Специальный
проект
1 Января
1992 года
Пустые прилавки магазинов и очереди в «Макдональдс»
Разительные перемены на волне демократических преобразований население почувствовало задолго до распада СССР. Новшества касались и праздников: с 1991 года власти официально разрешили отмечать православное Рождество. Более того, 7 января объявили нерабочим днем. О продуктовом изобилии говорить еще не приходилось. Москвичи хорошо помнят, что место в очереди за мясом, колбасой и сосисками приходилось занимать с утра – позже в наличии оставались только кости. Не меньшей проблемой было достать молоко. А хлеб продавался без пакета и, как правило, исчезал к обеду. Чуть проще приходилось тем, у кого были маленькие дети. Им полагался более широкий набор продуктов: товары выдавали в столе заказов универсама по специальным карточкам.
И даже при всем при этом Москва оставалась оазисом благополучия на фоне провинции и Петербурга, где в то время наметилась критическая ситуация с продовольствием. Жители Подмосковья вставали к первой электричке, стремясь пораньше попасть в столицу и постараться ухватить чего-нибудь съестного.
«Независимая газета» 31 декабря 1991 года писала о том, что очереди в «Макдональдс» практически не уменьшаются, несмотря на повышение цен. За один день ресторан на Пушкинской обслуживал 40-50 тыс. человек. Для сравнения: сегодня средняя посещаемость одного заведения в Москве, по данным Роспотребназдора, составляет около 2,3 тыс. клиентов в день.
Как Ельцин готовил россиян к шоковой терапии
8 декабря 1991 года руководители России, Украины и Белоруссии Борис Ельцин, Леонид Кравчук и Станислав Шушкевич подписали Беловежские соглашения об образовании Содружества независимых государств (СНГ). Позже к ним присоединились Казахстан и другие республики СССР, кроме Прибалтики (Грузия вошла в СНГ в 1993 году). Подписанием этого договора заканчивалось существование Советского Союза как единого государства. 25 декабря 1991-го Горбачев объявил об отставке. В 19.00 по московскому времени он выступил по телевидению с прощальным обращением к народу. Горбачев заявил: «Дорогие соотечественники! Сограждане! В силу сложившейся ситуации с образованием СНГ я прекращаю свою деятельность на посту президента СССР. Принимаю это решение по принципиальным соображениям». Напоследок первый и последний президент Советского Союза пожелал своим согражданам всего самого доброго.
После подписания Указа о передаче управления стратегическим ядерным оружием президенту РСФСР Ельцину, Горбачев навсегда покинул Кремль, над которым спустили флаг СССР и подняли флаг РСФСР. 26 декабря 1991 года Верховный совет СССР принял Декларацию о прекращении существования Советского Союза «В связи с образованием СНГ».
После нескольких месяцев фактического двоевластия страна вступила в период безвластия: Горбачева уже не было, а Ельцин только перенимал полномочия бывшего союзного президента. Он появился в эфире 30 декабря 1991 года, и, хотя в его речи содержались новогодние поздравления, в большей степени это было разъяснение планировавшихся рыночных реформ. 31 декабря текст обращения напечатала «Российская газета».
По мнению российского президента, это объединение могло стать даже более прочным, чем СССР, «который держался на команде, принуждении и выкручивании рук». Смелые прогнозы, как известно, не оправдались. Что такое СНГ, по большому счету, не поняли ни на Западе, ни на самом постсоветском пространстве. Среди достижений новой власти Ельцин выделял сохранение гражданского мира в эпоху глубоких, радикальных преобразований. Текущие трудности экономического характера он постарался списать на прежнее руководство.
«Наследство, которое мы получили, просто удручает. Ощущение такое, что на нашей земле хозяйничал враг. Россия получила от Союза огромный внешний долг, почти $70 млрд. Самое печальное, что эти колоссальные средства на протяжении многих лет уходили в песок. Была создана античеловеческая экономика. В последние годы ситуация даже усугубилась. Мы получили от Союза вконец запущенное сельское хозяйство. Миллионы гектаров земли отравлены. Уже не один десяток лет Россия вынуждена ввозить огромное количество зерна. Но считаю, что не надо приходить в отчаяние. Россия тяжело больна, но неизлечимых болезней, тем более экономических, нет», — полагал Ельцин.
Он также напоминал населению, что на 2 января 1992 года назначено освобождение цен: болезненная, но необходимая экономическая реформа Егора Гайдара больше известна среди россиян как шоковая терапия. Ельцин анонсировал ускоренную приватизацию торговли и сферы услуг, а также убыточных предприятий и объектов незавершенного строительства.
«Уверен, мы пройдем этот трудный период. Говорил не раз и хочу повторить: нам будет трудно, но этот период не будет длинным. Речь идет о 6–8 месяцах. В это время нужна выдержка. Ни в коем случае нельзя допустить срыва, паники, и тогда наши сложнейшие реформы удастся провести», — заключал Ельцин.
На деле же терпеть людям пришлось гораздо дольше. Если за 1991 год розничные цены выросли в 8-11 раз, то в 1992-м счет шел уже на сотни. Почтовая марка для отправки письма в пределах России в период с декабря по декабрь подорожала с 7 копеек до 1 рубля 50 копеек. Нарастали проблемы и в других сферах. К примеру, на металлургических предприятиях количество крупных аварий в 1992 году по сравнению с 1991-м увеличилось в два раза…
«Россия, по-видимому, полна решимости сделать прыжок в неизвестность и провести экономические реформы. Они, вероятно, приведут к гиперинфляции с такими отрицательными политическими и социальными последствиями, предсказать которые никто не берется», — предупреждало издание The Washington Post.
Из-за Задорнова Новый год наступил в России на минуту позже
Тот Новый год по многим критериям получился совершенно исключительным, беспрецедентным, уникальным. Так, в новогоднюю ночь страну в единственный раз в истории поздравил с праздником… сатирик! Речь о прославленном юмористе Михаиле Задорнове. В своей речи он обратился к Ельцину, интеллигенции, военным, старшему поколению, бизнесменам, рабочим и крестьянам.
«Желаем, чтобы в 1992 году Игорь Кириллов или Светлана Моргунова в информационной программе с улыбкой сообщили примерно следующую фразу: «Фермер такой-то намолотил в закрома Родины на своей приватизированной газонокосилке», — сказал Задорнов удивленным россиянам и продолжил: — Мы поздравляем всех бывших граждан СССР. Да, СССР больше нет, но есть наша Родина. Можно разделить Родину на несколько государств, но Родина у нас одна. Не зависящая от границ. Я предлагаю поднять наши бокалы за нашу Родину. С новым годом, друзья!».
Его выступление транслировалось в эфире Первого канала Останкино в рамках новогоднего шоу и не обошлось без конфуза. Задорнов так увлекся, что проговорил на целую минуту дольше запланированного. Бой курантов пришлось задержать. В итоге телезрители встретили Новый год с минутным опозданием. А Задорнова для поздравления народа на ТВ больше не приглашали.
Намекали даже, что президент пропустил запланированное обращение к нации, поскольку рано начал отмечать Новый год и к назначенному моменту находился в состоянии алкогольного опьянения. Эту же версию озвучил в своей автобиографии и сам Задорнов.
Если верить сатирику, у него произошел следующий диалог с редактором телевидения:
«— У нас ЧП! Горбачев не президент и уже не может поздравлять советский, нет, русский… короче, наш народ с Новым годом. А Ельцин — он выждал паузу и добавил, — тоже уже не может! Ты понял?
— Почему?
Тогда мы еще не знали, что означает выражение «президент работает с документами».
— Потому что не может. Как ты не понимаешь? Как мне объяснила его охрана, он сейчас работает с документами! И будет работать с ними всю неделю запоем! Охрана жалуется, что он оказался абсолютным трудоголиком, и они устали бегать за документами в магазин! Понимаешь? — Он выделил слово «понимаешь», как будто разговаривал со мной, как с дебилом.
— И что же делать?
— Как ведущему телеогонька, придется поздравлять народ тебе. Без поздравления народ оставлять нельзя».
Следующие восемь лет к россиянам обращался Ельцин. 31 декабря 1999 года он осуществил транзит новогодних телеобращений (и власти) Владимиру Путину. Речи раннего Ельцина отличались от поздравлений генсеков простым и доступным языком. Президент России сидел в своем кремлевском кабинете на фоне государственного флага и с бокалом шампанского. Он первым привнес в новогодние поздравления спиртное (хотя и Задорнов говорил с бокалом в руках). В отличие от 1991-го, с течением времени Ельцин в своих речах все меньше уделял внимания проблемам страны, делая акцент на поздравлениях и пожеланиях счастья, здоровья и благополучия.
В 1992 году россияне впервые получили законное право отдыхать не только 1, но и 2 января.
«Впервые в истории наступление Нового года – и новой эпохи – было отмечено праздничным салютом на Красной площади. По мнению многих – не только соотечественников, но и людей буквально со всего света, оказавшихся в полночь у стен Кремля, столь красивого фейерверка им видеть не доводилось», — писали «Известия».
8 февраля 1992 год
«Было больно за страну»
Для медиков и ученых перемены стали серьезным испытанием. После развала СССР свернутое финансирование и реформы привели к тому, что многим специалистам приходилось эмигрировать или искать себя в других отраслях. Но вместе с тем смена политического режима открывала и новые горизонты.
«1992-й — возможно, самый безбашенный и веселый Новый год в моей жизни, — рассказал «Газете.Ru» политолог Станислав Радкевич. — В перестройку я работал в Институте общественных наук при ЦК КПСС, где проходили переподготовку лидеры и активисты разных левых партий из «несоциалистического» мира. Переворот в наших преподавательских мозгах произошел еще в 1987-1988-м годах: стало ясно, что страна идет не туда. А 1991-й открыл новый, правильный путь — в большой мир, где нас ждали и встретили как друзей. Часть преподавателей перешла в Горбачев-фонд, там происходили интереснейшие свободные дискуссии, начались системные исследования транзита, проводились занятия для актива множества народившихся в России новых политических партий. В магазинах и киосках вдруг стало можно купить любые книги по философии, политологии, социологии, которые раньше ты мог получить только в спецхранах библиотек по спецразрешению. Открытый пустой горизонт — совершенно упоительное ощущение! Бытовые трудности, казалось, — тьфу! Кому из советских людей они не выпадали?».
На магазинных полках было пусто, вспоминает Радкевич, зато на рынках или у метро можно было купить почти все — от хлеба до черной икры.
8-е марта 1992 года Борис Приходько / РИА Новости
«Хозяева выставили свое, гости принесли свое, стол ломился, — добавил он. — Гвоздь программы — сало. Завхоз советско-финского издательства съездил по наводке на Украину, привез оттуда кабана, мясо съели быстро, а самодельное сало к празднику поспело розовое, с лучком, закусон мировой! Выпивка – «Кристалл» в пивных бутылках — прямой контакт издательства с заводом, чуть ли не бартер... Да и с шампанским проблем не было. В Москве появлялось все больше частных киосков, торговавших всем понемножку: от крымского шампанского до польских презервативов... Так что тосты звучали исключительно дерзкие и шальные — про хорошее сегодня и про еще более лучшее завтра. И про любовь. Ну, а за что еще пьют люди, только что вырвавшиеся из тюрьмы?».
1 января 1992 года Поляков / РИА Новости
Здравоохранение столкнулось с реформами – децентрализация системы, внедрение рыночных механизмов, сокращение объемов профилактической работы и научно-медицинских исследований. Перемены происходили бессистемно, хаотично, что в конечном итоге привело отрасль к глубокому кризису.
«То время нельзя назвать спокойным, — уточнил сексолог и психотерапевт Евгений Кульгавчук. — Эйфория перестройки закончилась, и наступило разочарование, на глазах происходило разрушение страны. Чувствовалось общее ухудшение экономической ситуации, началось расслоение общества. Было больно за страну. Помню новогоднее выступление Задорнова, тогда мне показалось все это каким-то театром абсурда».
Если одних специалистов перемены в стране, отсутствие возможностей развиваться профессионально и постоянные задержки зарплаты вынуждали бросить медицину, то другие, наоборот, решались на первые шаги в этой области.
«Я сам в это время занимался предпринимательской деятельностью, и весьма успешно, — признал Кульгавчук. — Тем не менее, именно в тот Новый год принял решение реализовать еще свою школьную мечту — поступить в медицинский университет и связать свою судьбу с психотерапией. И уже летом успешно поступил. Но это уже был в моей жизни новый, позитивный этап, с новыми смыслами. Таким образом, для меня лично 1992 год являлся важным и определил мою судьбу».
Увы, несмотря на оптимизм отдельных специалистов, наука и медицина в постсоветской России быстро пришли в упадок. Число научных работников к 1998 году сократилось почти в два раза, с 1532 до 855 тыс. человек. На места врачей, подавшихся в другие отрасли, приходили целители и гадалки. Несколько улучшилась ситуация лишь в следующем десятилетии.
«Мы стали чемпионами и выиграли Кубок, были радужные настроения. Я тогда оформлял рабочую визу в Германию. Все было как обычно — новогодние хлопоты, хорошее настроение. В 1991-м деньги были, но нечего было достать, а сейчас всего в достатке, однако денег нет. Раньше было такое слово – «достал». Достал колбасу, достал шампанское, еще что-то, а сейчас только покупаешь. Приходи, у тебя
богатый выбор на любой вкус: есть деньги — покупай себе хорошие продукты, нет — обходились минимальным. Выбор отличается.
При этом раньше все равно — приходишь к кому-то в гости, а холодильник заполненный. Хотя продуктов вроде бы не было. И народ отмечал, был веселый и дружный. Приходили в гости, шутили, и жизнь вообще другой была, попроще. Сейчас ждешь приглашения — удобно заходить, неудобно заходить. А раньше звонишь: «Ты дома? Да? Ну тогда ты попал, мы все к тебе собрались». Толпой заходишь — и нормально. Веселье, никто не обижается, что без спроса пришли.
У нас Новый год — это Новый год. А за границей больше отмечают Рождество. Принято у них все украшать, всякие скидки появляются. По крайней мере, в Германии приятно глазу было видеть, у нас такого не было. Огоньки, массово гуляют, совсем все по-другому было. А у нас Новый год — больший праздник, чем Рождество».
