Цивилизация
К итогам думской кампании
Если взглянуть на завершившуюся думскую кампанию с высоты птичьего полёта, то главным её итогом следует признать существенную департизацию политического пространства страны. Проиграли в первую очередь те участники выборов, которых с большими или меньшими основаниями можно отнести к политическим партиям - КПРФ, СПС и «Яблоко». Квалифицировать подобным образом триумфаторов можно лишь с изрядной натяжкой: «Единая Россия» не является самостоятельным субъектом политики, ЛДПР - типичный «театр одного актёра», а в блоке «Родина» много известных личностей, но нет сколько-нибудь дееспособных партийных организаций.
В принципе, рано или поздно то, что давно уже стало порядком вещей в регионах, должно было подняться и до федерального уровня. Бурная партийно-политическая жизнь 90-х гг. имела в своей основе прежде всего отсутствие единства в рядах доминирующего класса страны - чиновничества. Как только российская бюрократия консолидировалась, пространство партийной политики сузилось до предела.
Самое сокрушительное поражение потерпели либералы - СПС и «Яблоко». Их крах показал, что нынешний российский либерализм по-прежнему подпитывается лишь инерцией, унаследованной от подъёма рубежа 1980-90-х гг.
Это либерализм идеи, а не интересов; слова, а не действия; интеллигенции, а не предпринимателей и налогоплательщиков.
В этом плане неуспех «Яблока» является вполне закономерным. От выборов к выборам электоральный ресурс партии сжимался. Избиратель, на которого она ориентировалась, - а это в основном образованный бюджетополучатель, - с каждым годом утрачивал свой либерализм, «яблочники» же продолжали разговаривать с ним прежним языком, взывая к принципам, а не к интересам, к будущему, а не к настоящему. После выборов 1999 г. у «Яблока» был выбор: уйти либо вправо - и тогда слиться с СПС, либо влево - и тогда объединиться с организациями социалистической направленности. «Яблоко» выбрало третий путь, то есть не стало ничего менять, за что в конце концов и поплатилось.
С «правыми» всё обстоит несколько иначе. В 1999 г. могло показаться, что они сделали заявку на переход к новой форме либерализма.
Тогда СПС предстал в виде своеобразного союза буржуазной интеллигенции и интеллигентной буржуазии, прообраза «нормальной» буржуазной партии - партии интересов, а не абстрактных принципов. Однако за четыре года он ухитрился растерять почти весь «буржуазный» электорат.
На ошибки, допущенные руководством СПС в период между выборами и в ходе избирательной кампании, не указывал только ленивый. Есть, однако, подозрения, что в случае успеха те же самые ошибки трактовались бы как гениальные находки. Дело, наверное, всё-таки не в частных промахах, а в фундаментальных тенденциях.
Да, «правые» утратили контакт со значительной частью своего электората, их действия были сумбурными и зачастую малоосмысленными. Но надо признать, что и с обратной стороны встречного движения не наблюдалось. На Западе появлению сильных либеральных партий обычно предшествовало мощное общественное движение за отмену (снижение) пошлин, тарифов и налогов. Имело ли место нечто подобное у нас? Отнюдь. Наши налогоплательщики до сих пор решают свои проблемы неполитическим способом: они платят не налоги, а взятки. Кроме того, им, судя по всему, пришёлся весьма по душе хит сезона «отымем природную ренту у олигархов».
Действительно, налоги пусть платит Пушкин, то есть Ходорковский!
Придёт время, и авангард российского начальства в лице разного рода «правоохранителей» органов продемонстрирует широту своего взгляда на «природную ренту», включив сюда любое несанкционированное сверху получение дохода. Но это будет потом, а пока к нашему налогоплательщику бесполезно обращаться на языке политики - он отказывается его понимать.
Что в этих условиях делать либералам? Прежде всего, не стоит пороть горячку и создавать за четыре года до выборов верхушечные коалиции. Во-вторых, вряд ли имеет смысл держаться за нынешние структуры и лидеров: они ничем не доказали своей эффективности. В-третьих, либералам пора идти «в народ», занявшись не столько политической, сколько общественной деятельностью - и не в центре, а на местах. Основная проблема СПС и «Яблока» не в том, что они не дотянули до 5%-ного барьера, а в том, что они провели в Думу мизерное количество одномандатников. Либералов сильно избаловала пропорциональная система выборов, они совершенно запустили работу по взращиванию кандидатов в округах. Им надо повернуться лицом к избирателю, предложив ему свою помощь уже сейчас - например, приступив к созданию в регионах консультационных центров, оказывающих юридическую помощь в борьбе с чиновничьим произволом. Это было бы полезнее, чем выбрасывать деньги на организацию поп-концертов для праздношатающейся молодёжи. А уж заручившись общественной поддержкой, можно возвращаться и в политику.
Что касается конкретной формы объединения либералов, то нынешний их провал наглядно продемонстрировал, что сегодня для политической организации нет ничего вреднее, чем жёсткая структура, при которой партия утрачивает былую открытость, а заодно и связь с реальностью. Пример «Родины» наглядно подтвердил, что в сегодняшних условиях оптимальной формой общественно-политической организации является блок, а не централизованная массовая партия, как казалось в середине ХХ века.
Одним из наиболее убедительных опровержений тезиса о превосходстве массовой партии над всеми прочими разновидностями политической организации явилась, в частности, неудача КПРФ. Конечно, в поражении компартии свою роль сыграла и развёрнутая против неё информационная война. Однако в прошлом антикоммунистическая агитация носила не менее ожесточённый характер, но в результате работала только на руку коммунистам.
Сейчас же она впервые дала не обратный, а прямой результат, и причина тут не столько в усердии государственных СМИ, сколько в изменении общественных настроений - избирателя-«попутчика» уже не устраивает голая апелляция к советскому периоду как золотому веку российской истории.
Однако и компартия не в силах изменить выбранную когда-то линию. Отказаться от советского традиционализма ей не позволяет пресловутая «организационная мощь», которой КПРФ так гордилась и которой она обязана статусом единственной в стране массовой партии. Из преимущества эта мощь постепенно превратилась в недостаток, в балласт, поскольку мешает партии маневрировать и находить наиболее адекватные решения. В итоге - самая неудачная в истории КПРФ избирательная кампания, отбросившая её к уровню 1993 г.
Теперь руководство Компартии ждут тяжёлые времена: кто-то ведь должен отвечать за поражение. И первое, в чём обвинят лидеров КПРФ, и прежде всего Зюганова, - это в том, что они отклонили предложение С.Глазьева о создании реального, а не фиктивного блока «народно-патриотических» сил. Именно Глазьев доказал: для победы на выборах не нужно организационной мощи, вполне достаточно финансовой поддержки и, разумеется, допуска на телеэкран - остальное приложится. Следовательно, компартии вряд ли удастся избежать перетока собственной элиты и партийной молодёжи в кажущиеся более перспективными организации. А у КПРФ и без того серьёзные проблемы с воспроизводством руководящих кадров.
Теперь о победителях. Триумф «Единой России» не сделал её ни правящей партией, ни партией как таковой. Победили не «единороссы», победила власть. Это она монополизировала центральные телеканалы и целыми днями освещала предвыборные поездки Б.Грызлова и С.Шойгу, не пуская на экран политических конкурентов партии. Это власть нашпиговала список «Единой России» наиболее популярными губернаторами, да и вообще без капли стеснения использовала административный ресурс. Это власть превратила в фарс арбитраж и правосудие - когда противникам «партии власти» ставилось в строку каждое лыко, а нарушения закона «единороссами» и высшими лицами государства не замечались в упор. Это власть руками Генпрокуратуры развязала «антиолигархическую» кампанию, оставив «Единой России» возможность разве что вовремя поддакивать. Это власть снимала с регистрации наиболее неудобных конкурентов «единороссов» и руками милиции пресекала «недружественную» агитацию. Поэтому и Госдумой будет управлять не «Единая Россия», а Кремль.
Всё это, конечно, очень удобно для власти, но ведь партия, как и армия, проверяется в бою, а не на параде и тем более не при дележе трофеев.
«Единая Россия» же никогда никаких боёв не вела, она всё время ехала в обозе. Где гарантия, что, как только у власти возникнут трудности, собранное ею «политическое войско» не бросится врассыпную после первого выстрела, как это уже было после августовского дефолта 1998 г.? Нет такой гарантии у Владимира Владимировича, как нет и партии.
Самый неприятный сюрприз выборов-2003 - успех откровенно популистских образований, ЛДПР и «Родины». Что это как не утрата обществом иммунитета к политической заразе? Однако не стоит впадать в панику. При всём сходстве идей, проповедуемых нашими популистами, и тех, с которыми носились германские национал-социалисты, не будем забывать, что за последними стояли не только миллионы избирателей, но также сотни тысяч активистов и штурмовые отряды. Успех же ЛДПР и «Родины» - это один из побочных эффектов пропорциональной избирательной системы. По одномандатным округам жириновцы не провели ни одного кандидата, глазьевцы-рогозинцы - всего восемь. Вот он - реальный уровень общественной поддержки этих объединений. Перед нами типичные мыльные пузыри, надуваемые социальной и политической безответственностью.
Особенно характерен пример ЛДПР, голосование за которую показывает, что для значительной части россиян единственная реальная власть - власть исполнительная (президент и правительство). Парламент в их представлении - это даже не говорильня, это балаган. А в балагане должен быть шут, в роли которого и подвизается Жириновский.
~ С «Родиной» иная ситуация. Основа её успеха прежде всего в том, что она наиболее доходчиво сформулировала идею, оказавшуюся способной увлечь подавляющее большинство российских граждан. Эта идея крайне проста: халява, то бишь природная рента, должна принадлежать народу. Действительно, зачем мучительно искать ответ на вопрос, как уменьшить чудовищный дисбаланс между налогоплательщиками и бюджетополучателями, когда на одного с сошкой приходится даже не семеро, а семью семеро с ложкой? Изымем природную ренту в доход государства, тогда и волки будут сыты, и овцы целы; и бюджетополучатели смогут ни в чём себе не отказывать, и налогоплательщики (за исключением «олигархов») - не платить налогов.
Оставим технические проблемы, делающие перспективу «изъятия природной ренты» утопичной. Основное зло предложенной «Родиной» идеи в том, что она ориентирует нацию на откровенный паразитизм. Халява (она же природная рента) - не дар Божий, а скорее посланное свыше испытание. Те, кто этого испытания не выдерживает, лишаются и того, что имели. В этом смысле итоги прошедших выборов - тревожный звонок нашему обществу: один экзамен мы уже провалили.
Автор — главный редактор бюллетеня «Партинформ»
Полный вариант статьи опубликован в бюллетене «Партинформ»
