С трудами Чарльза Диккенса Стивен Найт работает не в первый раз: четыре года назад он вновь воскресил его знаменитую «Рождественскую песнь». Картина с отличным актерским составом (Гай Пирс играл сурового Скруджа, а травил его за все ошибки прошлого призрак в исполнении Энди Серкиса) вызвала сдержанную реакцию аудитории — произведение британского классика экранизировали столько раз и с таким упорством, что очередная попытка просто затерялась в рядах конкурентов.
Новые «Большие надежды» тоже вызывают спорные впечатления. Сериал кажется слишком дословной реинкарнацией книги, которую целевая аудитория проекта и без того знает наизусть.
Это хорошо знакомая история про юного сироту Пипа (звезда «Дюнкерка» Финн Уайтхед), живущего вместе с сестрой и ее мужем-кузнецом. Мальчик, с ранних лет знающий о всех видах лишений, одержим одной целью в жизни — выбиться в люди. Однажды на кладбище, где он регулярно навещает могилу матери, герой встречает опасного рецидивиста-каторжника, который угрозами вынуждает помочь ему. Добродушный (или простодушный) Пип спасает незнакомца, и эхо этого поступка донесется до него сквозь годы.
Параллельно на Пипа обращает внимание одинокая и зажиточная мисс Хэвишем (Оливия Колман). Она живет в полузаброшенном особняке, не снимает старое подвенечное платье и собственными силами воспитывает (или честнее сказать — дрессирует) приемную дочь Эстеллу. Мисс Хэвишем когда-то бросил у алтаря обманувший ее жених. Теперь эта травмированная и надломленная изнутри женщина намерена в лице Эстеллы отомстить всему мужскому роду.
Она воспитывает девочку высокомерной и отталкивающе холодной: Эстелла не умеет любить и не должна этому научиться. Пип, который проводит в доме мисс Хэвишем несколько лет, обучаясь всем тонкостям настоящего джентльменства, постепенно влюбляется в Эстеллу, но, конечно же, безответно.
Вскоре у него появляется тайный покровитель, который помогает юноше переехать в Лондон и достичь уважаемого положения в высшем обществе. Но холодность любимой девушки, разочарование в себе и своих идеалах отравляют Пипа изнутри: все кажется тщетным, мир — ловушка, большим надеждам просто не суждено сбыться.
«Большие надежды» — монументальный и едва ли не главный роман в карьере Диккенса: многослойный, подробный и очень любимый. В разное время кто только из кинематографистов не переносил его на большой экран: от режиссера четвертого «Гарри Поттера» Майка Ньюэлла до мексиканского гения Альфонса Куарона, подобравшего к истории рифму сегодняшнего дня — действие фильма переносилось в Нью-Йорк нулевых.
Найт, который не равнодушен к ретро-историям («Острые козырьки», «Табу», «Женщина, идущая впереди»), отказывается сильно отступать от оригинального текста и до последнего ему верен. Но эта авторская преданность в равной степени как работает на саму экранизацию, так и выступает против нее. Сериал, в котором нет никаких новых прочтений, авторских исканий и художественных находок, кажется пусть и качественным, но не особо нужным проектом, о котором никто не просил.
Но там, где Найт отказывает содержанию в новизне, с ней пытается работать новая форма, за которую отвечают ожидаемый в продюсерском кресле Ридли Скотт и неожиданно оказавшийся там Том Харди. Создатели проекта проводят собственную ревизию классики и отдают роль Эстеллы темнокожей актрисе Шалом Брюн-Фрэнклин. Похожим образом роли британской знати раздаются и среди персонажей второго плана.
Это переосмысление истории идет в ногу с хитовыми «Бриджертонами» или свежайшими «Доводами рассудка», но разводит аудиторию по разные стороны. Одни возмутились авторской вольностью, другие, напротив, принялись ее защищать.
И если отмахнуться от критических комментариев откровенно расистского характера, сложно не согласиться с теми, кто критикует нововведение не за цвет кожи героини, но тотальный мискаст исполнившей ее роль актрисы. Эстелла в книге была фантастической красавицей, перед которой не мог устоять ни один мужчина. Это было важно для понимания ее образа: словно мифическая богиня, она влекла за собой и губила каждого, кто попадался на крючок. Несомненно привлекательная и талантливая Брюн-Фрэнклин в силу совершенно иной актерской органики этой важной черты своего персонажа лишена.
Те же, кто солидарен с видением авторов сериала, правы в том, что даже в самом произведении происхождение Эстеллы не называется, да и мнение, что взбалмошная и провоцирующая высший свет мисс Хэвишем могла намеренно взять к себе в воспитанницы именно темнокожую девочку, кажется вполне логичным.
При этом острую реакцию у зрителей вызвал и сам формат сериала. Проект ругают за сухость подачи, лишившую оригинальный речевой стиль Диккенса узнаваемой мясистости, тогда как предложенная Найтом мрачность отбирает у картинки красочность и многообразие: бесконечный туман сменяет неиссякаемый снег, а серый день — беспросветная ночь.
И хотя последующие серии могут оспорить зрительские претензии, пока что сериал кажется больше сувениром для более узкого круга ценителей, чем для массовой аудитории, весомая часть которой могла не читать оригинальный роман.