Цивилизация
Если «Матрица» – Новейший Завет, то должны быть апостолы. Формула неплоха, однако имеется загвоздка: ложная реальность, с которой надлежит бороться последователям Нео и Тринити, все еще не построена. Дурацкие киберы не укладываются в проектные сроки, и практика вопиюще отстает от предсказания. Значит, что должны делать посвященные? Правильно, содействовать глобальной виртуализации. Если враг не справляется, ему помогают.
Ибо пророчество должно сбываться, иначе оно не пророчество, а так, морковкино заговенье.
Шутки шутками, но примерно такая логика лежит в основе экспозиции «Новый отсчет. Цифровая Россия вместе с Sony», открывшейся в ЦДХ. Видеть больно, до какой степени взрослые художники презирают компьютерную реальность, насколько в лом им оперировать пикселями и мегабайтами, с каким надрывом они по капле выдавливают из себя традиционные ценности. А делать нечего: историческая необходимость. На таком фоне особенно неуместен щенячий неофитский восторг от соприкосновения с дигитальностью.
Юнцы-то думают, что самовыражаются, а ветераны молча переодеваются во все белое. Решающие битвы не за горами.
Организацию выставки взяла на себя галерея Гельмана, идейное руководство осуществил Марат Александрович лично. Выступая на пресс-конференции, он, по обыкновению, соединил прагматику с футуристическими заклинаниями. С его слов выходило, что через несколько лет произойдет радикальный переворот в художественной жизни: упразднится разница между оригиналом и копией, исчезнут привычные жанры и носители визуальной информации, канут в Лету музеи и галереи. Автор этих строк пробовал внутренне содрогаться, но неизменно вспоминал, что в середине 90-х Гельман произносил ровно эти же тексты. Тогда речь тоже шла о ближайшей перспективе в несколько лет.
Что ж, важна концептуальная уверенность: нынешнее поколение землян будет жить при «другом искусстве».
Гремит выстрел из игрушечного пистолета, время пошло, атлеты выбиваются из сил, болельщики неистовствуют. Ну а вдруг опять фальстарт? Как говаривала незабвенная мисс Марпл, похожий случай уже был в нашей деревне. За последние полтора столетия по крайней мере трижды – с появлением фотографии, авангарда и поп-арта – сообщалось о кончине традиционного изобразительного искусства и начале «нового отсчета». Каждый раз происходили взаимные мутации, но кончалось одинаково: изобразиловка вбирала в себя своих могильщиков, и те вынуждены были довольствоваться статусом автономии в пределах архаической империи.
Выставка, где новизна выступает идеей фикс, очень скоро позволяет убедиться: чем глубже произведение проникнуто хайтековскими установками, тем оно более беспомощно.
Вера во всесилие компьютера ведет к откровенной графомании. И наоборот, лучшие работы чаще всего ироничны по отношению к техническому прогрессу.
В этом, пожалуй, состоит главная удача организаторов: под патронатом Sony устроен фарсовый спектакль, где авторы не столько воспевают виртуальный мир, сколько пробуют его на излом. Отсюда же основной минус. Не стоило корпорации втюхивать в экспозицию свои производственные достижения в виде ЖК-телевизоров, миниатюрных фотоаппаратов и собачек AIBO с искусственным интеллектом. Из-за этого разрушается смысловое поле: инструмент перепутан с продуктом, технический прогресс – с гуманитарным измерением, реклама – с рефлексией.
Редкий спонсор устоит перед искушением подкорректировать подопечную культурную акцию в собственных интересах. Вот и эти не удержались, а зря.
Однако выставка получилась любопытной. Добрую ее половину составляют офлайновые пародии на онлайн и 3D-реальность. Надежда Зубарева вручную плетет из проволоки тех самых големно-голимых персонажей, которые обычно изображают на мониторе совершенство в освоении человеческой пластики. Георгий Пузенков поставляет холсты, в деталях передающие состояние экрана после неудачного хакерского штурма. Киевская команда «Институция нестабильных мыслей» предлагает забавную медиаинсталляцию, где на вертушке со скоростью 33 1/3 прокручиваются комбинации всевозможных объектов, включая изогнутые вилки (помните, в Новейшем Завете: «Не пытайтесь согнуть вилку…»). Петербуржец Филипп Донцов убирает из классической живописи смысловые центры вроде младенца из рембрандтовского «Рождества», настойчиво тем самым напоминая: эти смысловые центры раньше там были.
Ниспровергатели хрестоматий и открыватели новых путей жмутся около одних и тех же ориентиров.
Понятно, почему: шаг влево – начинается кинематограф, шаг вправо – постылая традиционная живопись, шаг вбок – перед нами банальная рекламная технология. Увы, мир поделен, и вовсе не на тех условиях, какие были бы удобны новаторам от изобразительного искусства. Заполошный гельмановский протест против ортодоксии, в который и сам пиар-маэстро верит лишь наполовину, выглядит сплошным тупиком. Место художника – среди ортодоксов, лишь тогда он будет выглядеть достойно. Альтернативы прискорбны. В лучшем случае он возглавит отряд партизан Зиона, воюющих против постчеловечества, в худшем – сам станет постчеловеком. Делайте ваши ставки.
Дигитальные пироги проживут в ЦДХ до 11 января. Может быть, и дольше, но в другом месте и по другому поводу.
