Цивилизация
Вчера депутаты Госдумы приняли в первом чтении законопроект, который изменяет порядок включения объектов культуры страны в список Всемирного наследия, составляемый ЮНЕСКО. Раньше предложения по добавлению памятников в этот список рассматривались в комиссии по делам ЮНЕСКО на основании заключения государственной историко-культурной экспертизы, которая осуществляется Росохранкультурой.
Теперь Росохранкультура из цепочки выключена,
а полномочия переданы Министерству культуры, которое и до этого занималось подобными вопросами, поскольку включение памятников в список ЮНЕСКО курировало правительство России. Таким образом, из сложившейся цепочки убрано лишнее звено, которое (судя по результатам проверки Росохранкультуры Счетной палатой) и не могло толком работать.
Проверка, о которой идет речь, была плановой, но результаты, которые удалось получить аудитору, довольно любопытны.
Немного истории. Охраной культурного наследия государство занималось еще со времен советской власти, но история Росохранкультуры в его нынешнем виде начинается с 2004 года, когда была затеяна первая реорганизация. Перестройка продолжалась 4 года, пока на белый свет не появилась Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия, то есть Росохранкультура в том виде, о котором идет речь в протоколе проверки. Днем её рождения можно считать 12 мая 2008 года, а смысл существования, как заявлено на сайте ведомства, состоит в «охране культурного наследия, авторского права и смежных прав».
За 2 года многое было не сделано.
Например, у Росохранкультуры отсутствуют административные регламенты по исполнению своих функций. Фактически это означает, что сотрудники ведомства толком не знают, чем должны заниматься. Правда, треть из них – это руководители, которым подобные эмпиреи ни к чему, а в территориальных органах имеется некомплект в 25% и работать всё равно особо некому.
Поэтому в перечень объектов культурного наследия, которым ведомство и занимается, вошли всего 238 памятников культуры из 23 тысяч единиц, имеющих федеральную категорию охраны, – ровно один процент!
При этом были «забыты» объекты, включенные в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, и львиная доля объектов, вошедших в «Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации». Кроме того, Росохранкультура не занималась составлением единого государственного реестра объектов культурного наследия: эту функцию взяло на себя Министерство культуры, которое также занимается ежегодным мониторингом сохранности и использования таких объектов, их паспортизацией и приводит в порядок соответствующую базу данных. Насколько хорошо выполняет эту работу министерство, аудиторы не сообщили, но сказали, что «участие Росохранкультуры в указанных мероприятиях никак не обозначено».
В заключении аудиторы практически «избивали» ведомство, причем били очень сильно.
Было отмечено, что во время лицензирования реставрационных работ Росохранкультура нарушает требования законодательства в этом вопросе, а «лицензии… выдаются организациям и учреждениям, не имеющим необходимых специалистов». При этом нет никаких сведений о том, как работают те, кому выданы документы. Аудиторы приводят и цифры: «Доля отказов в предоставлении лицензии составляет около 1% (неравнодушны они, похоже, к этой цифре) от общего количества поданных заявок, в то время как не менее 60% лицензиатов в той или иной форме не соответствуют требованиям действующего законодательства в области лицензирования деятельности по реставрации объектов культурного наследия».
Аудиторы обнаружили, что территориальные управления ведомства превратились в органы выдачи документов на право ввоза и вывоза культурных ценностей.
При этом, как уже было сказано, отсутствуют документы, которые определяют порядок работы с экспертами, приемы и методики оценки культурных ценностей – как по срокам создания, так и по их рыночной стоимости.
Показательно, что Росохранкультуры не контролирует, что и как делает его управление по ЦФО, – и это не означает, что в центральном офисе знают, что происходит в других федеральных округах.
К сожалению, в Счетной палате не делают выводов из результатов проверки, а всего лишь передают полученную информацию в правительство, в Федеральное собрание и в курирующее министерство – в данном случае в Министерство культуры. Пока неизвестно, как отреагируют «наверху» на подобную анархию в своем королевстве.
Но эпизод с отстранением Росохранкультуры от процедуры пополнения списка Всемирного наследия ЮНЕСКО, возможно, является первым звоночком.
Впрочем, своего рода набат уже прозвучал во время недавней истории с застройкой вокруг храма в Кадашах, когда было совершенно непонятно, кто, кому и что разрешил, а ведь Росохранкультура принимала в той эпопее самое активное участие. Именно она выдала паспорт храму в 2007 году, но за год до этого одно из формирований будущего ведомства по охране культурных ценностей разрешило строительство рядом с ним офисного центра. Правда, сама Росохранкультура выдачу подобного разрешения опровергает, но, несмотря на «паспортизацию объекта», ведомство два года не удосуживалось внести храм в Кадашах в перечень подлежащих охране объектов, и в 2009 году на общественных слушаниях по данному вопросу это поручение было выделено отдельной строкой.
