Цивилизация
В кои веки посмотрела трансляцию послания президента Федеральному собранию. Лежала в больнице, в палате стоял телевизор, который показывал два канала – первый и второй, поэтому деваться было некуда. Сравнивать послание мне было не с чем, но один вывод я сделала сразу: главное слово, которое употреблял президент, было слово «суверенитет».
Не знаю, много ли людей, которые смотрели послание по ТВ, смогут без запинки ответить на вопрос, что такое суверенитет.
Я не смогла, потому залезла в «Википедию». «Википедия» выдала следующее: «Суверените́т (фр. Souveraineté)— верховная власть, верховенство, господство – независимость государства во внешних и верховенство во внутренних делах. Свободное, независимое от каких-либо внешних сил верховенство государственной власти. Понятие суверенитета выражает общее свойство любого государства».
Довольно умно и длинно звучит, но президент сказал, а значит, все должны понимать, о чем идет речь. Жаль, что я мало зарабатываю и не могу заказать опрос какой-нибудь уважаемой социологической фирме на тему, сколько россиян из числа тех, кто смотрит телевизор, понимает, что такое суверенитет. Но денег нет, а потому остается только предполагать. Я думаю, что почти никто.
Почему я так думаю? Очень просто. Я продолжила смотреть телевизор, чего в обычной своей жизни не делаю уже лет пять. Информацию получаю по радио, интернету, от заслуживающих доверия друзей, а других у меня и нет.
Ну а тут пришлось смотреть ТВ.
На первом и втором канале я смотрела все подряд с любопытством и искренним удивлением Миклухо-Маклая на берегу Папуа – Новой Гвинеи.
Я ни в коем случае не хочу обидеть моих соотечественников. Действительно, чистить картошку и одновременно листать интернет дико неудобно, а потому смотришь одним глазом то, что включено. А там новости.
Интересно, что про Россию очень мало. Много про Украину и отдельно про Донецк и Луганск. Что обстреливают их, бедных, украинские силовики, а особенно детские сады и психбольницы, пациенты которых сидят в подвалах. Пациентов показывают крупным планом. Почему-то дети и взрослые вместе, и у всех вполне осмысленные лица. Особенно у детей. Много ходила по нашим ПНИ, таких осмысленных не встречала. Потом немножко про газопровод «Южный поток» – там в основном про то, как уже мучаются и будут страдать впредь Сербия и Болгария, а Турция будет процветать, а нам вообще все равно.
Потом начались сериалы. Я перескакивала с первого канала на второй, потому могу путать, на каком был «Соблазн», а на каком «Красивая жизнь». Они были похожи. И героини в них были очень красивые блондинки с длинными волосами, только у одной волосы были прямые, а у другой шикарно завитые всегда, даже после изнасилования и ночи, проведенной черт-те где.
Обе они являли тот воспетый великой русской литературой тип женщины-страдалицы, женщины-жертвы, у которых хватает сил все превозмочь и бросить проституцию или условно-досрочно выйти из тюрьмы.
Меня поразило большое количество плохих людей, которые окружали этих прекрасных дев. Подсиживали, подбрасывали наркотики, возводили напраслину и вообще вели себя гадко. Я в своей жизни таких плохих людей в таком количестве просто не встречала. Хотя живу всю жизнь в России, но встречаю сплошь людей талантливых, готовых помочь, добродушных и щедрых. С широкой душой, как говорится.
А потом, совсем в ночи, были общественно-политические шоу. Скажу честно, от диалога Познера с Аузаном, деканом экономического факультета МГУ, я получила истинное удовольствие. На этом кайф закончился, начались Петр Толстой и Валерий Фадеев. В какой-то момент, когда Гордон закричал что-то антиамериканское на том языке, что в народе называется феней, ставшей столь популярной в элите с легкой руки лидера страны, я не выдержала и выключила телевизор. Этнографическое путешествие закончилось.
Вот поэтому я и думаю, что смотрящие телевизор – а их, по словам известного телекритика и киноведа Даниила Дондурея, от 87 до 91% наших сограждан – вряд ли понимают истинный смысл слова «суверенитет».
