Цивилизация
Московская общеобразовательная школа №223, расположенная на севере Москвы и доселе известная лишь тем, что именно в ней 11 девятиклассников умудрились отравиться одной бутылкой поддельной газировки «Миринда», уже месяц как является ареной межнационального политического конфликта. Школа №223 входит в состав восьми с лишним десятков московских государственных школ, в которых образование ведется с так называемым этнокультурным компонентом, в данном случае — грузинским. Генеральный директор школы Дали Макацария, будучи энтузиастом своего дела, достаточно быстро, за несколько лет превратила школу в образцовое учебное заведение своего профиля — «этногрузинский компонент» стал выглядеть настолько отчетливо, что преобладавшему доселе этнорусскому, а также всякому другому, а уж тем более его родителям, стало совершенно непонятно: а что они-то делают в школе №223?
Прекрасно, конечно, учиться в школе, где в театральном кружке ставят спектакль «Бутиаоба» Акакия Церетели и действует хореографический ансамбль «Арагви», если ты грузин. Часть родителей перевела детей от торжествующего этногрузинского компонента в другие школы. Часть же, а также остающиеся не у дел педагоги, привыкшие к обучению детей без выяснения их этнокультурной принадлежности, начали протестовать. И достаточно быстро получили поддержку — патриотические организации, в том числе «Движение против нелегальной иммиграции» (организация запрещена в России), провели ряд акций против «дискриминации русских в российской школе» и «грузинского захвата». Дали Макацария, судя по всему, будет переведена на другую работу, а скорость вытеснения этногрузинским компонентом всего остального уменьшена. Впрочем, вряд ли радикально — на то есть даже более веские причины, чем поддержка администрации школы Союзом бывших военнослужащих «Марс-Меркурий», организацией хоть и некрупной, но местами не менее убедительной, чем ассоциация ветеранов группы «Альфа».
Дело в том, что развитие «этнокультурных компонентов» в общеобразовательных школах и в Москве, и за ее пределами — вещь неизбежная, равно как и сопутствующие тому эксцессы.
На митинге, проведенном патриотическими организациями против дискриминации русских школьников, звучало, по отзывам, много похвальных речей в пользу практики других крупных мегаполисов, где «чертовы черные» селятся себе компактно в отдельно взятых районах и тем демонстрируют пример для подражания московским грузинам. Мечты о «чайнатаунах» в последнее время вообще в хит-параде идей ксенофобски настроенной публики — они располагаются там сразу после идеи полного запрета московской прописки для выходцев из СНГ и идеей немедленного выселения всех нерусских из Белокаменной «обратно к себе на Кавказ». Но ведь школа — один из важнейших аттракторов для компактного поселения людей, чем-то объединенных, — собственно, и есть один из механизмов образования «района с этнокультурным компонентом».
В России мало интересуются тем, как на самом деле мегаполисы решают неизбежные проблемы социального, национального, религиозного расслоения, как происходит процесс той же этнической специализации бизнеса. Примеры СССР — «татарские» магазины стройматериалов, «ингушская» торговля золотом, лихие грузины-торговцы гвоздиками — уже забыты, да и не составляли важного компонента в социально-экономическом устройстве государства победившей дружбы народов. Между тем, практически нигде и никогда эти процессы не идут бесконфликтно.
Мне в свое время повезло — в Париже один мой ровесник, будучи, натурально, негром, на чистом русском языке (ибо имел опыт образования в Текстильном институте в Краснодаре) как-то заявил мне: «Париж — африканский город, вам, белым, тут делать нечего, убирайтесь». Но в России дефицит даже самого общего представления о том, как на самом деле выглядит этот процесс, создает множество проблем самого некрасивого свойства. В России конфликт на национальной почве — это до сих пор трагедия, мировоззренческая катастрофа, унижение национального достоинства. А имеет смысл привыкать скандалить конструктивно и отдавать себе отчет, что речь не идет об «этнической войне», «геноциде русских» и прочей научно-патриотической белиберде.
Москва по чисто экономическим причинам уже никогда не будет русским городом в том смысле, в котором русским городом является и еще достаточно долго будут Брянск, Орел или Смоленск.
Если бы глобализацию выдумали в «вашингтонском обкоме» и поддерживали бы силами мирового сионистского заговора, то, победив обком и сионистов, можно было бы вернуть столице России торжество «этнорусского компонента». Но силы, заставляющие Москву импортировать рабочую силу, капитал, предпринимательский корпус, авантюристов, увы — сродни силам природы. В сущности, русским националистам в ситуации вокруг школы на 2-й Радиаторской следовало бы не клеймить директора школы, а брататься с ней: в школе №223 она занималась совершенно тем же, чем и они, а именно — боролась с глобализацией и размыванием национальных границ. Только не в пользу русских, а в пользу грузин.
На картинках в учебниках события, идущие в большом городе, выглядят довольно нейтрально. Растет количество межнациональных браков, государство реализует программы, направленные на мультикультурность и борьбу с ксенофобией, проходит фестиваль марийского кино и албанского театра, милиционеры перестают проверять паспорта у лиц некоренной национальности по причине собственной принадлежности к не той национальности. Временами это ровно так и выглядит: вот, в ротации радио «Шансон» появились песни не с блатным, а с азербайжданским мотивчиком, и людям это нравится не меньше, чем этнические ресторанчики, маш и наршараб в продуктовых лавках, дешевизна и вездесущесть «джихад-такси».
Но бесплатного не бывает — это, кстати, прекрасно понимают наиболее последовательные национал-шовинисты. Преуспевающий армянский певец отнимает гастрольные деньги у какого-нибудь певца Ивана Хмеля, армянин-мясник вытесняет конкурирующего мясника из продмага, русская девочка Алена целуется с Ашотом, а не с Василием, несмотря на черный бумер Василия и черную щетину Ашота. Конкуренция — это не только когда зарабатывают что-то, но и когда что-то теряют, а поскольку «понаехали» все больше не русские в Баку, а азербайджанцы в Москву, теряют в среднем все же русские.
Но на деле в глобализации гораздо больше плюсов, чем минусов. Например, без глобализации по-московски большая часть московских дворов не была бы отремонтирована за последние три года. Дело ведь тут в том, что одной московской организации удалось тихой сапой организовать вывоз разнорабочих из Таджикистана на ежегодные сезонные посевы газонов и покраску окон. Впрочем, обсуждать плюсы и минусы бессмысленно: постепенная потеря в весе «этнорусского компонента» в жизни Москвы и замена его на другие (кстати, в большинстве случаев вообще не имеющего отношения к национальным культурам) — это вещь сродни перемене климата.
К тому же растущая мультиэтничность и даже антиэтничность Москвы имеет ту же природу, что и, например, рост предложения кредитов на покупку автомобилей. Экономическую.
Вы готовы жить беднее, но без чужаков?
До тех пор, пока в России люди не научились увязывать в сознании доступность автокредитов и количество ужасающе водящих автомобиль блондинок и брюнеток, жизнь в больших городах для ксенофобски, а равно и сексистски настроенных граждан будет представлять сущий кошмар. Я понимаю, эта мысль ужасна — за то, что гражданин Москвы в пятом поколении может купить себе жилье не в панельном, а в монолитном доме, приходится платить соседом Арамом или, еще хуже, страшенными чеченцами в подъезде напротив. Но тут уж надо выбирать: или премьера «Звездных войн» в один день с Нью-Йорком (представьте себе, и там в кинотеатре в кресле рядом может оказаться негр из Мали!), или ровный строй панельных пятиэтажек.
Ксенофобия — не страшная беда, а вполне себе социальная норма, как вариантами нормы являются курение и употребление пива. Беда в нетрезвом сознании связей между экономическими и социальными явлениями.
Мне кажется вполне понятным и логичным, хотя и невменяемым, выбор националистов, отстаивающих «Россию для русских» в варианте «бедненько, но чистенько и непременно с атомной бомбой». Кому-то нравится Северная Корея, где этих проблем нет, — сердцу не прикажешь. Но мне совершенно непонятны экономические основания мечты о «Москве для москвичей» и одновременно — отремонтированных в этой Москве трубах. Этого не получалось нигде в мире — почему у вас это должно получиться?
А для тех, кто не готов учить грузинский и одновременно не готов жить в царстве подлодок и очередей, — давайте больше думать. Мультиэтничность города Москва — реальность, причем вовсе не кошмарная. Желая приструнить националистов-грузин из школы №223, нет нужды требовать «выселить всех грузин за 101-й километр» или процентных квот на национальные составы школьных классов. В большинстве крупных городов мира эту проблему решают без глобальных обобщений и без рецептов космического масштаба — хотя здоровый и нездоровый националистический кураж в подобных конфликтах присутствует и там.
А хотите чайнатаунов для нерусских — так давайте понимать, что они создаются всегда и везде ровно в таких же скандалах, как и в школе 223. И никогда никто никуда не уезжает — договариваются. Иногда после драки, а в основном без нее.
