Уже никто не отнимет

Сборная России — чемпион мира по хоккею. Слова важны, но это не самое главное. Заготовки летят ко всем чертям, настроение меняется как погода в Квебеке, осознание того, что Россия взяла золото, не приходит до сих пор (да ни до кого еще по-настоящему не дошло). Но миг уже состоялся, он точно был. За реальность остального не ручаюсь.

Внутренний голос говорил, что все может быть нормально, но я не давал ему очень уж явно о себе заявлять. После первого периода он и сам почти не проявлял признаков жизни. У меня было ощущение, что Канада все время играет всемером против пятерых (или даже четверых, или даже троих). Шестым игроком поначалу вдруг оказались шведские арбитры, седьмым и должны были оказаться зрители. Видеть это было тяжело. После того как счет стал 3:1, нас могли и вовсе посадить на короткий поводок — вот до сих можно, а от сих нельзя. Нечего и стараться.

Но что-то там, на льду и скамейке, происходило, что-то заваривалось и к третьему периоду точно должно было завариться. Трибуны — основная их часть, канадская — этого момента явно не уловили, они продолжали петь и смеяться, как дети. Ну правильно — это же был их первый чемпионат мира и первый финал, который так роскошно складывается, что лучше не придумаешь.

После полуфинала прокололся один молодой, но уже маститый журналист — мол, да, сегодня с финнами было неожиданно хорошо, но завтра сборную России раздавят. Я сам, бывает, каркаю не в меру, но тут слегка ощерился. А в первом перерыве финального матча откровением поделился старший коллега, которому, в свою очередь, мэтр канадской журналистики поведал, что наличие Ковальчука в составе сводит шансы России к нулю.

Они шли от логики, и в сентенциях был смысл, потому что такой мощной сборной Канады, как в Квебеке, на чемпионатах мира в новом столетии, пожалуй, не было. А Ковальчук больше и больше становился человеком-проблемой. Я при свидетелях сказал, что Быков вернет Зарипова в казанское звено, если будем проигрывать две шайбы. Но я тоже шел от логики, а Быков «вернул с вывертом», отправив звездного бедолагу Ковальчука в четвертое звено — от логики в этом сумасшедшем матче идти было нельзя.

Наши и не шли. В полуфинале с финнами доминировала тренерская мысль, здесь она основательно корректировалась внутренним развитием сюжета матча. На всем протяжении чемпионата канадцам хватало задела, но совсем не факт, что его должно было хватить сейчас. Тоже люди, тоже нервишки пошаливают, тоже надо было слегка подсушить игру.

Наше счастье, что они этого не умеют делать. Отдаю им должное — они спасли финал, который не мог, не должен был, не имел права закончиться достойными, но унылыми 2:4. Вот тут трибуны что-то почувствовали и недовольно загудели, но самому Хичкоку (тому, который не Кен и не тренер) не могло привидеться то, что было дальше. Потому что такие сюжетные развязки голливудские сценаристы не пишут, их сочиняют либо графоманы, не знающие правил, либо подкидывает сама жизнь. А через какое-то время они сами ложатся в строку, а потом и в кадр. Сюжет с Ковальчуком основой для такого фильма вполне может стать.

Будничность победного гола оглушила, а разбираться в собственных ощущениях было некогда. Первые слова, донесшиеся из раздевалки, были непечатные. Я и сам их чуть ранее не избежал. Скупая мужская слеза, однако, не набежала. Потому что еще не понял. Происходящее для многих было впервые. Да почти для всех.

То, что доблестные хозяева начали в буквальном смысле слова разбирать пресс-центр сразу по окончании церемонии награждения, было маленькой местью некстати обиженных. Мне их было искренне жаль даже тогда, когда они уже готовы были выдернуть из-под меня стул. Вот вам и раз в сто лет!

Но ничего. Мы-то стали чемпионами. И этого у нас уже никто не отнимет.