Цивилизация
Что касается первых, то их не вызывающий ничего, кроме омерзения, портрет и плачевное будущее обрисовал избирательный начальник Вешняков. Оный урнохранительнейший муж в ходе селекторного совещания с подчиненными — армией в 100 тысяч (!) местных избирательных приставов — посредством чистой селекторной телепатии обнаружил среди этого войска тех, кто, окопавшись в своих норах еще с советских времен, вынашивает планы навредить «демократической России» посредством фальсификации голосования. Господин Вешняков прямо сообщил, что эти замыслы приравниваются к «попытке захвата власти», а отщепенцев этих ждет тюрьма.
Сим молниеподобным приговором г-н Вешняков пронзил здесь сразу нескольких врагов. Во-первых, тех, кто уж печатно высказал такое подозрение, что выборы 7 декабря будут фальсифицированы в пользу «Единой России». Что, дескать, губернаторов и вниз по вертикали призвали не препятствовать народному волеизъявлению, не подтасовывать его, не искажать, а контрольные цифры неискаженных результатов продемонстрировали с помощью телевизионных псевдопраймериз ВЦИОМа (не того, который Левады, а того, который Суркова).
И в этом контексте слова господина Вешнякова об отщепенцах-подтасовщиках заиграли по-новому и, надо думать, были поняты притихшим селекторным народцем.
Другой стрелой страж демократии сразил ОБСЕ. Те, видите ли, опубликовали данные телемониторинга, из коего математически якобы следует, что государственные телеканалы на протяжении всей кампании беззастенчиво пиарили «Единую Россию», то есть прямо нарушали законодательство о выборах, а господин Вешняков, получается, это дело прикрывал. Теперь же хранитель правды волеизъявлений внятно объяснил, что есть вещи поважнее, чем пялиться в экран, что его миссия — в решающий момент воспрепятствовать «попыткам захвата власти». И не надо, не надо мешать своими мониторингами.
Покуда в избиркоме селекторно разоблачали отщепенцев, в «Единой России» вели теоретические споры о двурушниках. Депутат Юдин, письмами которого уже привыкла руководствоваться Генпрокуратура в осуществлении революционно-антиолигархического правосудия, разоблачил двурушника Грызлова, скрывающегося под личиной лидера пропрезидентской партии. Оный Грызлов, цинично бравируя усами, кожаными пиджаками и питерским происхождением, споспешествовал сокрытию в трясине списков единоросских кандидатов наймитов контры и недовыявленных налогонеплательщиков.
Как иногда судьба играет человеком! Будь он даже депутатом Юдиным.
В экстазе антиолигархических парений он, Юдин, возомнил себя подобным богу. Так сказать, Вешняковым внутрипартийной жизни. Медиумом высших сфер.
Но партийный разум осадил зазнайку, расставил все по своим местам. На собранном чрезвычайном политсовете этот разум, внимательно разглядывая Грызлова, не нашел в нем признаков двурушничества. Усы, пиджак, происхождение — все вопияло преданностью президенту и однорушничеством, так сказать. Рассматривая этот казус, совет пришел к единственному заключению — что господин Грызлов полнейший однорушник, а в составлении единоросских списков он колебался вместе с партией и прокуратурой. А из этого, само собой, уж следовал вывод, что двурушником является депутат Юдин.
Ибо, сами рассудите, могут ли быть два двурушника в одной партии? И кто кроме двурушника мог именовать двурушником того, кто при рассмотрении на политсовете двурушником не оказался?
Впрочем... Впрочем, господин Грызлов, оправдавшийся перед лицом навета, согласитесь, становится еще ценнее партии, потому как делом может доказать нелепость возведенных обвинений. Донос — живительный источник очищения, дарующий возможность стать еще непогрешимее перед президентом и беспощаднее к его врагам. А потому любое обвинение в двурушничестве полезно внутрипартийной дисциплине как способ состязательного укрепления ее рядов.
Третий акт предвыборного действа состоял в изобличении очернителей. Изобличал министр просвещения Филиппов. Не один. Но помощь президента была, правда, минимальной.
Владимир Путин вдруг отправился в библиотеку. Как будто просто так. Ну, вроде прогуляться, почитать. Из новенького что-нибудь. Или произведения русской классики. Тут, слово за слово, сам собой зашел как-то разговор об очернительстве. И президент сказал: да, мол, такие случаи бывают, прочтешь вот из истории что-нибудь — и прямо чувствуешь упадок патриотизма. А этого, как все мы понимаем, случаться не должно.
Случившийся тут министр просвещения Филиппов уже неведомо каким наитием, каким-то быстрым током просвещенной мысли, обнаружил в родниках науки те места, при чтении которых случается то, что, как теперь он понял, случаться не должно.
~Собрал коллегию и экспертный совет — проверить на других. Эксперты подтвердили: да, случается...
— Как все мы понимаем... — говорит Филиппов.
— ...случаться не должно, — подхватывают члены.
— А то прочтешь вот так вот... — говорит Филиппов.
— ...и чувствуешь!.. — эксперты хором.
В сомнительном же месте написано, как знает ныне каждый: «В России произошел государственный переворот после избрания Путина, следствием которого является режим личной власти — авторитарной диктатуры». Другое: «В результате прихода Путина к власти к 2001 году в России оформилось полицейское государство». Задание: попытайтесь либо опровергнуть, либо подтвердить изложенные точки зрения, подберите факты.
Вообще-то, честно говоря, действительно, прочтешь, начнешь пытаться выполнить задание — и чувствуешь упадок. Это факт.
