Цивилизация
Еще совсем недавно экономику Швеции сравнивали с героиней Астрид Линдгрен Пеппи Длинныйчулок — девочкой, которая была такой сильной, что могла носить на руках собственную лошадь.
Сейчас это сравнение может показаться уже не таким точным. Шведская крона находится практически в состоянии свободного падения (с апреля крона подешевела почти на 10%, до $0,1135).
Одна из крупнейших компаний страны — телекоммуникационный гигант Ericsson — столкнулась с серьезными проблемами и планирует масштабные сокращения, отмечает Bloomberg. Швеции все сложнее найти себе место в мировой экономике.
«Похоже, нашу Пеппи ждет хорошая встряска.
Нам нужно нормализовать ситуацию и стать медленно растущей экономикой — это будет не слишком легко», — говорит Рогер Юзефссон, главный экономист стокгольмского подразделения Danske Bank.
Агентство отмечает, что раньше скандинавская экономика была очень открыта для иммигрантов, привлекая значительную часть сторонней рабочей силы, в результате чего страна показывала темпы роста вдвое выше, чем в еврозоне (в 2010 году 6% против 2,1% соответственно; 2011-й: 2,8% и 1,6%; 2012-й: -0,4% и -0,9%; 2013-й: - 0,3% и -0,9%; 2014-й: 2,7% и 1,1%; 2015-й: 4,2% и 2%).
Сейчас же многие страны Европы, а также США взяли курс на протекционизм и национализм, поэтому рецепт шведского экономического роста понемногу устаревает. А чтобы снизить популярность набирающих силу ультраправых движений, правящая политическая элита разрабатывает меры для ограничения притока мигрантов.
Главный экономист Swedbank Анна Бреман считает, что новые ограничения — это плохая новость, так как
приезжавшие в страну иммигранты стали одним из главных драйверов экономического роста в последнее десятилетие. За это время в Швеции было создано более 500 тыс. рабочих мест.
Немало, учитывая, что в целом работоспособное население оценивается в 5 млн человек. Два из трех новых рабочих мест отходили иммигрантам.
«Если бы не эти 350 тыс. человек, которые присоединились к нашему рынку труда из-за рубежа, наш ВВП даже близко не подошел бы к нынешнему. Сокращение притока иммигрантов означает для Швеции необходимость искать новые пути для роста. И в этом аспекте наша страна не особенно отличается от других государств Европы», — рассказывает Бреман.
Пока у властей не получается стимулировать развитие национальной экономики. У Центрального банка остается не так много инструментов после введения отрицательных ставок и объявления о запуске масштабной программы приобретения активов для стимулирования инфляции (в августе она еле перешагнула отметку в 1%).
В свою очередь, правительство решило повысить налоги, хотя до этого облегчение налогового бремени позволило увеличить чистый доход населения на 25% за 10 лет, пишет Bloomberg. Также власти поощряют граждан полностью выплачивать ипотеку, что должно успокоить выходящий из-под контроля рынок недвижимости.
Министр финансов Швеции Магдалена Андерссон заявила, что правительство прекрасно представляет себе грозящие сложности и принимает меры для реанимации экономики: инвестиции в образование и развитие инфраструктуры, увеличение количества рабочих мест в государственном секторе и упрощение процесса найма людей, которые в течение долгого времени не участвовали в деятельности рынка труда. В недавнем интервью Андерссон заявила о «хороших перспективах Швеции»: высокие темпы роста населения, благоприятная демографическая ситуация, конкурентоспособная промышленность. Низкий уровень инфляции и ключевой ставки и высокая безработица показывают, что потенциал для роста в ближайшие годы есть, экономике нужно лишь «прийти в себя».
Пока Еврокомиссия прогнозирует, что в этом году ВВП Швеции вырастет на 3,4% против 1,6% у еврозоны.
Главный экономист SEB Роберт Бергквист говорит, что опасения иностранных инвесторов преувеличены, поскольку замедление связано лишь с несколькими слабыми местами в экономике, а не с падением спроса в целом. «Они задают себе вопрос: начался ли уже в Швеции период замедления, если базовая ставка составляет -0,5%, запущена программа количественного смягчения, крона недооценена, а фискальная политика направлена на стимулирование инфляции? И что Швеция будет предпринимать, когда дела действительно пойдут на спад?» — добавляет Бергквист, отмечая, что никто не понимает, с чем именно сейчас связано замедление Швеции.
В Swedbank и Danske Bank не разделяют оптимизма Еврокомиссии. Они оценивают рост в текущем году — с учетом стабильно низкой инфляции — не больше чем в 1,5%, при этом экспорт практически не двигается, несмотря на то что крона упала по отношению к евро на минимальный уровень за шесть лет. «Это знак, что мы не настолько конкурентоспособны, как нам кажется», — отмечают эксперты Danske Bank.
Иного взгляда придерживается глава Банка Швеции Стефан Ингвес. Он заявил, что понижение базовой ставки до -0,5% создало ряд проблем для коммерческих банков, но зато и стало причиной экономического бума, отмечает Financial Times. «Все прошло плавно. Разные страны выражали свои опасения в связи с нашим решением, но все они — теперь это можно сказать с уверенностью — не оправдались», — добавил Ингвес, подчеркнув, что шведские банки демонстрируют хорошую рентабельность и малый процент «плохих» кредитов, в отличие от, например, Deutsche Bank.
«Мы справляемся с последствиями введения отрицательных ставок, так как состояние нашего финансового сектора намного лучше, чем в большинстве европейских стран», — резюмирует глава регулятора.
Напомним, что Центробанк Швеции был одним из первых регуляторов, применивших отрицательные ставки после 2011 года. Впоследствии его примеру последовали Центральные банки Японии, Швейцарии, Дании и даже Европейский центральный банк (ЕЦБ).
Возможно, и сейчас Швеция знает, на что идет.
