Цивилизация
В последнее время российская политика живет в режиме приема и накопления исходящих то от президента, то от премьера сигналов. Сигналы эти весьма разнообразны и подаются чуть ли не каждый день. Одни из них ориентируют в текущей обстановке, другие — в давней и не очень истории. Что-то предназначено для широкой аудитории, иное проходит по ведомству тайных знаков и бюрократических ребусов для элиты.
Бывает, эта какофония официальных заявлений, мыслей вслух, окриков и оговорок складывается в причудливые и, скорее всего, импровизированные композиции. Например, когда президент говорит об ужесточении требований к кадрам в части соответствия занимаемым должностям и дисциплины высказываний, а премьер-министр в журнальной колонке философически размышляет о трудностях расставания с подчиненными.
Все это довольно интересно, но
театр сигнала и жеста всего лишь заполняет паузу в процессе выработки и принятия решений относительно новых долгосрочных стратегий.
Этому способствует текущая, вызванная кризисом и особенностями его протекания, ситуация. Кризис, конечно, есть, но он уже приобрел черты повседневности и некой «новой стабильности» — без ежедневных горячих новостей и потрясений. К этой новой стабильности можно адаптировать прежние управленческие технологии и привычки, отношения с бизнесом и обществом, внешнеполитические идеи. Не может не влиять на оценку ситуации и то, что «худшее, возможно, позади». По крайней мере на это указывает возросшее число осторожных высказываний представителей власти о том, что ситуация все еще скверная, но «хуже уже не становится» и «рынки демонстрируют признаки оживления и восстановления».
Не исключено, что близок политический момент, когда нужно будет объявлять о начале выхода из кризиса, одновременно предъявив стратегию дальнейшего развития, которая позволит извлечь реальные «уроки из кризиса» (это тоже, кстати, важная новая тема в политическом языке) и постараться, чтобы он «никогда больше» не повторился.
Тот, кто это сделает, будет иметь политическую инициативу в борьбе за главный приз ближайших лет — звание, роль и политический капитал «победителя кризиса». А
победитель получит фору для номинации и победы на выборах 2012 года.
Не только на логику действий, но и на психологию поведения политических лидеров появление этого суперприза будет влиять и, видимо, уже влияет серьезнейшим образом. Тем более что реально (пусть и не публично) решение относительно будущих президентских выборов вряд ли будет принято позже начала 2011 года, когда стартует парламентская избирательная кампания. Значит 2010 год и подготовка к нему приобретают решающее значение.
Бурные обсуждения и реакции на прогнозы относительно продолжительности кризиса, возможности его «второй волны», бюджетные перспективы лишний раз подчеркивают остроту и важность вопроса: нельзя допустить фальстарта, но и опоздать, упустить инициативу политически неприемлемо.
К вопросу о победе над кризисом непосредственно примыкает дискуссия о том, насколько он масштабен и в чем его причины. Представление о нынешнем кризисе как о преимущественно экономическом и внешнем по происхождению ставит в центр собственно антикризисную политику российского правительства и его председателя. Более широкий взгляд на кризис как на проблему не только экономических преобразований, но и социальной модернизации, политических инноваций — концентрирует внимание на президентской власти и реализуемых Дмитрием Медведевым шагах по борьбе с коррупцией, по совершенствованию судебной системы и развитию институтов гражданского общества. На пересечении этих двух подходов находится и ключевая тема экономических инноваций и технологической модернизации, где президент после создания соответствующей комиссии демонстрирует намерение показать некое движение вперед не на словах, а на деле.
Политика жеста и сигнала просуществует еще несколько месяцев.
Традиционно и новый политический сезон стартует у нас осенью, да и планирование экономической тактики и стратегии к определяющему 2010 году вместе с подготовкой бюджета уже туда перенесены. Тем более что и у экономистов большая определенность по поводу дальнейшего развития кризиса появится, согласно большинству прогнозов, как раз в августе--сентябре.
Пока же высокая политика замерла в своеобразном сюрплясе — когда велосипедист, чтобы заставить других участников гонки занять невыгодную позицию, должен сохранять равновесие при отсутствии поступательного движения.
Или выпустить вперед и плотно сесть им на колесо перед решающим рывком из-за спины. Или успеть уехать к финишу, пока соперник потерял внимание и увлекся балансировкой и прыжками на месте.
Автор — заместитель директора Института социальных систем МГУ им. Ломоносова
