Газета.Ru в Telegram
Новые комментарии +

Постсоветский феминизм

О том, почему борьба за права женщин в современной России выглядит странно

Актриса, телеведущая

Феминистская повестка сегодня внезапно стала вновь очень актуальна: мы слышим о необходимости борьбы женщин за свои права чуть ли не ежедневно.

И хотя чаще всего подобные новости приходят в ленту не из российских источников, мы с радостью воссоединяемся с этими темами. Мол, да-да, и у нас наверняка точно такие же проблемы, надо их решать.

Появление соцсетей, на мой взгляд, совершило любопытный поворот в восприятии реальности. С одной стороны, сегодня все и во всем жаждут индивидуального подхода, бесконечно дорожат своей точкой зрения и нарочито не желают искать повода к объединению.

С другой – социальная общность нас манит, но она вырабатывается на каких-то новых принципах.

Частному случаю запросто может быть придан характер обобщения, а тенденции, возникшие в рамках истории и культуры одной страны, с легкостью экстраполируются в социум другой.

Я, конечно, не хочу сказать, что права женщин в России не нарушаются совсем, потому что мы всегда найдем отдельный пример, когда это происходило или происходит. Но если говорить о генеральной линии, то у меня нет ощущения, что мы живем в суперпатриархальном обществе, в котором женщины и мужчины не равны.

Хотя бы потому, что сегодняшняя Россия наследует историю Советского Союза, который в вопросах равенства и независимости женщин опередил все страны Европы и Америки.

Впрочем, даже еще до революции, а именно – с середины XIX века русская интеллигенция вполне успешно раскачивала патриархальные устои и посягала на патриархальную мораль.

Например, в 1906 году писатель Максим Горький приехал в Америку. Он планировал собрать деньги на нужды Социал-демократической партии и рассчитывал на огромные суммы, будучи абсолютной мировой звездой, сравнимой сегодня разве что с голливудским уровнем популярности.
Горький прибыл не один, а со своей гражданской женой, Марией Андреевой, артисткой МХТ.

И тут случился неожиданный, но громкий скандал.

Когда пресса узнала, что его спутница – не венчаная жена, а гражданская, Горького и Андрееву мгновенно выставили из роскошного отеля, где они занимали два этажа, и отказались пускать в другие гостиницы. Также был спешно отменен визит к президенту США.

Горький не мог поверить, что разворачивающиеся события – реальны, он был абсолютно потрясен. Кому какое дело до отношений внутри их пары? Ведь в России никто не посмел бы так откровенно посягать на свободу выбора мужчины и женщины: церковь не одобряла, но общество было уже очень лояльным.

Однако Америка не желала снисходить к «падшей женщине», и полмиллиона долларов, на которые так рассчитывал писатель, обратились жалкими десятью тысячами. Горький с Андреевой были вынуждены как можно скорее покинуть страну. И, в отличие от пышной и торжественной встречи, в порту их провожали лишь самые близкие знакомые.

Долгие годы Америка была невероятно патриархально-протестантской и даже ханжеской страной. Женщина, выходя замуж, в 90% случаев неизбежно становилась домохозяйкой. И в маленьких городах эта традиция была вполне актуальна вплоть до конца 80-х XX века.

В нашей же истории все развивалось совсем иначе.

Все прогрессивные идеи о равенстве полов были воплощены на практике сразу же после революции. О праве женщин голосовать говорить нечего: оно было реализовано в первую очередь.

Однако советское правительство не удовлетворилось формальными признаками. Всеобщее образование, организация яслей и детских садов, да даже конструктивистская архитектура домов и квартир, в которых не предполагалось пространство под кухню, – результат идеологии нового общества, где женщина будет строить карьеру наравне с мужчиной и потому полностью освобождена от рабских семейных тягот. Ни стирать, ни готовить не надо: будут общие столовые и постирочные комбинаты.

Само собой, часть идеалистических планов провалились: многие оказались не готовы совсем отказаться от уюта и комфорта семейного очага. Но что касается равенства – я не знаю более универсального обращения, учитывающего все вариации пола, чем советское «товарищ».

И кстати, я не убеждена, что это равенство всех устраивало. Во всяком случае, 90-е годы проявили совершенно неожиданные тенденции.
Большинство женщин, конечно, продолжали вкалывать, и я бы даже сказала, что страна вообще тогда выживала благодаря им. Клетчатые сумки челночниц – главный символ тех лет. Рушились все социальные институты, производства, девальвировались деньги, но женщинам нужно было кормить своих детей. Они долго не раздумывали и, в отличие от многих растерявшихся тогда мужчин, брались за любую работу, бесстрашно ринувшись на амбразуру новых времен.

Однако именно 90-м мы обязаны и появлением нового женского типа – ищущего богатого «папика», который возьмет ее на содержание. И я помню, каким диким это поначалу казалось. Именно в контексте предыдущих лет идеологии равенства.

Возможно, иногда этот выбор был обусловлен трагедией того периода: от нищеты и отчаяния найти иные зацепки в жизни.
Но гораздо чаще – это было внезапное осознание своего ресурса: я вот просто женщина, и поэтому мне должны.

Безусловно, появление этого типа отчасти способствовало выработке нового вида патриархата в олигархической среде.
Но основной части общества он не коснулся.

Я помню свое удивление: «Господи, как это скучно!».

И своих друзей, которые говорили: «Блин, как можно выбрать такую жизнь? Ну ок, у тебя есть бриллианты, у тебя есть даже яхта, но это же тупик. Ты же сама ничего не делаешь. Никак не развиваешься». Это же вариация той же домохозяйки, но супербогатой домохозяйки. Адская жизнь. И удивлялись мы неспроста, потому что на самом деле в нашей парадигме это не было зашито. Мы были действительно заточены на то, что надо учиться, строить карьеру, и что все это возможно. Я не помню рядом с собой ни одной подруги или приятельницы, которая бы сказала: «Ну, ты же понимаешь, у меня ничего не получится, потому что я женщина». Этого рассуждения даже быть не могло. В наступившие новые времена женщины работали и делали блестящую карьеру, если она действительно была их целью.

Скажу больше: лично меня невероятно бесили все конкурсы красоты, появившиеся в те же 90-е.

Этот западный формат потрясал меня именно уничижительным отношением к женщине. После советских лет оно резало глаз и слух. Красотки, вышагивающие в купальниках по подиуму, сильно напоминали мне… животноводческую выставку, и я недоумевала: как можно вообще на такое соглашаться? Чтобы тебя какое-то жюри оценивало по параметрам… Что это за бред? Ты же – человек!

Вопросы, которые сегодня вбрасываются феминистской повесткой, в нашем обществе, на мой взгляд, чаще всего связаны не с патриархальностью, а со здравым смыслом.

Например, в крупных компаниях у некоторых работодателей могут быть опасения высоко продвигать по службе молодых женщин, которые еще не стали матерями, поскольку рождение ребенка иногда существенно меняет философию женщины и ее отношение к жизни. И многие из тех, кто стремился исключительно к социальной реализации, могут неожиданно развернуть свой вектор на 180 градусов и выпасть из социума лет на 5-7. Такое случается, и не учитывать этот фактор работодатели не могут. И кстати, предполагаю, что такие соображения могут быть не только у мужчин-руководителей, но и у женщин-начальниц (коих сегодня немало).

Это не более чем оглядка на реальный опыт жизни.

Впрочем, и этот подход не носит тотального характера. В разных компаниях свои правила. Сегодняшний мир вообще мало подходит для обобщений. В огромном разнообразии вариантов всегда можно найти тот, что будет подходить именно тебе, не говоря уж о том, что если вы откроете собственный бизнес, то и правила в нем будете задавать сами.

Если говорить о моем личном опыте, то я никогда не чувствовала особенной разницы в положении: была я замужем или не была. У меня не было проблем, связанных с тем, чтобы мне указывали на «потолок» по причине моего пола. И даже рождение детей не слишком влияло на развитие карьеры.

Вероятно, это связано еще и с тем, что в творческих профессиях вообще сложнее установить четкие градации роста.

Зато меня не миновала модная сегодня тема харассмента. В моей жизни был случай, когда режиссер непрозрачно намекнул, что я смогу принять участие в проекте, если буду благосклонна к его ухаживаниям. И… он был мгновенно послан.

Никаких мук выбора – как поступить? – я не испытывала.
Мне всегда казалось, что собственное достоинство важнее любых денег и любых проектов.
Понимала ли я, что лишусь этой работы? Конечно.
Считала ли, что подверглась непристойному предложению только потому, что я – женщина, а он мужчина? Нет.
Я считала, что встретила очень неприятного человека, с гнилым содержанием. Не повезло.

Увы, в жизни вообще случаются разные виды несправедливости. И далеко не всегда они лежат в плоскости отношений мужчины и женщины.
Харассмент – отвратителен как нецивилизованный способ отношений, как попытка доминировать на основании своей власти и положения.
Какая разница, с кем это происходит: с мужчиной или женщиной? Это происходит между людьми.

Сегодняшнее педалирование феминистской повестки, особенно в нашей стране, я чувствую немотивированной экстраполяцией культурного кода других обществ. Мы давно умели и умеем решать эти проблемы в другом ключе.

В рамках нашей истории феминистская повестка как будто вновь отбрасывает нас назад, пытаясь разделить мир на отдельный мужской и отдельный женский. В котором надо почему-то определить жесткие правила поведения именно по половому признаку.
Что мне кажется как раз оскорбительным.
И ущемляющим права.
Всех людей.
На человеческие отношения в рамках здравого смысла.

Загрузка