Присяжные инопланетяне

Те, кто еще не утомился следить за историей суда присяжных в современной России, наверняка могли бы заметить, как в последнее время этот институт с подачи описывающих его массмедиа постепенно превращается в некий «цирк с конями». Во всяком случае, именно такое впечатление может создаться у обывателя, внимание которого то и дело обращают на необычные выходки присяжных то в одном, то в другом резонансном процессе. Тогда как сотни других, нормальным образом вынесенных приговоров совершенно не освещаются, а предаются забвению. Мол, нормальность – это нынче скучно.

То они чуть не по пять раз кряду никак не могут сподобиться на нужный обвинению приговор в деле полковника Буданова, который, как это кажется на основе стороннего изучения обстоятельств, таки убил чеченскую девушку антифедерального поведения. То являют такое же милосердие в деле Ульмана, где речь о расстреле (случайном, как настаивали обвиненные) чеченских гражданских лиц на КПП. Ни в одном из известных процессов, так или иначе связанных с Чечней, гособвинению не удалось добиться от суда присяжных ничего даже близко напоминающего эффект печально известного дела тюрьмы «Абу-Грейб» в Ираке. Впрочем, там в случаях с обвиненными в издевательствах над пленными иракцами американцами дело вел военный суд, а не гражданский.

Притчей во языцех стали оправдательные приговоры питерских присяжных в делах, так или иначе связанных с национализмом. То оправдают убийц таджикской девочки, то не найдут ничего предосудительного в действиях шпаны, забившей до смерти вьетнамского студента. В последнем случае, правда, многие пытались оправдать самих присяжных: мол, обвинение просто не потрудилось толком поработать над доказательной базой, и простые честные люди предпочли оправдать обвиняемых, нежели сурово покарать их.

Готов согласиться с тем, что профессионализм обвинения и сбора доказательной базы в нашей стране действительно хромает, и с тем, что дела уголовные подчас просто стряпают на коленке. Но совсем не готов согласиться с тем, что правосознание простых русских людей, то есть присяжных, ныне пребывает на столь высоком уровне, что они сильно заморачиваются анализом некоей юридической казуистики и взвешивают на весах Фемиды (у себя в голове) с ювелирной точностью каждое доказательство, вещдок или, напротив, оправдательный сюжет. Так ведь нет же. Представьте только себе на миг обратную ситуацию: что шайка вьетнамских студентов забила насмерть русского подростка, – и каков был бы вердикт присяжных при ровно той же непрофессионально и наспех подготовленной доказательной базе обвинения? То-то же.

Власти между тем вполне уже просекли алгоритм действия присяжных и стараются работать на опережение. Вот, к примеру, на прошлой неделе Мособлсуд распустил коллегию присяжных чуть ли не за пару часов до вынесения ими приговора подозреваемым в подрыве поезда Грозный--Москва в июне 2005 года. Обвиняемые – двое русских мужчин средних лет, 47-летний мастер ГУП «Гормост» Михаил Клевачев и 48-летний частный предприниматель Владимир Власов. Могли ли таких осудить в Подмосковье осенью 2006 года? Учитывая к тому же, что в той катастрофе даже никто из чеченских пассажиров не погиб, а были только раненые? Не могли. И суд это понял. И понял правильно, потому что распущенные присяжные уже договорились предварительно именно об оправдательном приговоре. И доказательная база тут совсем ни при чем.

Но это все дела, замешанные на вопросе национальном. Есть же и сугубо «классовые битвы». Как минимум одна – к примеру, процесс по делу отставного службиста Квачкова со товарищи, обвиняемого в покушении на Чубайса в марте 2005 года. Обвинение уже потребовало коллегию распустить. Правильный ли найден к тому юридический повод или нет – дело десятое, потому как мне лично совершенно ясно, что присяжные Квачкова, скорее всего, оправдают. Ну хотя бы «за недоказанностью улик». И вне зависимости от того, насколько на самом деле прочной является собранная доказательная база обвинения. Почему оправдают, мне кажется, даже и объяснять тут не нужно. Коротко говоря, в силу классовой солидарности с Квачковым.

Легче всего в этом самом месте взять да и констатировать: ну не дозрела, мол, страна ни до демократии, ни до суда присяжных. Но тогда получается, что где-нибудь на Диком Западе в XIX веке тамошний обыватель вполне уже созрел, а наш в начале XXI века до сих пор не созрел? Что-то не очень верится.

Может, дело в другом? В том, что разные слои населения и институты одного государства просто разговаривают на совершенно разных языках и осмысливают реальность в совершенно разных нравственных системах координат? Притом совершенно друг с другом не пересекающихся. И нет у них никакой единой основы. Будь то демократия, религиозная этика, расовая сегрегация в стиле «Ку-клукс-клана» или пролетарский интернационализм. А если бы была, то тогда бы внутри одной страны одни обыватели не приходили бы в состояние шока всякий раз, узнавая о решении других обывателей, вызванных в присяжные. А власть – в лице, к примеру, обвинения в суде – не держала бы этих самых присяжных за неких марсиан, которых убедить все равно никак и ни в чем невозможно, а возможно только как-то объегорить, используя хитрые «немарсианские» технологии.

Можно, конечно, и вовсе перестать разным классам, кастам, кланам и племенам (то бишь национальностям), на которые сегодня в реальности распадается большая страна Россия, перестать друг с другом разговаривать и общаться и разойтись по разным углам и бантустанам.

Но лучше какое-то время, как говаривал товарищ Сухов из «Белого солнца пустыни», все же еще помучиться.