Цивилизация
Процесс по уголовному делу бывшего вице-президента компании ЮКОС Василия Алексаняна может быть прекращен на неопределенный срок. Во вторник в Симоновском суде состоялось первое слушание дела по существу, на котором новая коллегия судей обсудила вопрос о переводе подсудимого в гражданский стационар для получения химиотерапии для лечения рака лимфосистемы, антиретровирусной терапии для лечения СПИДа (ВААРТ) и медикаментов от туберкулеза.
К двум часам дня (на это время было назначено слушание) в узких коридорах Симоновского районного суда собралось несколько десятков журналистов, отряд милиции и голодающие в поддержку Алексаняна правозащитники. Однако заседание, заявленное открытым для прессы, началось с почти часовым опозданием — в зале, где могли уместиться не больше 20 человек. Место проведения слушаний сменили внезапно: как раз после того, как в журнал дежурных приставов записывался сороковой по счету репортер.
Алексаняна привезли в автозаке без окон. Обвиняемого на этот раз фотографам и операторам решили не показывать, доставив его в зал заранее.
Суд всеми силами пытался нейтрализовать медийный шум, поднявшийся вокруг процесса.
Журналистов к Алексаняну запускали порциями. Перед новыми камерами он в очередной раз повторял слова о сфабрикованном деле, своей невиновности и порочности судебной системы. Фальшивые медсправки, существование на обезболивающих таблетках, подследственные, каждый день умирающие в инфекционной больнице СИЗО, — Алексанян устало загибал пальцы. «Все насквозь лживо. Сейчас в тюрьме срочно начали красить другие камеры, выселять людей, в мою поставили холодильник... Они тащат этот процесс, чтобы успеть осудить меня любой ценой», — сказал Алексанян. Потом он повторил все то же самое на английском языке для зарубежных журналистов.
«Знаете, что сказал Фикрет Тагиев (директор Матросской Тишины. — «Газета.Ru») моим адвокатам? «Не волнуйтесь, в моем СИЗО он не умрет», — рассказал подсудимый.
Суд начался с сюрприза для всех участников процесса. Заявленная председателем коллегии федеральная судья Ирина Орешкина, принимавшая решение об аресте Алексаняна в 2006 году и отказавшая ему в госпитализации в прошлую пятницу, на процесс не приехала. Вместо нее председательствующей судьей стала Ольга Надеждина, ранее в деле вице-президента ЮКОСа не участвовавшая.
Ей и двум ее коллегам, Вершинину и Титаровой, на ознакомление со 116 томами уголовного дело был предоставлен один рабочий день — понедельник.
Выразив сомнение в том, что судьи успели войти в процесс, защита Алексаняна заявила отвод коллегии. Суд удалился для вынесения решения. Проходящие потерпевшими по делу Демченко и Золов начали объяснять прессе, что лично против Алексаняна ничего не имеют, а иски в свое время подавали к компании ЮКОС. Приставы стали выгонять журналистов из зала. Алексанян уперся лбом в прутья решетки и, прикрыв глаза, слушал адвоката Геворга Дангяна, что-то тихо ему говорившего. На задней скамье ассистент зала суда обсуждала с приставом ночные клубы Москвы.
Вернувшись после перерыва, Надеждина заявила, что она с коллегами сочла ходатайство защиты необоснованным, и продолжила заседание. Выяснилось, что 4 февраля суд получил письмо от Тагиева с медицинскими заключениями двух врачебных комиссий.
Впервые созванный гражданский консилиум официально подтвердил диагноз «агрессивная лимфома» и заключил, что «Алексаняна необходимо госпитализировать в стационар для проведения полихимиотерапии от рака и антиретровирусной терапии от СПИДа».
Кроме того, медики пришли к выводу что ВИЧ-инфекция подсудимого из стадии 4А перешла в стадию 4В (по новой федеральной классификации), при которой в организме развиваются тяжелые, угрожающие жизни вторичные заболевания и поражается центральная нервная система. Как правило, при получении должного лечения стадия 4В преимущественно проявляется через 10–12 лет с момента заражения, но полтора года нахождения в СИЗО без получения ВААРТ ускорили течение болезни Алексаняна. Как сообщила «Газете.Ru» адвокат Елена Львова, следующая так называемая терминальная стадия — последняя. При ней не действует даже адекватно проводимая противоретровирусная терапия, и больной погибает в течение нескольких месяцев.
— Алексанян, вы согласны лечиться? — уточнила Надеждина, полностью зачитав медицинское заключение.
— Я никогда не отказывался! — почти закричал подсудимый. — Там написано — «стационар»? Конечно, я согласен! Только дайте копию справки…
Надеждина приобщила справку к материалам дела. Против госпитализации Алексаняна не возражал даже гособвинитель Николай Власов. «Если на то есть объективные медицинские причины», — уточнил он. На лицах адвокатов впервые за последние четыре судебных заседания появилась надежда. Положительное решение о переводе обвиняемого в гематологический центр могло бы остановить процесс на неопределенное время — минимум на пять месяцев.
Но как только судья собралась озвучить мнение коллегии, защитник Львова заявила, что адвокатам надо успеть подать еще одно ходатайство — об изменении меры пресечения.
Адвокат просила суд применить принцип гуманизма, зафиксированный в ст. 7 УК РФ, и выпустить Алексаняна из-под стражи. «Если тюремный режим отменят, он сможет видеться с родными и сыном. Его заболевания неизлечимы. Если еще осенью прошлого года надежда была, то теперь терапия может только облегчить страдания. Я прошу вас проявить милосердие», — сказала Львова. Брат Василия Алексаняна, сидевший на первой скамье, рвал на аккуратные куски бумажную салфетку.
«Оснований для содержания Алексаняна под стражей нет. Обвинения в особо тяжких преступлениях с него давно сняты, а главное доказательство, документ-инструкция по общению с милицией, якобы принадлежащая моему клиенту, написал потерпевший по делу Пичугина, что и выяснилось на том процессе. Причин для ареста давно нет», — говорил адвокат Дангян, сжав за спиной пальцы. «Я читал недавно книгу «Тюрьма и ее обитатели». Так вот, ни один заключенный не бежит из больницы, куда его переводят. Их там охраняет одна бабушка-вахтерша. Куда он может убежать? Возможно, ему осталось две-три недели жизни», — заявил третий адвокат Терехин. Одна из судей украдкой посмотрела на клетку с подсудимым. Брат Алексаняна смял порванную салфетку и выронил ее из рук.
«Куда я в таком состоянии денусь? Только в могилу», — подал голос обвиняемый.
«Я прошу суд не ограничиваться половинчатым решением и освободить меня из-под стражи. Тюремный режим объективно может усложнить процесс лечения. Мне нужна очень тяжелая, тройная терапия... Заведующий МГЦ СПИД сейчас даже названия препаратов назвать не может, потому что одновременное лечение СПИДа и рака очень проблемно. Вдруг мне нужно будет срочно вызвать врача, или сдать какой-то быстрый анализ, или аппарат какой-то сломается… — Алексанян стоял, держась за решетку клетки. — Согласования с надзирателями могут стоить мне жизни. И я хочу видеть своего сына… И еще я хочу привести свое здоровье хоть в какой-то порядок, чтобы престать перед судом в нормальном состоянии. Я невиновен, ваша честь, и хочу это доказать».
Когда слово предоставили гособвинителю Николаю Власову, он повторил, что значительных оснований для изменения меры пресечения подсудимому, по его мнению, все-таки нет. «Я считаю, что подсудимый может скрыться от суда и воспрепятствовать следствию», — коротко объяснил свою позицию прокурор.
Суд удалился для вынесения решения до 10.00 вторника. В коридоре Алексаняну устроили овации, а правозащитники и частные лица, объявившие голодовку в его поддержку, скандировали: «Свободу! Свободу!» Первый раз за ход слушаний Алексанян улыбался в коридоре суда. Правда, пожать руку брату приставы обвиняемому не позволили.
