На сайте используются cookies. Продолжая использовать сайт, вы принимаете условия
Ok
Подписывайтесь на Газету.Ru в Telegram Публикуем там только самое важное и интересное!
Новые комментарии +

«Не о том» и «ни о чем»

Андрей Сорокин о том, что не получилось в сериале по роману «Стена»

В День народного единства по телевизору показали мини-сериал Дмитрия Месхиева «Стена» по одноименному роману Владимира Мединского. Событием из разряда «ах» в мировом кинематографе это не стало, у публики вызвало обычные отклики — кому-то понравилось, кому-то нет. Без фанатизма и горячих дискуссий. Сам же автор литературного первоисточника не стал скрывать разочарования: «Все спрашивают, понравился или нет. Отвечаю: это полностью авторский фильм Дм. Месхиева. К сожалению, фильм имеет к роману крайне отдаленное отношение. На мой взгляд — никакого». Мединский даже говорил о том, что просил снять свою фамилию с титров — настолько огорчился.

Вопросы творчества и процедуры

Дело, в общем, житейское. Любой роман и любая его экранизация — это, как правило, самостоятельные произведения искусства. «Эру милосердия» вон так экранизировали, что главные герои поменялись местами по степени «главности» и от этого смысл произведения стал противоположным — «сталинистский» фильм Говорухина (и Высоцкого, надо заметить) вместо «оттепельного» романа Вайнеров. В итоге получился шедевр, известный в отечественной культуре как «Место встречи изменить нельзя».

Недовольство писателя фильмом, который снят по его книге, тоже встречается сплошь и рядом. Так что если бы не должность автора — и говорить не о чем. Но должность у автора есть. И поскольку она имеет прямое отношение к миру искусства, надо кое-что уточнить: в первую очередь по административной части.

По административной части все просто. Канал «Россия» приобрел у автора права на экранизацию романа, но его сценарий забраковал как очень сложный и дорогой в постановке. Написать другой сценарий было поручено собственно Месхиеву. С уговором, что Мединский не вмешивается ни во что. На это решение канал имел полное право — это совершенно рядовая процедура. Дело, повторяю, житейское.

Остается добавить, что сериал снимался на деньги канала, ни копейки от Минкульта и Фонда кино в бюджете нет, телевидение к ведению Минкульта также не относится. Так что должность автора в этой истории роли вообще никакой не играет.

С учетом вышесказанного: нравится что-то Мединскому в фильме или не нравится — это его личное мнение как зрителя и писателя, будь он хоть трижды министр.

Одно и другое

И аннулировав административный вопрос как не имеющий значения, мы с вами можем спокойно рассмотреть художественное и смысловое содержание сериала «Стена». От сравнений с книгой при этом воздержаться не получится.

Формально сериал снят действительно по роману. Вот краткое содержание одного и другого. Русская Смута, 1609 год. Войско Речи Посполитой во главе с королем Сигизмундом III вторгается в Россию и осаждает Смоленск. Дополнительная приключенческая интрига — поиски сокровища, спрятанного в этих краях орденом госпитальеров. Здесь же — классический «любовный треугольник» (даже два для хитросплетенных для надежности). Здесь же — классический шпионский детектив. Здесь же — щедрая батальная история. Формальная разница в том, что действие романа охватывает всю двухлетнюю осаду Смоленска, падение крепости и даже воцарение Романовых в 1613 году, а действие сериала прерывается первым приступом — видимо, как раз в целях экономии бюджета.

Однако по существу огорчение Владимира Мединского понять можно: фильм получился совсем не о том, что он хотел сказать в романе. Но это полбеды. Настоящая беда в том, что фильм получился не просто «не о том», но и «ни о чем».

Почему?

О чем роман

Авторы экранизации из многообразия и многоплановости сюжетных линий романа вычленили три — приключенческую, шпионскую и любовную как положенную по законам сериального жанра. Остальное отрубили или сжали до реплик и эпизодов. Из всего этого кино и сделали. Повторяю: само по себе это нормальная практика экранизаций, а никакая не антимединская диверсия.

Но штука в том, что в романе и выдернутые, и не попавшие в фильм вовсе сюжетные линии (батальная, историко-просветительская и другие) — всего лишь вспомогательные.

Они для того, чтобы расписать во всех красках главную идею книги: единство, логику, приоритеты и нравственный стержень отечественной истории. И, соответственно, чтобы в подчинении этой идее раскрыть характеры персонажей во всем многообразии жизненных ситуаций.

Роман-то вообще — злободневная публицистика, строго говоря, облеченная в литературную форму в целях доходчивости, увлекательности и пущей художественной убедительности. Отсюда и обильные бесхитростные самоцитирования Мединского из цикла «Мифы о России», и узнаваемые сплошь и рядом типажи наших современников, и даже прямолинейные «флешбэки», когда в смоленской обороне 1609 года появляются то петровские солдаты, то кутузовские, то защитники Москвы 1941-го, а то и вовсе «вежливые люди» из той эпохи, которая в момент написания романа еще была будущим.

Причем чтобы не было сомнений в истинном смысле романа, Мединский-писатель трагически и вопреки правилам обрывает на полуслове любовную линию (переводя ее, к слову, из разряда стандартной интриги в разряд Вечной Любви). И шпионская загогулина распутывается как-то обыденно. И приключенческая линия «охоты за сокровищами» оказывается в конце концов лукавой обманкой: мол, совсем в другом дело-то, а ты, дорогой читатель, что подумал?

Зато ликбезом Мединский-историк занимается усердно и беззаветно: и что такое Смута, и как там дело было, и кто такие Скопин-Шуйский и Гермоген, и какая там геополитика замешана (та же самая, к слову, что и сегодня — кто бы мог подумать). Смоленская же крепость — так и вовсе полноправное действующее лицо, это вообще еще одна самостоятельная сюжетная линия. А то действительно несуразица получается:

про д'Артаньяна и кардинала Ришелье любой школьник у нас знает, а про их современников из собственной истории — сплошное белое пятно.

С таким белым пятном, кстати, неудивительно, что про праздник 4 ноября и разные удивительные его толкования до сих пор очевидные вещи разъяснять приходится — за суверенитет и государственность как опорный каркас российской истории.

Ни о чем кино

Так вот. Возвращаемся к голубому экрану. Все это в нем не поместилось.

Дело не в том, что в сериале использованы только две сюжетных линии и несколько частностей. Дело в том, что эти сюжетные линии и частности — просто движущиеся картинки, которые ни о чем не рассказывают. А то и вовсе искажают — нет, не творческий замысел Мединского — логику и здравый смысл.

Откуда взялась Смута? А от Ивана Грозного, рассказывают авторы фильма. Четверти века от его смерти до осады Смоленска как не бывало, даже на полшишечки не поясняется.

А что под Смоленском делают поляки и наемники? А это Сигизмунд за золотом госпитальеров охотится от жадности и бездуховности своей европейской — таков он в сериале. Что у Сигизмунда своя сложная держава, у державы свои объективные геополитические амбиции и вечная конкуренция с Москвой, что даже сокровища (выдуманные Мединским) нужны Сигизмунду не для новой яхты, а для величия державы — нет такого в кино, все сводится к примитивной мещанской мотивации.

А что Андрей Дедюшин — лазутчик Сигизмунда в Смоленске? Что его подвигло на измену? А все то же самое: алчность, карьеризм, да и ревность еще, отвечают авторы фильма. То, что и он, и местный олигарх Никита Зобов просто убежденные приверженцы европейских цивилизационных ценностей, а предосудительные личные качества с этим всего лишь случайно (или гармонично) соседствуют, и именно это естественным образом несовместимо с ценностями защитников Смоленска, — на это художественных образов не хватило.

Между тем в год выхода романа — год волны «болотных протестов» в России — именно этот ценностный конфликт был более чем актуальным (мы ж уже говорили, что «Стена» — произведение в значительной степени публицистическое).

А какие там исторические персонажи? Про польского короля уже было сказано. Смоленский воевода Шеин ничем не лучше: хитроватый, но недалекий интриган в застиранных трениках и майке-алкоголичке — вот такие персонажи, по мнению авторов фильма, и управляют государствами (понятно, что Шеин и в романе, и в сериале — образ, так сказать, собирательный и «говорящий»).

Про отсутствующего в фильме митрополита Сергия сказать, соответственно, и нечего: идеология ведь «ватникам» не положена — ни в 1609-м, ни в 1941-м, ни сегодня. Они, простолюдины-то, не за Родину сражаются и не за то, что им дорого и важнее жизни, — они просто так на убой идут, от низменности чувств своих да по капризу начальника-самодура.

Зато отдельно скажем про одного насквозь вымышленного персонажа — то есть перенесенного из другой эпохи. Смоленский «особист» Лаврентий Логачев настолько важен Мединскому, что он даже единственный раз в романе ради него грубо нарушает историческую достоверность: вместе с персонажем переносит из другой эпохи и его пенсне (в наших краях, да и в самих европах в начале XVII века это была диковинка из диковинок) — чтоб уж даже у самых тугодумных читателей не было сомнений, какой именно Лаврентий имеется в виду. Ну, авторы фильма тоже догадались — и, как положено позднесоветским интеллигентам, вместо сложного и заботливо выписанного образа «прораба державы», который есть в романе, впихнули в картину выученный наизусть шаблон кровавого маньяка, параноика и садиста. В общем, «прости, Лаврентий».

***

Итого. Независимо от огорчений писателя Мединского рассмотрение сериала «Стена» как самостоятельного произведения киноискусства приводит нас к неутешительному выводу: ни мыслей автора романа, ни хотя бы сколько-нибудь значимых собственных мыслей авторы фильма до почтенной публики не донесли. Деньги на ветер.

Автор — главный редактор портала «История.РФ»

Новости и материалы
Британцу грозит 14 лет колонии за сражение на стороне ВСУ
В Белгороде будут судить россиянку за покушение на госизмену
Литовские лидеры бежали в убежище, испугавшись фанерного беспилотника
Nissan прервал производство Murano и Pathfinder из-за пошлин Трампа
Рябков оценил торможение в переговорах России и США
Тверичанин избил водительницу такси и попал на видео
Растлевавший несовершеннолетних сына и дочь россиянин избежал наказания
Стало известно, какую сумму получил судья договорного матча «Торпедо»
В США объяснили, почему наводнение в Техасе привело к жертвам
Видео: в Башкирии скорая, перевозившая ребенка, перевернулась после жесткого удара
В Германии заявили об угрозе срыва крупнейшего контракта ВМС страны
Рябков высказался об угрозах Трампа в адрес БРИКС
Основной механизм старения человека подвергли сомнению
Минобороны РФ назвало число сбитых дронов за полтора часа
Анита Цой задолжала налоговой несколько сотен тысяч рублей
Россиянам объяснили, как защитить себя от токсичных тканей в одежде
В Белоруссии уличили США в «тихой» оккупации Европы
Рубио подмигнул Лаврову в ходе встречи в Малайзии
Все новости