Цивилизация
Сколько ж писано про ЧК — ФСБ (это если экспрессом, без промежуточных остановок и забытых названий, далее везде). Все вроде сказано, и про зверства и про благотворительность, и про любовь к беспризорникам, которых сами же и наплодили. Недавно попалась мне рецензия на свежий фильм. Он был, говорят, про то, как заградотряд пробрался к фашистам в тыл, чтоб спасти захваченный американцами — ой, то есть простите великодушно, немцами! — советский детский дом. Какой только ерунды сейчас ни снимают! И ничего страшного.
Как широко известно в узких кругах, я беспримерно объективен, до такой степени, что даже на чекистов смотрю трезво. Будучи, с одной стороны, внуком старого харьковского чекиста, который отдал Богу душу аж в 1992 году, а с другой – скромным, но профессиональным антисоветчиком еще с совка.
И вот перед праздником, конечно, начали идти в голову соответствующие мысли. Не буду утомлять вас банальностями про расстрелы, и лагеря, и пытки, про возмездие, когда убийц тоже репрессировали, про детские и женские лагеря и прочие прелести. Удержусь от воспоминания о счастье, когда на моих глазах железным тросом убирали с Лубянки железного же Феликса. Это уже и в школе проходят, зачем повторяться.
А актуальным показалось мне тут вот что.
Непонятно, какова же база чекистов, на чем они стоят, какие идеи лежат в основе их деяний.
Ничего не делается же на пустом месте. Вот, скажем, люди хотят хорошо попилить (нормальная мысль), стало быть, они возьмут подряд на строительство дорог, там такой простор! Не от скуки люди идут в депутаты – ну, наверно, надо им иммунитет получить, не зря ж там сидеть, штаны просиживать. Или, допустим, мясокомбинат люди строят – наверно, для того чтоб под видом колбасы продавать молотые кости с промокательной бумагой и соей, ради маржи – так? Но нельзя же просто рыть котлованы и снимать прибыль. Не бывает машины, которая ехала бы по стране и рыла, рыла бесконечно и безостановочно, и чтоб к ней подвозили кэш два раза в месяц. Какая-то должна же быть декорация, мы ж цивилизованные люди.
На первых порах – мне и дед рассказывал – люди шли служить в ЧК, чтоб помочь торжеству закона.
Ну сами посудите: старый режим разрушен, как-то так получилось, никто причем этого не ждал, но такое случается с режимами, сплошь и рядом – и надо, чтоб не просто люди с ружьями бегали по улицам и мочили всех кого ни попадя. Другой законности, кроме революционной, и не было, где ж взять, раз реставрация как-то не задалась. Ее, революционную, классовую, и утверждали. Стрелять и убивать в Штатах 200 лет назад мог кто угодно, а у нас была другая ситуация. 200 лет или 100 – есть же разница.
И натурально в ЧК брали авантюристов, которые умели обращаться с оружием и показали себя ребятами, не знающими сомнений. Кого сказали – того они и убили. Без размышлений.
Дед был уверен, что служит счастью всего человечества! Важно было еще и смотреть, чтоб ребята были бессребрениками, а то ж кокаин и лимузины, особняки на Рублевке и золотые зубы second hand как-то не вязались бы с обликом рыцарей революции. Дед, кстати, был чистый бессребреник, всего-то наследства от него осталось – ордена да медали, полученные, спешу уточнить, за Вторую мировую, на которой он был рядовым пехотинцем, пулеметчиком.
В 1930-е чистили страну от НКО и прочих иностранных агентов – или как это тогда называлось? Кажется, тогда уже многие путались, не очень было понятно, где свои, а где чужие, почему мы дружим с фашистами и выдаем гестаповцам тельмановцев (сейчас тоже, кстати, непонятно, что за разборки между скинами и антифа), почему одних расстреливаем, а других нет. Дед не мог ничего понять и тихо работал в шахте, давая стране угля. Ну не рядовым, а аж десятником! Но было все же какое-то понимание и оправдание – скоро большая война, всех учили стрелять, ботать по-немецки и прыгать с парашютом, чтоб после малой кровью мочить кого надо в его сортире. Была какая-то ясность, которая в войну усилилась: понятно, кругом враг, и нет сомнений.
Идейная база была крепка, чтоб вы ни говорили. Война – она и есть война. Она и в Африке война.
После войны… Решено было придушить тех, кто повидал европейские свободы и тамошнее благосостояние. Да как-то и немцев пленных надо было держать в рамках, они были те еще гастарбайтеры! Их было огромное количество. И вкалывали они на совесть — дед ими командовал, когда восстанавливали в Донбассе взорванные и затопленные шахты, не как чекист командовал, но как шахтер и инвалид войны. В 53-м последние теплушки с бывшими фашистами уехали с Белорусского вокзала. Некого стало охранять, кроме своих зэков.
А там и 20-й съезд. Разгром и гребаный стыд. Как, были перегибы? Временные трудности? Ошибки? Пытки, тройки? Бутовский полигон? Колючая проволока? Советские концлагеря? Что вы говорите?! Не может быть!!!
Тогда-то из-под ног у них и ушла почва. И была-то, в общем, почва та не очень, так себе она была. А там и вовсе ушла. Ну, какие-то подпорки только остались, декорации, муляжи. Некие пугала в виде военщины американской да израильской, карикатуры Ефимова… Чекисты с Запада слали своим детям в Москву чемоданы диппочтой, а там джинсы и книжки Солжа. Дети те, студенты, наши товарищи, фарцевали этой диппочтой, было, на что пьянствовать под «Голос Америки» из стерео, купленного в «Березке» на чеки.
Идея ушла в песок. Какая была, та и ушла, вся. Чекистов поругивают за невысокую эффективность: вот, террористов не выловили, Кавказ бурлит как всегда, то-се, одно, другое, третье… Так не бывает же войны на ровном месте ни за что и ни из-за чего. Куда без идеи? Про белую забыли. Красная – выдохлась, вон Зюганов только и остался, забавный провинциальный чиновник. Ничего не осталось, хоть смешной бы какой успех числился за ними! Какая уж там госбезопасность… Государство-то развалилось, и все былые враги – сепаратисты, антисоветчики, демократы, националисты, голубые, попы и сектанты, бендеровцы, лесные братья, самиздатчики, каратисты, фарцовщики, спекулянты, валютчики, ну, кто там еще, всех нет сил и времени перечислять – оказались победителями и пьют шампанское!
Сегодня чекисты, проиграв все битвы, которые только были возможны, тоже пьют шампанское. Ну а че, праздник у ребят.
Наденут, небось, форму и выпьют в своих кабинетах, с грустью глядя на Соловецкий камень, который издевательски поставили у них под окнами. Пусть грустят. Такими они мне нравятся больше.
Безобидные, тихие, ну пусть нефтянкой занимаются, чем бы ни тешились, чем же они хуже олигархов, так и так в офшоры все утекает.
Чекисты пошли той же тропой, что и казаки: белую идею защищали, красную ли, царскую империю или сталинскую — все кончилось красивыми легендами про якобы красивое прошлое. Все сдулось! Бок о бок казаки с чекистами хлопали глазами, как девственные гимназистки, пока у них под носом бандиты резали детей в Кущевской. И правили регионом при помощи купленных или напуганных ментов и судей. Не говоря уж про рейды Басаева и Радуева и про «Норд-Ост», про которые даже и вспоминать неловко, не будем в праздник!
Теперь к казакам, которые все сплошь с золотыми полковничьими погонами грозно гуляют по рынкам, могли б присоединиться и чекисты, надев винтажные кожаны и прицепив на бока деревянные кобуры от маузеров. Могли б накинуться с двух сторон на бабушку, торгующую солеными огурцами – и ну ее совестить, ну разоблачать! Герои наши!
Впрочем, такие чекисты мне нравятся больше, чем те, что по подвалам тукали (такое словечко у них было) из наганов матросов-анархистов, сельских попов, белых офицеров и прочих достойных людей.
Мозги разбрызгивались по стенам и гнили, запах невыносимый стоял; дедушка рассказывал, упокой господи его душу. Прекрасный был человек. Не то что нынешнее племя.
