Цивилизация
Перед калиткой у входа в отдел полиции «Марфино» огромная лужа, приходится пробираться по узкому бордюру, чтобы не намочить ноги.
— Нужно будет записать, чтобы как-то привели в порядок. Кто так вообще дорогу асфальтирует? — возмущается правозащитник Андрей Бабушкин.
На проходной стоит мужчина, пытается пройти в отделение, но его не пропускают.
— Я тут коньяк принес, — кричит он кому-то в трубку.
— Давайте подождем, кто сейчас за коньяком прибежит, — в шутку предлагает правозащитник Александр Куликовский.
Андрей Бабушкин и Александр Куликовский из Общественной наблюдательной комиссии города Москвы приехали в ОВД «Марфино» после того, как сотрудники комитета «За гражданские права», возглавляемого Бабушкиным, обзвонили московские отделения полиции.
Они выяснили, что в «Марфино» уже 20 суток находятся двое граждан Киргизии, которые ждут, когда освободятся места в Центре содержания иностранных граждан (ЦСИГ).
Их приключения, или скорее мытарства, в столичном околотке стали отголоском недавней кампании по зачистке Москвы от нелегальных мигрантов — борьбы с гражданами СНГ, которые нарушили режим пребывания в столице.
Сегодня в городских отделах полиции, по данным, которые сообщили правозащитникам полицейские, находятся около 200 иностранных граждан, которые ждут мест в ЦСИГ. Такая ситуация вряд ли разрешится в ближайшие дни и даже недели.
А если учитывать, что в октябре количество мест в ЦСИГ еще сократится из-за ремонта, то, похоже, городские отделения полиции станут «гостиницами» для нелегалов на долгое время.
В ОВД «Марфино» Андрей Бабушкин уже приезжал минувшей зимой, тогда он написал целый список претензий, которые имеются у правозащитников к этому отделу. Сейчас, зайдя в отделение, Бабушкин сразу замечает изменения — здесь явно провели косметический ремонт. Навстречу правозащитникам выходят несколько сотрудников полиции.
— Снова ваш отдел отличается. Вы зачем их (иностранных граждан. — «Газета.Ru») задерживаете, если их негде держать? — сразу приступает к допросу Бабушкин.
— Мы выполняем постановление суда, — отвечает один из сотрудников, по случайному совпадению сам киргиз по национальности.
— В постановлении суда нет ни слова про полицию. Там написано, что их до выдворения должны содержать в Центре содержания иностранных граждан, а исполнение выдворения возложить на Службу судебных приставов, — замечает Бабушкин.
Книгу учета доставленных, где указана дата задержания киргизов, правозащитникам не выдают, говорят, что запрещено. Всех нелегальных мигрантов готовят к принудительному выдворению, поэтому им и приходится сидеть в отделениях более 20 дней в ожидании перевода в ЦСИГ, откуда их и будут депортировать.
Примечательно, что большинство задержанных, по их признанию, готовы уехать в ближайшие дни — у них есть деньги на билет. Однако для этого полиция и УФМС по Москве, когда направляют задержанного в суд, должны представить ходатайство о том, что гражданин готов быть выдворенным «добровольно».
Только в этом случае они могут сразу же купить билет и выехать из России.
Однако ни полиция, ни ФМС не предоставляют такие ходатайства. В итоге мигранты оказываются своего рода заложниками в отделах полиции. «Нам сказали, что такая ситуация будет сохраняться и дальше», — говорит правозащитник Куликовский, ссылаясь на главу департамента региональной безопасности города Алексея Майорова.
— Разъясняйте судье, что человек ранее к административной ответственности не привлекался, готов выехать из страны добровольно. Тогда и у вас в отделе никто по 20 дней сидеть не будет, — говорит Куликовский полицейским.
— Разъяснять судье? Вы вообще в судах были?
— наступает в ответ на правозащитника возникший невесть откуда «ответственный от руководства», как его представляют.
— Если по-человечески объяснить, то все будет нормально. Вы наверняка говорите просто «выдворение», — говорит правозащитник.
— Да нет, мы судье говорим про добровольное выдворение, но он сам выносит решение. Нас в известность не ставит, — говорит «ответственный».
Он рассказывает, что кормят задержанных три раза в день, спят они на матрасах, а в отделении недавно сделан ремонт. Правозащитники проходят в камеру, в которой сидят два киргиза.
— Вас сколько раз в день кормят? — спрашивают они.
— Один раз, — отвечают киргизы.
Выясняется, что еду привозят один раз в день по вечерам и выдают сразу ужин, завтрак и обед — именно в таком порядке. Гулять выводят раз в три дня, когда дежурит «лояльная» смена.
Задержаны нелегалы, по их словам, были еще 18 августа, когда прогуливались по улице. Они, как и большинство попавших в такую ситуацию иностранцев, нарушили режим пребывания, пробыв в Москве безвыездно более трех месяцев.
В суде киргизы, по их словам, рассказывали, что готовы сразу же выехать, но судья не принял их слова во внимание. Постановление суда было вынесено 21 августа. В результате в ОВД «Марфино» они живут уже 23 дня — это рекорд незаконного содержания в отделе полиции, даже по данным правозащитников.
Куликовский объясняет, что нужно снова обращаться в суд, чтобы задержанным изменили меру пресечения на добровольное выдворение. Полицейские возражают, что готовят документы для суда в таких случаях сотрудники УФМС Москвы, а полиция лишь устанавливает личность и проверяет, совершали ли задержанные преступления или правонарушения. Сотрудники УФМС едут в суд, после вынесения решения киргизов возвращают обратно в отдел.
— Можно ответственного от руководства? — спрашивает Бабушкин. — Мы не можем понять, что у вас тут люди делают? Посмотрите, вот постановление суда, там написано, чтобы вы поместили их в ЦСИГ, поручили судебным приставам. Где здесь хоть слово про ОВД «Марфино»?
— Там нет мест, — говорит «ответственный».
— А какое ваше дело, что там нет мест? У моей соседки нет денег, чтобы купить машину, но меня же это не волнует? — парирует Бабушкин. — Вы имитируете правоохранительную деятельность, занимаетесь бессмысленной работой. Я очень жалею, когда на днях выступал перед президентом, я дал очень мягкую оценку деятельности московской полиции. Вы занимаетесь бессмысленной работой, тратя из карманов налогоплательщиков миллионы рублей на бессмысленное содержание в отделах полиции этих граждан. Если вас интересует, сколько человек въехало в страну, идите работать в ФМС.
Бабушкин говорит, что уже пять раз давал поблажки этому отделу полиции, и грозит написать заявление Якунину (главе ГУ МВД по Москве. — «Газета.Ru») с просьбой расформировать отдел и превратить его в территориальное отделение полиции.
Во время разговора выясняется, что у одного из задержанных третий день болит ухо.
За день до приезда правозащитников он говорил об этом полицейским, но те не отреагировали. «Ничего он не говорил», — возмущается все тот же «ответственный». Бабушкин настаивает на том, чтобы вызвали «скорую».
— Почему вы ему доверяете, а мне нет? — возмущается «ответственный» от начальства.
— А вы мне не говорили, что у него ухо болит, — замечает Бабушкин.
Когда «скорая» приезжает, выясняется, что у киргиза какая-то инфекция, и его забирают в больницу, чтобы промыть ухо. «А с нами поедет какое-то сопровождение?» — спрашивает фельдшер. Полицейские отправляют нелегала с врачами одного, обещая прислать за ним патруль в больницу.
Бабушкин выясняет, дают ли задержанным чай.
— Чай есть, воды нет, — отвечают киргизы, протягивая прозрачный пакет, где собрано за 20 дней уже примерно 300 граммов сахара и 100 граммов сухого чая. 20 дней задержанные, по их словам, не пили горячий чай, не принимали душ.
— Я им свое постельное белье привез. Я же сам киргиз, что, я своих земляков брошу? У меня в кабинете чайник стоит, буду им теперь кипяток выдавать, — говорит один из сотрудников отдела. — Я же слово держу: что вы сказали исправить, когда вы приезжали в прошлый раз, мы исправили.
Выясняется, что заместитель прокурора по СВАО приезжал за несколько дней до приезда правозащитников. Он никаких нарушений в отделе не отметил.
Бабушкин звонит главе Совета по правам человека Михаилу Федотову с отчетом, сообщает, что в СВАО находится таких задержанных 39 человек, а в целом по Москве — 200 человек. Рассказывает, что на просьбу о добровольном выдворении суд не отреагировал. «Я думаю, что Якунин просто не знает, что нарушаются права 200 человек», — резюмирует Бабушкин.
Вскоре в отделе появляется еще и начальник тыла УВД по СВАО, которого правозащитники тоже привлекают к решению проблемы. «Глава УФМС по Москве говорит, что принудительное выдворение используется только в исключительных случаях, — говорит ему Куликовский. — Давайте проследим это на примере конкретных людей. Если вы столкнетесь с сотрудниками ФМС, которые говорят о принудительном выдворении, то звоните сразу нам, мы свяжемся с главой ФМС и как-то разрешим эту ситуацию».
Уже на выходе из отдела Бабушкин интересуется: «А кто у вас так заасфальтировал вход? Прыгать приходится».
— Я сам асфальтировал. Вот смотрите, здесь есть прореха, куда потихоньку стекает вода из лужи,
— говорит полицейский-киргиз. Однако вода стекла не до конца, и, провожая правозащитников, ему самому тоже приходится через лужу перепрыгивать.
