Свобода ножам и вилкам

En masse россияне так воспитаны, что за границей приходится краснеть. Это упущение взялся наверстать ресторанный дом Андрея Деллоса, который организовал лекцию по этикету в ресторане ЦДЛ. Учить светских девушек приличным манерам приехала дочь потомственных французских дипломатов из старинного дворянского рода графиня Мари де Тилли. Во Франции госпожа де Тилли считается звездой профессионального этикета. Она отвечает за приём жён иностранных дипломатов в Елисейском дворце, также среди ее клиентов такие всемирно известные бренды, как Chanel и Sotheby's.

Сама специалист по хорошим манерам выглядела элегантно. На ней было маленькое черное платье размера 40—42. Укладка, прекрасная осанка, тренированные руки — все вкупе производило впечатление ладности и изящества.

Один из самых мудреных моментов этикета — это знакомство. Представиться очень непросто. Чтобы это вошло в привычку, надо тренироваться. И первым делом Мари де Тилли стала объяснять слушателям, как знакомиться и знакомить на званых приемах.

«А если хозяйка вечера забыла имя одного из гостей, то как выйти из положения?» — спросили в зале. «Затык» на этом месте случается в жизни каждого светского активиста по десять раз на дню, и потому стоит выслушать профессиональный ответ на него. «Можно честно с улыбкой сказать: «У меня начинается Альцгеймер и совершенно ничего не держится в голове, простите, я забыла ваш имя», — ответила графиня.

Пока Мари де Тилли объясняла типичные ошибки в представлении себя, классической иллюстрацией к дурному воспитанию россиян служила боевая подруга одного из генералов МВД. Эта маленькая плотная кубышка с хитрыми глазками все время болтала с подругой. Параллельный бубнеж мешал всем в зале. Но, как всегда, не выдержала только я. Я поднялась с места, представилась по всем правилам этикетной науки: «Добрый вечер, меня зовут Божена Рынска, я журналист». И попросила подсказать, как поступить, если кто-то в театре или на лекции бубнит вторым планом и мешает вам. Обычно я поворачиваюсь, пепелю болтуна взглядом и испускаю шумный негодующий вздох, дескать, ну и народ. Но наверняка есть какие-то этикетные правила на этот счет.

Мари де Тилли понимающе усмехнулась: «Можно обернуться, посмотреть в сторону этого человека и молча приложить палец к губам. А если это ваш непосредственный сосед, то вы высказываете собственное ощущение: «Я бы хотела послушать. Мне интересна лекция». Говорить надо от себя и про себя». Имелось в виду, что нельзя давать оценки поведению бубнящего. Не «вы жлоб и моветон, как так можно», а «я хотела бы насладиться лекцией».

Некоторые советы были банальными, даже хрестоматийными: если у вас на шее что-то очень нарядное, то не надевайте серьги. Если вы активно красите глаза, губы должны быть очень нейтральными. Ну, ногти, естественно, должны быть чистыми и ухоженными, а обувь — тщательно отполированной и чистой, и полная женщина в мини-юбке не хороша ни в каком возрасте. Конечно, об этом не лишне было напомнить и в десятый раз, но в этой колонке я все же хочу зафиксировать те моменты лекции, которые показались мне исключительно важными или забавными.

Вначале лекции графиня объяснила разницу между коктейльным, нарядным и casual. Из зала спросили про цветные платья. Графиня их не одобрила: «Лучше что-то темное, черное, темно-серое или в зеленоватых тонах. Но если на вас все-таки цветное платье, то лучше ограничиться минимумом украшений. А то будете как елка». Сразу же встал вопрос: а как тогда быть с красным платьем? И — ура! — красный цвет не заклеймили моветонным. Более того, графиня приравняла его к цвету собственного платья — к черному: «Я сегодня почти в красном. Считайте, что я надела практически красное платье, потому что красный цвет также великолепен, как черный и, кто бы что ни думал, очень сдержан».

«Как вы садитесь? — спросила Мари де Тилли, — кто знает, как правильно расположить свое тело на стуле?» И показала, что женщины садятся немного вполоборота. Как бы немного боком. «Представьте, — продолжила графиня, — женщины и мужчины сидят в каком-то помещении. Обычно, когда к ним входит новый человек, поднимаются только мужчины. Однако женщины не всякий раз могут оставаться в сидячем положении. Кто знает, почему?» Никто не знал, и тогда графиня ответила сама: «Когда в помещение заходит кто-то новый, женщины до тридцати все-таки поднимаются. Раньше это правило распространялось на незамужних девушек. Но поскольку теперь непонятно, кто замужний, а кто нет, границы стерлись, и за границу взяли тридцать лет. Молодая девушка встает при каждом новом госте».

Кстати, оказалось, что женщины, которые побывали замужем, но на данный момент уже успели с супругом расстаться, все равно считаются замужними на всю оставшуюся жизнь. И разница в социальных правах у замужних женщин и молоденьких девушках огромна. «Великовозрастные» женщины в отличие от всех остальных имеют даже право аккуратно поставить локти на стол и держать руки над тарелкой. «Почему, как вы думаете?», — спросила госпожа де Тилли. «Чтобы кольца показать!» — сообразили в зале. «Да. Чтобы показать кольца и свою личную и общественную позицию!» — подтвердила лекторша.

Мари де Тилли стала учить слушателей хорошим манерам за столом: как держать бокал, как — бутылку, сколько сантиметров стоит оставлять между краем стола и тарелкой, как не шуметь ложкой. Оказалось, по этикету всегда на дне тарелки должно остаться немного супа. (Я тут же вспомнила фразу одного моего друга: «Что мы — жлобы, все доедать?!»)

Вопрос супа неожиданно вызвал прения. Видимо, кого-то в детстве так замучили требованием «надо кушать супчик», что и во взрослом возрасте это слово и это блюдо вызывает протест. Один из враждебно настроенных к «первому» спросил: «А если подали суп, а вам не хочется?» «Нет, вы должны хотя бы чуть-чуть зачерпнуть», — ответила графиня. «А если, например, аллергия на суп?» — не сдавался спросивший. «Если у вас на что-то аллергия, то вам заранее нужно предупредить хозяйку о том, что у вас какие-то проблемы». «Ну, тянуть на себя внимание... Элегантность же заключается в невыпячивании себя», — продолжал торговаться слушатель.

Видимо, «любители супа» не произвели достаточно рафинированного впечатления, или же графиня предчувствовала, что они могут в знак протеста выразить свое отношение к блюду, и потому вдогонку предупредила: «Вот таких звуков («хлебать во время еды». — прим. «Газеты.Ru») производить не надо. Дома можно. Все только дома».

Тема супа красной нитью прошла через всю лекцию. «А если суп подается на маленькой тарелке (так называемом подтарельнике)? Для чего она, для ложки?» «Мы заканчиваем есть суп и оставляем ложку в тарелке. В любом случае, даже если есть подтарельник», — объяснила графиня.

После дискуссии о супе можно было и пригорюниться: не есть нельзя, промокать хлебушком остатки супа, чтобы доесть всю жижу, тоже не комильфо. Но выяснилось, что в этикете есть и послабления. По крайней мере, мне лекция Мари де Тилли принесла даже какие-то облегчения режима. «Любопытное правило, — сказала графиня, — чем меньше вы используете нож, тем лучше вы себя чувствуете. Нож используется для двух вещей — мясо и сыр. С рыбой можно, конечно, использовать рыбный нож. Но если это рыбное филе, то вы можете аккуратно отделить боком вилки кусочек филе и съесть его». Вслед за этой приятной новостью последовала новость еще более приятная. «В левой руке мы держим вилку, в правой нож, — объявила звезда этикета, — но можно перекладывать вилку из левой руки в правую».

О, какой сказкой звучали эти слова! Можно! Можно перекладывать вилку из левой руки в правую! Ура! Конечно же, это мучение — загонять ножом на крышу вилки растекающуюся массу ризотто или пюре! Кто и когда придумал, что мягкие субстанции нужно есть ножом и вилкой, и обрек человечество на мучения?! А мясо с пюре всегда было моим адским Бородино: филе-миньон требовало ножа в правой руке, но пюре не давалось вилке в левой. И вот, оказывается, и вилку можно, можно перекладывать, и без ножа вполне можно обойтись. Осталось только донести это знание до всех окружающих, чтобы не косились на меня в ресторане, когда я перекладываю вилку и нож из одной руки в другую.

Для меня подарком судьбы явился на только пассаж про вилку и нож. Оказалось, нет ничего зазорного в том, чтобы дарить цветы в кадушках и горшках. Мне всегда казалось, что живые цветы в сто раз лучше мертвых, но говорили, что это не принято. Оказалось, что еще как принято (еще бы про это знали хозяева, которым живой цветок приносишь).

Разбирался вопрос, с чем приходить на званый ужин в частный дом. Мари де Тилли посоветовала прислать цветы на следующий день вместе с открыточкой, сообщающей о том, как вас понравилось в этих гостях. На вопрос, нужно ли присылать цветы с вазой, Мари ответила, что можно не только с вазой, но и с горшком или в кадушке. Тем более, вы уже видели интерьер и знаете, какой цветок туда подойдет.

«Важнейший элемент элегантности, — заметила Мари де Тилли, — хозяйка, которая принимает гостей, должна быть одета чуточку скромнее. Буквально на полградуса». «Это не про Россию», — сказали в зале. «Мы, когда идем в гости, — продолжила графиня, — всегда думаем о том, чтобы одеться скромнее. Но Россия — да. Тут царит полная противоположность всем стандартам».