Цивилизация
Как будто действительно заканчивается эпоха. Она была длинной, разной, но в чем-то и поддающаяся единой логике.
В ней был Ходорковский, Путин первый и второй, Дмитрий первый, построение СМИ и вставание с колен, низкая инфляция и высокие зарплаты, сходки болотные и уралмашевские.
Крым и Донбасс стали преддверием новой эпохи. А погибшие самолеты — два гражданских потрясения в разное время и в разных точках Земли — как будто пробивающиеся уже из другой, наступающей эпохи, иные символы и события.
Что в ней будет? Возможно, всеобщее построение против врагов. Возможно, новые фигуры. Вот и старые уходят — через отставки или смерть.
Впрочем, не все, не все.
Но если они и возвращаются — то совсем другими. Возвращаются не имена, на их место приходят функции.
Другой Шойгу, другой Сердюков.
Не сравниваем, лишь говорим, что фамилии те же, а задачи и их достижение, осознание жизни и ее смыслов — совсем другие.
Скоро будет всплеск воспоминаний о позапрошлом мире — открытие Ельцин-центра в двадцатых числах ноября в Екатеринбурге. Завершение предыдущей эпохи. Будут слова и лица из прошлого. Красивый занавес. Но именно занавес.
Что дальше? Первые черты чего-то иного уже проступают. Будет много запретов — видимых и негласных. Будет много сервильности и показной лояльности. Но не будет внутреннего единства, а потому — фигуры могут внезапно меняться. Под задачи, а не по принципу лояльности.
Потому что само понятие лояльности уже становится слишком абстрактным.
Лояльны теперь почти все. И это уже не доблесть и не достоинство.
Теперь, очевидно, нужнее функциональность. И восприятие функциональности. Лидером, народом, миром. Требуются функциональные достижения здесь и сейчас.
Есть новые задачи. Они почти не заявлены и мало проговорены вслух для общего обсуждения и понимания. Но почти все их осознают, почти все им следуют и пытаются претворить в жизнь как могут, в меру привычки, хитрости или административной сметливости.
Есть задача не посеять панику внутри страны. Даже не панику — просто удушливое уныние от всевластия обстоятельств. Всего этого не должно быть. Расплывчатые смыслы будущего, ускользающие от всех своей безрезультатностью, должны быть заменены сиюминутным доказательством важности момента.
Нужно подтверждение значимости целей, себя и сплоченности с другими, такими же. Ради чего, почему — вопрос так поставлен быть не может.
Сколько продлится этот новый переходный период от одного состояния к другому? Думается, менее года.
К следующей осени, на которую приходятся выборы в Госдуму, мы будем жить в ином мире. В нем будут другие дискуссии вокруг других понятий. Новые враги и, возможно, иные определения побед. Новый мир внутри и снаружи, который станет мериться иными мерками.
Мерки и меры скраиваются сейчас, в эти недели.
Новая мера добра и зла, эффективности и ненужности, правильного патриотизма и враждебного пособничества.
Почти каждый будет померен новой мерой, и каждому будет отведена новая ячейка в новом мире. Точнее, каждому, кто будет в нем полезен.
Всем отмерено будет. Но каждому — свое. Некоторые не смогут претендовать на приобщенность к чуду, иные сами не захотят. Впрочем, их мнение утонет во всеобщем восхищении этим дивным новым миром.
