Цивилизация
— Каково ваше мнение о ходе парламентской избирательной кампании?
— Как никогда прежде, в обществе абсолютно нет никакого интереса к парламентским выборам. Это связано с несколькими причинами: кукольной ролью белорусского парламента и отсутствием реальных рычагов управления, «невидимостью» депутатов парламента в белорусском обществе, а также с тем, что население не верит в то, что эти выборы свободные, честные и справедливые. Выборы идут сами по себе, люди сами по себе живут своей жизнью. Это устраивает власть, поскольку можно спокойно провести «своих» кандидатов, но также свидетельствует о глубоком кризисе политической системы. Это самая «невидимая» парламентская кампания за всю историю независимости страны. И эта кампания идет вяло: власть по привычке давит оппозицию, оппозиция по привычке делает некие заявления, но нет интриги, а без нее любая избирательная кампания пуста.
— Прогноз по итогам: пройдет ли в парламент кто-либо из представителей оппозиции?
— Нет, не пройдет. По двум причинам. Первая — ничтожно малое количество оппозиционеров, попавших в избирательные комиссии следить за подсчетом голосов. Это говорит о том, что Лукашенко не настроен проводить честные выборы. Вторая причина — настрой населения и настрой оппозиции. Недавно одна из довольно активных организаций (гражданская кампания «Говори правду» экс-кандидата в президенты Владимира Некляева. — «Газета.Ru) озвучила результаты сбора подписей за своих кандидатов — 40 тыс. подписей и 500 сборщиков, которые собирали эти подписи. Это катастрофа. Я до сих пор в легком трансе. В действительности это означает, что в среднем один сборщик собрал 80 подписей за 30 дней. Две с половиной подписи в день. Я думаю, что примерно таков результат у всех организаций, кто пошел на эти парламентские выборы.
Сбор подписей в Белоруссии в условиях очень ограниченного доступа к СМИ всегда был основной формой агитации. Из нашего опыта на выборах норма для сборщика подписей — 20-30 подписей в день. То есть уже не так важно: или люди не хотят ставить подписи за оппозицию, или сборщики подписей так плохо собирают, что не верят в победу, но с такими результатами точно нельзя выиграть. А тем более нельзя выиграть в условиях серьезных фальсификаций.
Мое мнение: эти выборы должны стать точкой отсчета. Если оппозиция не перестроит свою работу после этих парламентских выборов, то она просто исчезнет. В первую очередь к выборам нужно готовиться. А такие показатели говорят про то, что к выборам оппозиция не готова.
— Возможен ли такой вариант, что Лукашенко проведет в палату представителей национального собрания «своих» коммунистов и представителей либерал-демократов, а потом покажет на них пальцем и скажет: «вот, смотрите, оппозиция»?
— Александр Лукашенко может показывать на кого угодно, хоть на Ермошину (скандально известная глава белорусского Центризбиркома. — «Газета.Ru), но это ничего не меняет. Во-первых, потому что оппозиция по умолчанию не может быть «назначаемой» или «проведенной», поэтому в «назначение» оппозиции никто не поверит. Во-вторых, произошла девальвация политической системы, которая выражается в глубокой депрессии, в том числе со стороны населения. Сегодня Белоруссия — это страна, в которой идут политические процессы, но отсутствует публичная сфера. Интересный эксперимент, но сегодня задача № 1 — это отстроить публичную сферу и общественно-политические институты в ней.
— Почему гражданская кампания «Наш дом» не участвует в парламентских выборах?
— Мы не участвуем в выборах, потому что в этом нет смысла. Сейчас выиграть эти парламентские выборы нельзя, но можно выиграть ситуацию. На наш взгляд, если не можешь пробить лбом кирпичную стенку, то есть смысл ее подкопать или обойти.
Выдвижение кандидатов в сложившихся условиях — заведомо проигрышное дело. Почему проигрышное? Для убедительной победы в одном парламентском округе (около 70 тысяч избирателей) кандидату надо собрать не менее 20—25 тыс. подписей — лишь тогда включается механизм самоагитации, который напоминает снежный ком. В какой-то момент процесс становится необратимым. Эти цифры подтверждает наш опыт. Собрать тысячу подписей для регистрации и на этом остановиться — все равно что ничего не собрать. Даже на честных и свободных выборах это не принесет победы.
На предвыборном поле один не воин: в органах власти тоже не дурачки, и власть, почувствовав, что в одном-двух округах идут нежелательные процессы, бросит туда все свои силы. Чтобы рассеять административный ресурс, таких округов должно быть не менее 15—20. На практике это означает, что организации, выдвигающей кандидатов, надо собрать минимум 20 тысяяч, умноженные на 15, — 300 тысяч различных подписей за месяц! Ни одна организация в Белоруссии не набирала даже половины и во время президентских выборов, где, согласитесь, и ставка повыше, и ресурсов побольше.
— Правда ли, что «Наш дом» готовится активно участвовать в следующих местных выборах?
— Да, мы активно готовимся к местным выборам. Сама избирательная кампания начнется в конце следующего года. В первую очередь «подготовка к выборам» означает снижение временных затрат во время самих выборов. Агитировать во время выборов уже поздно. Особенно поздно в условиях Белоруссии, где власть приставит к каждому кандидату и активисту по взводу силовиков, которые будут ходить за ним и дышать в затылок.
Кроме этого есть всего два месяца на избирательную кампанию (месяц на период регистрации и месяц на официальную агитацию).
У «Нашего Дома» есть опыт побед на местном уровне, и наши активисты уже несколько лет постоянно работают в одних и тех же округах и борются за поддержку местных жителей.
Кроме этого местные округа намного меньше, чем парламентские. С одной стороны, больше шансов на победу, потому что легче провести полноценные агитационные кампании. С другой стороны, сложнее, потому что нужно увеличивать количество активистов и они сами должны жить в этих округах. Но и для власти местные выборы сложны вдвойне, потому что белорусская власть централизована и привыкла к централизации своих усилий. Ей сложнее заниматься множеством мелких округов, чем десятком парламентских крупных.
— Как долго, по-вашему, Лукашенко еще будет находиться у власти?
— Александр Лукашенко может уйти по двум причинам: если этого очень захочет Россия или если появится новый сильный лидер с хорошей поддержкой населения. Или по двум причинам сразу.
— Месяц назад сразу двое экс-кандидатов в президенты независимо друг от друга сказали мне, что Лукашенко в 2015 году не будет участвовать в президентских выборах, а уйдет на пост генсека Евразийского союза. Насколько реален такой вариант?
— К сожалению, в последнее время много политиков выдают свои фантазии и желаемое за реальность. Но это нереальный вариант. По нескольким причинам. Во-первых, не закрыта тема пропавших политиков. Пока не решен вопрос, кто же все-таки стоял за похищениями белорусских политиков и журналистов (Гончара, Захаренко, Завадского и т. д.), для Лукашенко очень необдуманно и легкомысленно уходить с поста президента. Собрано много доказательств, указывающих на его причастность к исчезновениям, а в дальнейшем и убийствам этих людей, а в Белоруссии за похищения и убийства предусмотрена смертная казнь. Мало того, в белорусском законодательстве не предусмотрено сроков давности по такого рода преступлениям.
Любой, кто будет после него, вне зависимости от своей политической окраски и ориентации (на Россию или Европу) обязательно воспользуется этой темой, какие бы гарантии ни давались лично Лукашенко. Я так понимаю, если бы Александр Григорьевич мог бы доказать свою непричастность к исчезновениям своих оппонентов, за эти 12 лет обязательно бы это сделал. Кроме этого, в белорусском обществе постоянно курсируют слухи о неком видео убийства Виктора Гончара. Если такое видео есть, то тем более очень опрометчиво покидать пост президента. Лукашенко за 18 лет нахождения у власти доказал, что он не идиот.
Во-вторых, генсек — это все же назначаемая должность, а не избираемая. Как бы российская власть ни злилась на Лукашенко, пока он президент, они вынуждены с ним иметь дело и разговаривать. «Избираемость» (понятно, какая, но все-таки) и молчание белорусского общества — гарантии «несменяемости» Лукашенко. Назначенная должность: сегодня работаешь, завтра — нет. Это очень зависит от тех, кто принимает решение.
В-третьих, когда ты президент, пусть и не самой большой в мире страны, у тебя есть власть и, что еще важнее, есть печатный станок, которым ты распоряжаешься, а также собственный бюджет. У генсека таких возможностей не будет, это более представительская должность. Если Александр Лукашенко не согласился на единую валюту (российский рубль) по причине потери печатного станка, то почему он должен отказываться от печатного станка и собственного бюджета в 2015 году?
