но на что тратим? На дачу. А дача — это нечто свое. То есть на свое тратим. А на свое и всей жизни не жалко.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.