Цивилизация
В отличие от вампиров, зомби и чудовищ Франкенштейна клонам в кино не подфартило, и они до сих пор расхаживают в аутсайдерах. «Точная копия» («А Ton Image») — второй за два года неудачный фильм о клонировании, и его неудача тем более грустна, что он получился точной копией первого. Решить проблему не смогли ни Настасья Кински, ни Кристофер Ламберт, сыгравшие французскую семейную пару в ситуации довольно экзотичного адюльтера.
Глупость заключается в том еще, что близнец-предшественник «Точной копии» — фильм «Godsend» — носил в русском переводе название «Другой». Он шел у нас в прокате в прошлом году, но если вы его забыли, или не смотрели, или у вас головокружение от дежа вю – не беда. Смотреть и вспоминать там нечего, кроме Роберта де Ниро, решившего мелко подхалтурить невнятной ролью самодеятельного Фауста, которому бездетные американские пары несут клонировать своих умерших детей.
В «Точной копии» сюжет такой же: есть чадолюбивая пара и есть французский самоделкин, готовый наклонировать им все что угодно и в обход закона. Но у французов есть одно пикантное отличие: они клонируют не ребенка, а бездетную байкершу в исполнении Настасьи Кински. Герою Кристофера Ламберта, сыгравшего виртуального отца, остается лишь наблюдать, как из дочери, а точнее из клона жены, растет и начинает строить ему глазки ее сильно помолодевшая копия.
Таким образом из всего многообразия дурных последствий клонирования, которыми нас стращают технофобы, во Франции решили остановиться на внутрисемейном адюльтере под вывеской инцеста: с клонированной дочкой, фальшивым отцом и стареющей женой.
Когда-нибудь из подобного конфуза и разыгрались бы древнегреческие ужасы, но только не во французском кинодебюте с дуэтом выдохшихся звезд. Кристофера Ламберта сможет реанимировать разве что запрет на клонирование всех тех идиотских экшнов, в которых он играет последние лет пятнадцать. Напротив, Кински в «Точной копии» как раз клонируют, но даже и не думайте, что ее девичий дубликат в исполнении девушки по имени Одри Девайльдер воскресит в памяти восхитительно угловатую блондинку эпохи «Париж-Техаса» или
«Любовников Марии». А поскольку нынешний оригинал Кински не напоминает ту блондинку и подавно, вся актерская интрига с разделением звезды на молодую и старую благополучно скуксилась. В сухом остатке мы имеем двух женщин, не похожих ни друг на друга, ни на Кински, и господина Ламберта, который, слава богу, еще напоминает самого себя, но должен убедить своего героя и зрителей, что сходство молодой и старой Кински просто пугающее.
Вообще не понятно, зачем авторам «Точной копии» потребовалось носиться с пресловутым клонированием, чтобы разыграть перед нами дежурную мелодраму о кризисе французской буржуазной семьи.
Далось им это клонирование. Что им, собственно говоря, о нем известно, кроме стареющей овечки Долли, и что клоны должны быть копией оригиналов?
Сложив все вместе, получаем нехитрую историю, как бурно пубертирующая дочка одну половину фильма страдает от лунатизма, вторую — пристает к своему отцу, а в финальной сцене падает в приусадебный колодец, в котором погиб сын матери от первого брака. Очевидно, что таким вот образом – избавившись от себя молодой — героиня Кински избавляется от душевных травм: муж так и не объелся груш, коварная молодость лежит в колодце, а проблемы с колодцем и живущей в нем страшной девочкой пусть решают японцы в очередных изводах бесконечного «Звонка». Если последствия реального клонирования будут такими же жизнеутверждающими – то только и остается, что проголосовать «за», и нечего по этому поводу стулья ломать.
Оставить мебель в покое можно уже сегодня в кинотеатрах «МДМ-кино», «Синема Парк» на Калужской, «Формула кино» («Атриум»).
