Каждому времени – свой пакт

В течение всех последних дней самыми главными новостями после трагедии на Саяно-Шушенской ГЭС являются те новости, что случились с нами давно. То есть новости исторические. Прошедшую неделю вполне можно назвать «неделей Молотова – Риббентропа»: 70-летие пакта вызвало обилие комментариев, документальных фильмов и пр. Суть подавляющего большинства из них сводится, в общем-то, к простому выводу: нам в то время некуда было деваться, это был вынужденный, но необходимый шаг, который при всех своих сомнительных моральных достоинствах ничем особо не отличался от господствовавших в то время в мировой политике порядков и нравов. Причем в отличие от советской историографии, стыдливо замалчивавшей факт наличия «секретных протоколов» к пакту, содержавших договоренности о разделе сфер влияния между Сталиным и Гитлером, вывод о том, что «нам некуда было в то время и в тех условиях деваться», ныне распространен и на эти секретные протоколы тоже. По сему поводу можно лишь заметить, что целостная, законченная позиция всегда сильнее позиции полуправдивой, со стыдливыми умолчаниями. Сколь бы это ни было неприятно восточноевропейским жертвам сговора двух диктаторов, которые (т. е. эти бывшие жертвы) в отместку Москве своим главным историографическим стержнем в отношении тех событий сделали знак равенства между нацизмом и сталинизмом, считая два режима чуть ли не «равноправными» виновниками развязывания Второй мировой войны.

Мне кажется, там, возможно, был еще один аспект – личного определенного уважения, что ли, Сталина к Гитлеру (у режимов было много взаимных «заимствований», в том числе внешних, культурологических, посмотрите хотя бы фильмы Лени Рифеншталь — это помимо универсальной сути тоталитаризма вообще); англо-французских «буржуев» он не любил гораздо больше. Тем сильнее был его шок оттого, что его, Самого Сталина, смогли так вероломно «кинуть» 22 июня 41-го. Впрочем, это уже другая тема...

Президент Медведев затронул тему 70-летия начала Второй мировой войны в своем воскресном интервью, а премьер Путин выступил в уже становящемся для него привычном жанре публициста, написав статью для польской газеты «Выборча» накануне своего визита в эту страну аккурат на юбилей начала войны (сам по себе этот двойной политический ход нельзя не признать сильным). Надо полагать, любители русской политики со всего мира начнут теперь с лупой в руках искать «10 различий» в интервью Медведева и статье Путина, однако мне кажется, что занятие это не очень перспективное. Хотя бы потому, что в отношении той части советской истории уже отдан приказ «Ни шагу назад!» и есть даже орган (комиссия по борьбе с фальсификацией истории в ущерб интересам России), который будет следить за выполнением этого приказа.
В то же время мне кажется, что борьба с полу-, а порой и просто бредовыми историческими теориями и трактовками, появляющимися в ряде восточноевропейских стран не столько во славу исторической науки, сколько в угоду тамошней политической конъюнктуре, не должна становится чуть ли не главным смыслом нынешней современной российской исторической науки. Во-первых, много чести. Во-вторых, доказательство очевидных истин (например, того, что войну развязал именно нацизм, хотя косвенно потворствовали ему, что называется, всем миром) не должно уводить все же от того, чтобы как-то самим определиться по отношению к этому нашему «ненацизму», то есть сталинизму. То, что не Сталин развязал войну, а Гитлер, вовсе не должно делать из первого чуть ли не Александра Невского новейшего времени, не так ли? Или должно? Скажите уж наконец честно и открыто, а?

А вот по этому поводу, как правило, один большой молчок, притом что заигрывание с образом «вождя всех народов» идет все сильнее. Не ровен час, скоро, как в советские времена, начнут на лобовых стеклах автомобилей крепить маленький портретик генералиссимуса. И тогда предмет «заигрыша» для нынешней правящей элиты обернется как минимум фигой в кармане, от которой непонятно чего ждать, когда (и если) ее из кармана вынут.

Вот, к примеру, Москва, метрополитен, станция «Курская-кольцевая». Открылась после реставрации тоже в эти дни и вызвала мини-скандал. В вестибюле восстановили изначально там начертанные строки старого советского гимна: «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил». Строки оттуда убрали после ХХ партсъезда и в рамках борьбы с культом личности Сталина (те решения уже отменены правопреемницей СССР Россией?).

Правозащитники возмущенно кричат, многие вполне нейтральные люди тоже несколько смущены тем, что их, оказывается, вырастил Сталин. Руководство метрополитена выдавило из себя (видимо, от осознания значимости содеянного, не вполне справившись с волнением) странную фразу про то, что это, мол, «восстановление исторической справедливости». Какой справедливости? Если речь о воссоздании первоначального облика станции, то там, вообще-то, была еще и фигура Сталина, ее почему-то не вернули. Выходит, под нормы ЮНЕСКО об исторических памятниках объект все же не подпадает. Образ вождя к тому же присутствовал и на некоторых других станциях метро (например на Добрынинской) — его тоже будут восстанавливать? Да и сам метрополитен изначально назывался вовсе не «имени В. И. Ленина», а имени тов. Кагановича – Лазарь Моисеевич справно служил транспортным наркомом у Сталина. Строительство метро курировал именно он, было бы «справедливо» как-то вернуть взад, что ли, увековечение его имени.
Когда недавно руководство РАО «Российские железные дороги» анонсировало переименование Ленинградского вокзала в Николаевский (тоже говорили о восстановлении исторической справедливости), то анонс не прожил и трех часов. Последовало опровержение с оправданиями от главного железнодорожника Якунина. Видимо, ему тут же позвонили высокие питерские друзья с недоуменным вопросом: а куда же, собственно, они теперь будут приезжать тут всем руководить и почему они должны ломать привычный уклад вещей?

В случае со Сталиным тоже вроде как есть некий шум, но московские власти как в рот воды набрали — подобное молчание стоит считать поистине беспрецедентным в мировой практике градоначалия. И даже сам словоохотливый и изобретательный на новации, откликающийся на широчайшую гамму тем и сюжетов, вверенного ему города никак вроде бы не касающихся (от пчеловодства и переброски северных рек до борьбы с наркоманией и гомосексуализмом), Юрий Михайлович Лужков — и тот хранит молчок. Оно по-своему понятно: у Лужкова в октябре выборы в Мосгордуму, на которых ему важно предстать «нравящимся всем». И вот он, предстающий частенько в роли главного покровителя московских муз и искусств и лучшего друга московской интеллигенции, предпочитает в вопросе, эту самую интеллигенцию жестко разделяющем, в вопросе сталинизма, хранить некую неопределенность. Хотя в былые годы Лужков был более определенен в вопросах «исторической справедливости», в том числе в отношении периода сталинизма. В частности, принял непосредственное участие в сносе памятника Дзержинскому на одноименной тогда площади.
Эх, сколько с тех пор московской воды утекло. И много чего другого тоже утекло. Но разве это повод, чтобы как-то не определиться? Тем более что и тов. Сталин очень не любил таких вот «неопределившихся», да и на геополитическом уровне те, кто больше и дольше всех не определялся, колебался да хитроумно лавировал, чаще сами становились жертвами всевозможных секретных пактов и протоколов, нежели их составителями.