Экономическая блокада: как бизнес Белоруссии зависит от России

Почему белорусский бизнес перестал рассчитывать на интеграцию с Россией

Александр Лесных
БелТА
Сотрудники некоторых предприятий Белоруссии устраивают забастовки, выражая несогласие с результатами прошедших в республике президентских выборов. «Газета.Ru» узнала у экспертов, какова вероятность полной остановки работы на производствах страны, может ли это оказать влияние на российский рынок, и разобралась, насколько в реальности тесны связи бизнеса из России и Белоруссии.

На фоне продолжающихся в Белоруссии протестов из-за результатов состоявшихся в выходные выборов президента сотрудники некоторых предприятий страны, по данным СМИ и Telegram-каналов, отказываются выходить на работу. В частности, о забастовке на Белорусском металлургическом заводе (БМЗ) в Гомельской области сообщал портал Tut.by 10 августа.

Опрошенные «Газетой.Ru» эксперты сомневаются, что массовые забастовки на предприятиях в Белоруссии реальны. Старший аналитик «Альпари Евразия» Вадим Иосуб рассказал, что еще в конце 90-х Александр Лукашенко расправился с независимыми профсоюзами в стране, а без таких организаций всеобщую забастовку организовать очень сложно.

«С организаторами подобных мероприятий быстро расправляются силовики. Есть сообщения о попытках забастовки на отдельных крупных предприятиях, но, похоже, они не носят массовый характер», – объяснил эксперт.

Экономические проблемы Белоруссии вряд ли сильно скажутся на российском рынке, ведь место белорусских поставщиков товаров легко займут внутренние производители, считает замдекана факультета мировой экономики и политики ВШЭ Андрей Суздальцев.

Насколько сильно и в каких отраслях две страны зависят друг от друга, демонстрирует статистика Федеральной таможенной службы РФ.

В прошлом году самой крупной статьей импорта из Белоруссии в Россию стали сыры и творог — их было ввезено на сумму $965,6 млн. На втором месте оказались моторные транспортные средства для перевозки грузов — их российские компании закупили на $747,2 млн.

По остальным товарным категориям импорт России из Белоруссии выглядит менее внушительно: $408,3 млн ушло на сливочное масло, $318 млн — на запчасти для тракторов и автомобилей, почти столько же — на молоко и сливки. Во второй пятерке с суммами от $287 до $205 млн — тракторы, мясо крупного рогатого скота и птицы, изделия для упаковки и транспортировки товаров (пробки, крышки и так далее), а также мебель и ее составные части.

Российский экспорт в Белоруссию в основном держится на энергоресурсах и черной металлургии. Так, за прошлый год в соседнюю республику РФ отправила сырой нефти на $6,55 млрд и газа на $2,74 млрд. По остальным категориям в топ-5 суммы гораздо меньше: $656 млн пришлось на легковые авто, еще $298 млн — на отходы и лом черных металлов (включая слитки для переплавки), $170 млн — на каменный уголь.

Из всех этих категорий Белоруссия занимает первое место в российском экспорте только по легковым автомобилям: вслед за ней идет Казахстан с показателем $359 млн. Крупнейшие покупатели нефти и газа (с показателями $33,6 млрд и $10,6 млрд соответственно) — Китай и Германия. Больше остальных российский уголь импортировала Корея (на $2,2 млрд), а по отходам и лому черных металлов в лидеры выбилась Турция ($452 млн).

Во вторую «пятерку» российского экспорта в Белоруссию попали части моторных транспортных средств, плоский прокат из железа и нелегированной стали, шины с покрышками и металлоконструкции из черных металлов. Суммы по этим категориям колеблются от $134,8 млн до $168,5 млн.

Что касается ключевых российских энергетических предприятий на рынке Белоруссии, то из нефтяных компаний это «Лукойл» и «Роснефть». Первая занимается переработкой нефти и производит присадки к топливу, а вторая поставляет сырую нефть. Обе владеют сетями АЗС. «Газпром» же не только поставляет газ в страну, но и с 2011 года владеет местной газотранспортной системой, выкупленной за $5 млрд.

Как белорусский бизнес относится к России

В целом российский рынок играет более значительную роль для белорусского бизнеса, чем белорусский для российского. Вадим Иосуб из «Альпари Евразия» в разговоре с «Газетой.Ru» отметил, что

если не брать в расчет нефтепродукты и калийные удобрения, то на Россию приходится примерно 90% экспорта оставшихся товаров.

У России зависимость от экспорта в соседнюю страну выглядит с точностью до наоборот. Даже если смотреть по результатам одной «Роснефти», выручка компании за прошлый год составила 8,68 трлн рублей, а общий экспорт нефти из России в Белоруссию — 419,9 млрд (при среднем курсе доллара 64,61 руб.).

Из заметных экспортеров металлургической продукции в страну можно отметить «Северсталь», «Мечел» и еще несколько комбинатов. В «Северстали» корреспонденту «Газеты.Ru» рассказали, что белорусский рынок хоть и заметен, но не является одним из самых существенных для компании: в первом полугодии 2020-го из общего экспорта в 1,54 млн тонн на Белоруссию пришлось только 165 тыс тонн.

И если у России нет заметных проблем с экспортными рынками, у Белоруссии они есть даже несмотря на то, что высшее руководство страны давно декларирует необходимость снизить зависимость от российского рынка и переключиться на Евросоюз.

«Основная экспортная продукция, за исключением нефтепродуктов и калийных удобрений, не соответствует европейским стандартам, не прошла соответствующую сертификацию и неинтересна европейскому рынку по соотношению цены и качества. При этом экспортом в РФ занимаются преимущественно крупные белорусские предприятия. МСП ориентирован скорее на импорт из РФ»,

– объясняет Вадим Иосуб.

Если говорить о настроениях среди предпринимателей из Белоруссии в целом, их позитивное отношение к России и к ЕАЭС постепенно меняется. Так, по данным недавнего опроса МСП, который ежегодно проводит Исследовательский центр ИМП, 56,3% предприятий, работающих на внутренний рынок страны, считают, что углубление интеграции с Россией или не повлияет на их бизнес, или скажется на нем отрицательно.

В целом по ЕАЭС в этом году только 42% опрошенных экспортеров сказали, что интеграция с объединением положительно отразится на их деятельности, хотя пять лет назад так ответили 51,7%. Процент тех, кто ждет негативных последствий от интеграции, за тот же период вырос почти в два раза: с 9,2 до 16,7.