Цивилизация
Идея с запретом сжигать чучело зимы на Масленицу слишком хороша, чтобы быть просто шуткой. По крайней мере, нет никаких оснований считать, что глава московского комитета по туризму Григорий Антюфеев расположен к остротам. Да и заседание комитета гордумы к юмору и сатире, в общем, не располагает.
Столичный чиновник твердо убежден в том, что следует отходить от традиций сжигания чучел и находить другие композиционные формы, символизирующие уход зимы. Его доводы вполне выпуклы: дети пугаются, да и о пожарной безопасности забывать не следует.
Оговоримся, речь пока идет только о праздниках, которые организуют столичные власти. Однако зная, как работает у нас механизм принятия и исполнения решений, нетрудно представить, что запрет на сжигание может стать абсолютным. По крайней мере, на территории Москвы. Вне зависимости от того, из городского бюджета оплачено чучело зимы или оно сделано на частные пожертвования.
Если у нас начинают что-то запрещать, то делают это со всей возможной страстью и пылом. Пару недель назад в Государственной думе обсуждали вопрос о запрете курения в машинах, в которых едут дети и беременные женщины. В ходе дискуссии вспомнили о том, что бывают еще и машины с тонированными стеклами. Сообразили, что в этом случае не очень хорошо видно, есть ли в автомобиле ребенок и курит ли водитель. Поэтому прозвучало предложение: запретить курение в личных машинах в принципе. Ну а чего мелочиться-то? И борьба с курением набирает обороты во всем мире, а нашему чиновнику запреты приятней, чем разрешения. Касается ли это каких-то общественно-политических вопросов или бытовых традиций.
Впрочем, Масленицу пока все же не отменяют и не запрещают. Ее совершенствуют при помощи запрета. Адаптируют к современным реалиям. И даже если кто-то несознательный предложит ради сохранения традиции успокоить детей и подвезти к месту предполагаемого сжигания чучела огнетушители, его, скорее всего, не послушают. Дело тут не только в мелких неудобствах.
Столичный чиновник ведь не просто о детях и пожарной безопасности позаботился. Он предложил полноценную технологию адаптации старых традиций к современным реалиям. Реализуется она следующим образом: форму сохраняем, отдельные детали упраздняем, если в связи с этим теряется суть традиции, что ж, тем хуже для нее.
Чучело зимы имеет место быть? Да.
Все радуются? Да не вопрос.
Блины едят? Едят да нахваливают. Их ведь пока не запретили.
Что изменится, если не сжигать чучело? Ну, непривычно немного.
Но блины-то есть? Есть.
И в чем вопрос? Да, в общем, ни в чем.
Недовольные, конечно, будут. Но их всегда немного. А уж за право спалить чучело зимы никто всерьез наверное все-таки упираться не будет. Это мелочь, такая, в общем, несущественная и неважная, что идти на конфликт ради нее среднестатистический гражданин, скорее всего, не готов.
Зато стоит потерпеть 10–15 лет, и многовековая традиция начнет постепенно забываться. Люди быстро привыкают к переменам.
Да и социальная технология, которую обкатают на чучеле зимы, может быть применена в любой другой области. Ведь точно известно, что из многих малых частностей складывается одно большое целое.
А мы этого даже и не заметим. Менялось-то все по мелочи.
