«В темноте мычат, воют»
Никита Голованов, отправился в Припять в 2019 году, посмотрев популярный Urbex-блог (посвященный индустриальному туризму)
Мне было 16 лет, когда я увидел серию видео про поход в Припять у блогера МШ. Легальная экскурсия мне была в принципе не интересна — много всего запрещено, ограничение по времени, толпа людей. Естественно, совсем не та атмосфера.
На том же Urbex-канале я познакомился с человеком, который уже был в Зоне (Чернобыльская зона отчуждения) нелегально. Мы долго общались и договорились пойти туда вместе. В итоге собралась группа из трех человек, включая меня.
Отправились мы в сентябре 2018-го. С собой я взял 30-литровый рюкзак, спальный мешок, горелку, в Киеве закупили еды. Конечно, взяли и воду, но расход в походе большой, поэтому надо знать, где добывать ее уже в самой Зоне.Не везде она чистая и безопасная.
Маршрут, по которому мы шли, занимает примерно сутки. До точки заброса нас довез свой сталкерский таксист. Заходили неподалеку от КПП «Дитятки», ночью.
Пробирались по темноте примерно час. Пограничники не дураки, знают, как ловить сталкеров — подход к колючей проволоке они специально забросали пустыми пластиковыми бутылками. Когда подходишь к Зоне, непроизвольно сильно шумишь.
Фонариком светить нельзя, сразу заметят, и как назло, не было даже луны. Темень полная, ориентировались только по еле заметному силуэту впереди идущего.
Как только переходишь колючую проволоку — ощущается что-то совершенно другое. Кругом тишина, рядом дикие животные. Мы еще попали на гон лосей. Идешь, и тут в темноте они мычат, воют — это добавляло, конечно, мандража.
За первую ночь прошли километров 18, добрались до первого села, потом двинулись в Копачи (село в 10-километровой зоне отчуждения ЧАЭС). Там есть кладбище техники и могильники. Если на них не заходить, то фон около 50 микрорентген. В принципе, это минимальный фон для 10-километровой зоны.
По мере приближения к Припяти он только рос. На отрезке пути, где раньше был памятник в виде факела, даже с учетом того, что там несколько раз снимали грунт, фонило около 1500 микрорентген в час.После того как прошли этот участок, снова было 70–100 микрорентген.
«Орали часов 6–8, выясняя, зачем приехал»
В Припяти мы прожили два дня. Сначала заселились в одну квартиру, на следующий день поменяли. Чтобы нас не заметили, заклеивали окна черными пакетами.
Самой лучшей квартирой считается та, где осталась хотя бы какая-то мебель, те же кровати. Есть и прям сталкерские квартиры, куда кто-то натаскал барахло — рога, какую-то игрушку старую из садика, они называют это «артефакты».
Я не особо одобряю, когда вещи растаскивают по всему городу. На мой взгляд, если что-то было в детском саду, то там оно и должно оставаться. Вообще вандализма в те годы, когда я ходил, было очень много. На въездах в город есть стелы, одна белая с восточной стороны, другая серая с северо-западной. Их любили разукрашивать в цвета украинского флага либо какие-то цвета радуги.
Мы соблюдали простые правила — гуляли ночью, не орали, не светили фонарем, постоянно проверяли фон дозиметром ради своего же блага, и, естественно, ничего с собой не уносили.
В медсанчасть, куда привозили первых пострадавших ликвидаторов, мы не заходили. Я знаю, что блогеры залезали, но там очень много пыли, а она сильно фонит и фонит именно альфа-частицами, которые при попадании внутрь организма наиболее опасны. Мне оно не нужно.
На самом деле шокирует тот факт, что раньше в этой части, судя по блогам, было намного больше вещей. То есть нашлись те, кто забирал оттуда что-то. Хочется верить, что хотя бы не продавали, ведь не каждый покупатель будет предмет на радиацию измерять.
У нас группа из нормальных людей была. Все в первую очередь шли за впечатлениями, чтобы посмотреть на часть истории, пока есть такая возможность.
На обратном пути мы шли через Дугу (радиолокационная станция), где для нас оставили заначки. Среди сталкеров и экскурсоводов есть поговорка: легал — младший брат нелегала. Легалы — это официальные экскурсоводы. Они как бы выражают солидарность коллегам «вне закона» и оставляют какие-то продукты, воду и говорят, где спрятали.
Мы как раз шли за ними, когда увидели, что на дорогу рядом повалилось дерево и перекрыло проезд. Я предложил его убрать, но пацаны сказали, что нам это на руку, машины не будут ездить.
Когда мы забрали продукты и вернулись в здание неподалеку на ночевку, ребята начали обрабатывать мозоли на ногах, открыли перекись, а она как выстрелила. Сначала они не поняли, что произошло, а потом начали ржать дико. И тут мы услышали шаги на лестничной площадке.
Оказалось, военная охрана приехала пилить упавшее дерево, чтобы экскурсионный автобус мог проехать, и услышала нас. В итоге в Чернобыль нас привезли уже на автобусе с военными.
Меня, как гражданина РФ, опрашивала Служба безопасности Украины. Я сказал, что просто хотел погулять и, естественно, не упоминал, что мы все посмотрели, наделали фото и идем обратно. Все карты памяти я успел спрятать, так что фотик был пустой, но камеру, к слову, меня даже не попросили включить.
Со мной быстро разобрались, а вот второй парень, из Луганска, додумался ехать с российским паспортом, и на него там орали, наверное, часов 6–8, пытаясь выяснить, кто он такой и зачем приехал.
Я уже в один момент думал, что хрен выйду из этого здания вообще. По сути никто не знает, что нас поймали. Но в итоге все обошлось, на нас составили протокол, сократили время пребывания в стране до 3 дней и посадили на автобус до Киева.
После этой поездки я понял, что такое «зов Припяти». Это не просто название игры, а реальное ощущение. Своей энергетикой, атмосферой это место тебя притягивает.
Первые года три меня очень сильно тянуло обратно, но из-за учебы не смог поехать, а теперь идти туда вообще очень рискованно. В Чернобыль же заходили войска — мало ли, какие там мины, растяжки. Помимо радиоактивной опасности прибавилась еще и такая.
«Охрана запустила дрон, чтобы искать нелегалов»
Лана Сатор, блогер и фотограф. Поехала в Припять в 2019 году за компанию.
У меня был тогда молодой человек, который ранее уже ходил в Припять, но хотел вернуться осенью, чтобы застать красивую листву.
Я туда не собиралась — объект популярный, даже слишком, но почему бы не сходить, раз зовут и уговаривают. В тот раз мы много ездили по Украине, и Припять стала лишь частью обширного маршрута. Получилось неплохо, не жалею, что согласилась. Наверное, я не видела других настолько больших заброшенных городов.
Мы планировали поход дней на 4–5, но уложились за три. Взяли с собой всякой колбасы, шоколадок, газовую горелку и лапшу быстрого приготовления. Добирались от Киева автостопом, а последние 15 км до границы «зоны» прошли пешком.
Дождались вечера и двинулись самым популярным нелегальным маршрутом, где нужно переходить речку вброд, чтобы не нарваться на засаду пограничников. Перешли без проблем. Следующие 35 км многие проходят за две ночи, оставаясь днем поспать где-то в деревнях, а мы к утру уже были в Припяти.
По пути встретили группу таких же как мы нелегальных туристов, идущих назад — они удивились, что мы вдвоем и без гида.
Для ночевки мы выбрали одну из высоток (одно из семи шестнадцатиэтажных зданий), нашли квартиру со старым диваном, на который можно постелить туристические коврики и спать в спальных мешках. Дверь забаррикадировали, чтобы никто случайно не вломился.
В первый день проспали до обеда, а когда проснулись, увидели из окна, как много народу в городе — ездят машины, автобусы, группы туристов на крышах фоткаются.
Ровно в 20:00 экскурсии закончились и наступила тишина. Были уже сумерки, охрана запустила дрон, чтобы искать нелегалов, а как только дрон затих, из разных домов начали выходить такие же нелегальные «сталкеры», как мы. Выглядело это забавно.
Днем, когда начинается время легальных туристов, находиться на улицах невозможно. Затесаться в их ряды нельзя, если увидят без гида с бейджиком — сразу сдадут.
Стало ясно, что спокойно ходить по городу можно только ранним утром или вечером, поэтому на второй день мы встали пораньше и гуляли по пустым улицам. Посмотрели самые популярные локации, были в школах и детских садиках, дошли до завода «Юпитер».
Здания в Припяти сохранились в отличном состоянии, но имущества, разумеется, никакого не осталось. Даже двери не все на месте. В деревенских домах есть сундуки, печки, но помещения не выглядят будто «люди только что ушли отсюда».
В школах и детских садиках натыкаешься на инсталляции. Кто-то нарочно выставляет там игрушки и книжки. Все помещения пустые и в беспорядке, а в каком-нибудь одном или парты ровно стоят с книжками, тетрадками на них, или кровати детские с игрушками.
Мне особенно запомнились железные детские игрушки из СССР — всякие грузовики и краны. Ржавые такие, но краска не до конца облезла и даже колеса крутятся. У меня и моих братьев такие тоже были, хотя наше детство пришлось уже на 90-е.
На всякие популярные техногенные локации вроде кладбища радиоактивной техники или склад фонящей одежды пожарных в подвале медсанчасти мы не ходили. Не было цели собрать дозу радиации — хотелось просто увидеть красивые осенние заброшки в солнечные дни.
Для меня это хобби вообще не про поиск опасностей, риски и адреналин, а про удовольствие от того, как эстетично и комфортно выглядят созданные людьми места без людей.
На третий день я слазила на радар (Дуга, радиолокационная станция), но надолго мы там не задерживались, знали, что скоро сюда начнут приезжать группы, так что пошли в обратный путь.
На грунтовых дорогах видели много лошадиных следов. Думали, что это казачьи патрули, а потом под линией электропередач встретили стадо диких лошадей. Лошади Пржевальского были завезены в Чернобыльскую зону отчуждения в 1998 году, спустя годы их популяция здесь увеличилась в несколько раз.
К реке вышли за день, и на первом же автобусе от ближайшей деревни уехали обратно в Киев. Уложились быстрее, чем ожидали.
Припять похожа на любой живой атомград или наукоград, только без ларьков, стеклопакетов, кондиционеров. Это типичный советский город для людей, неиспорченный постсоветским вмешательством.
«Я маниакально бредил всем, что связано с Зоной»
Сергей, сталкер. Был в Припяти 12 раз.
Я сам не знаю, как начал интересоваться историей Припяти и зоны отчуждения. Однажды весной в школе нас вдруг начали настойчиво поить таблетками йода. Тогда еще никто не знал о катастрофе, просто по линии Минздрава СССР пришла распоряга во все школы. Я учился во втором классе, мы не понимали, зачем это нужно, но пили.
Когда Советского Союза не стало, информация пошла, и тут со мной что-то произошло. Я до этого особо не интересовался такими вещами как механика, физика (особенно квантовая), электроника, а тут все связанные с этим аспекты меня захватили.
Мне на тот момент было лет 15, и я начал скрупулезно собирать всю доступную информацию по Чернобылю. После школы поступил в Институт физики металлов, почерпнул изрядную долю знаний, это еще больше подогрело интерес к теме. Я уже маниакально бредил всем, что связано с Зоной, Припятью, катастрофой и физико-техническими обстоятельствами произошедшего.
Изучил все, что смог накопать о дежурной смене ЧАЭС, проводившей испытания реактора, даже на конструкторов реактора РБМК-1000. Вопросов было множество, и я решил любой ценой попасть в Припять.
Тогда уже начали появляться самые первые сталкеры. Если разобраться, то это были мародеры, разграбившие город. Лично я в понятие сталкер вкладываю не жажду наживы, а жажду знаний и впечатлений. Любопытство — как истинное сталкерство.
Но, естественно, я начал искать контакты с этими людьми. Мы какое-то время просто общались, я мотал на ус как себя вести, если сцапает патруль и тому подобное.
Вообще местные полицейские любят наплести 100500 статей УК, которые ты якобы нарушил, а лох ведется и платит деньги. Охотно принимают рубли и гривны — неплохая прибавка к официальной зарплате.
Справедливости ради, такие не все. Некоторые могут посидеть с тобой у костра, накатить рюмаху и пойти дальше по своим делам, но таких я встретил один раз.
Нас приняли спящих на хате в Припяти, распихали. Парни оказались понимающие, не стали никого оформлять, сделали вид, что нас они не видели. Расстались мы едва не друзьями.
В первый же нелегальный поход я серьезно ожидал ареста. К счастью, все прошло гладко, я строго следовал инструкции проводника, мы три дня провели в Припяти и вышли так же незаметно, как и вошли.
После этого я очень долго находился в эйфории, получил невообразимую массу впечатлений, но понял, что одним походом не ограничусь.
«Русский спит, украинец службу несет»
Хожу я всегда в группе, одному слишком опасно. С собой вода и еда на неделю пути — про запас, аптечка, оружие, которое по закону не признать холодным, дозиметр. Найдя ночлег, ты рискуешь найти и болячки, которые будут прилагаться к ночлегу в непроверенном месте.
Сейчас в городе радиация по факту ниже, чем в Киеве и других сопредельных городах. Все потому что город денно и нощно отмывали. Наши отцы и современники, положив на алтарь собственное здоровье, спасали нас от неумолимо смертельной радийки.
Но, конечно, в Зоне есть места, в которые не стоит соваться, кое-где фонит предельно, и там нельзя оставаться дольше пяти минут. Обычно эти локации давно помечены, и умные люди туда не ходят.
У каждого сталкера в Зоне должны быть и средства связи. Очень страшно остаться в Зоне одному. Абсолютно любые сталкеры всегда держат открытым милицейский канал, чтобы в случае чего запросить помощи. Это лучше, чем подыхать без помощи черт знает где.
Один раз я ходил в Припять официально, с экскурсией и с конкретной целью, чтобы почтить память первых пожарных, тушивших взорвавшийся четвертый энергоблок. Проникнуть незамеченным к памятнику пожарным Чернобыля почти невозможно, а каждый истинный сталкер, я считаю, обязан отдать им должное.
Для кого-то я смотрелся как ботаник с траурным венком в автобусе, где ни у кого не было даже пластикового букета, но я был на своей волне. Все те люди были просто спутниками. Это был единственный раз, когда я пришел в зону легально.
К своему стыду, я до сих пор не был на самой станции. До войны туда можно было попасть, заплатив определенную сумму. При наличии связей попасть можно было даже к четвертому блоку, под «Новый безопасный конфайнмент» — современное укрытие.
Сейчас же все под большим вопросом. Я регулярно поддерживаю связь с другими сталкерами, но с проукраинскими не общаюсь. Даже не знаю, чего от них ждать.
Сталкер сталкеру всегда был брат. Раньше мы, встретившись с украинскими парнями на одной хате, могли прикрывать друг друга. Пока русский спит, украинец службу несет, и наоборот.
Теперь тот, с кем ты делил ночлег в Зоне еще вчера, запросто может тебе перо в бок сунуть, и будет непогрешим в своей системе координат.
Но все-таки я не теряю надежды вернуться и посетить саму станцию после войны. Душа моя всегда в Припяти.