Цивилизация
После разоблачения мировой сети подпольных торговцев ядерными технологиями и материалами во главе с руководителем пакистанского атомного проекта Абдулом Кадыр-Ханом ключевые проблемы современной международной политики — нераспространение, «ответственность» или «безответственность» тех или иных режимов, наконец, угроза, исходящая от «оси зла» — предстают в совершенно новом свете.
С тем, что режим нераспространения ядерного оружия пребывает в глубоком кризисе, в последние годы не спорит уже никто.
В недавнем интервью журналу Der Spiegel глава МАГАТЭ Мохаммед эль-Барадей признался: он искренне удивлен, что в мире до сих пор не разразилась какая-нибудь локальная ядерная война.
Настолько, мол, легко обзавестись необходимыми компонентами. Обнадеживающее заявление из уст высокопоставленного чиновника, призванного обеспечивать как раз обратное.
На протяжении предшествующего десятилетия считалось, что главная угроза исходит из России. Апокалиптические прогнозы начала 1990-х, согласно которым ядерные арсеналы бывшего СССР вот-вот превратятся в гигантский рынок для тиранов и диктаторов, оказались сильно преувеличенными. К началу XXI века роль всемирного пугала перешла к «странам-изгоям», которые того гляди обзаведутся оружием массового уничтожения. С Ираком вышла промашка — не нашли, но уж в Иране и Северной Корее что-то обязательно есть. Режимы там недемократические и, что еще ужаснее, непредсказуемые… Так что мир должен сплотиться и, забыв о разногласиях, дать отпор амбициям тех «оконечностей» оси зла, что остались после разгрома Ирака и капитуляции Ливии.
И тут вдруг оказывается, что под самым носом у американских спецслужб злостным распространением ОМУ занимался главный союзник США в беспокойном регионе.
Трогательно звучит признание президента Мушаррафа, что он, мол, давно подозревал Кадыр-Хана, но доказать не мог. Еще удивительнее на фоне тотальной борьбы мира против ядерных утечек решение президента Пакистана простить своего главного ядерщика с учетом его заслуг перед нацией. И уж совсем странно, что никакой международной кары на Исламабад после этого не обрушивается. Директор ЦРУ Джордж Тенет заверил, что разоблачение сети, действовавшей под руководством доктора Хана, на многие годы лишит злоумышленников возможности заниматься чем-то подобным. Ой ли?
Вопрос надежности пакистанской ядерной программы приобрел особую остроту осенью 2001 года, когда война против движения «Талибан (организация запрещена в России)» поставила Пакистан, до того времени главного союзника талибского Афганистана, на грань беспорядков. Поддержка Исламабада была американцам критически важна. И «приручение» Мушаррафа можно изучать в курсе мировой политики в качестве образца того, как следует применять кнуты, пряники и прочие инструменты, имеющиеся у великой державы. Руководители США, с одной стороны, подвергли Мушаррафа беспрецедентному давлению, обрисовав ему перспективу оказаться на стороне террористического режима против всего разъяренного мира. С другой — проявили великую щедрость, пообещав существенную материальную помощь и отменив практически все санкции, вводившиеся в разное время за ядерные испытания и военный переворот. Мушарраф сделал правильный выбор: отрекся от талибов и пустил американских военных. А ядерный статус Пакистана был фактически легитимизирован.
И в результате, как это ни парадоксально, сегодня США являются заложниками пакистанского военного режима.
~ Ведь любая попытка изменить сложившуюся модель отношений чревата дестабилизацией ядерной страны, которая по численности населения равна России, а по национально-религиозному составу представляет собой мину невероятной мощности. Генерал Мушарраф пока ухитряется держать ситуацию под контролем. И США приходится мириться с «шалостями» Кадыр-Хана, который в Пакистане и после разоблачения продолжает считаться национальным героем. Хотя мало кто из экспертов сомневается в том, что транснациональную сеть контрабанды такого масштаба доктор Хан в одиночку, без помощи высокопоставленных военных чинов, никогда в жизни не наладил бы.
Сама собой напрашивается идея внешнего управления ядерными арсеналами «подозрительных стран». Десять лет назад ее в завуалированном виде обсуждали в отношении России, сегодня нечто подобное предлагают Северной Корее. А как насчет Пакистана? Даже речи быть не может! Мушарраф уже несколько раз четко и ясно заявил: никаких инспекций, никаких проверок ООН или МАГАТЭ, никаких сомнений в том, что Пакистан продолжит свою ядерную программу, которая отвечает национальным интересам страны. Интересно, какова была бы реакция Белого дома на подобное заявление Ким Чен Ира или духовного лидера Ирана?
К несчастью, принципы политической целесообразности и двойных стандартов в полном объеме распространяются и на столь опасную сферу, как ядерное нераспространение.
И приходится согласиться с Грэмом Эллисоном, крупнейшим американским экспертом в этой области, который сразу после трагедии 11 сентября порадовал соотечественников зловещим пророчеством: вопрос не в том, произойдет ли ядерный теракт, а в том, когда он произойдет.
Автор — главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», специально для «Газеты.Ru-Комментарии»
