Особенности национальной адаптации

Не дает мне покоя ребенок, который живет теперь в поселке Пречистое Ярославской области. А раньше жила в Португалии, где и родилась.

Все видели ее глаза, слышали, как она истошно кричала, когда ее увозили к нам, в Россию, а потом все посмотрели по НТВ, как мать Сандры Наталья Зарубина бьет девочку с комментариями «Вот оно, португальское воспитание. Позволяли делать, что хочет». Мать теперь ее перевоспитывает.

Счастливое воссоединение семьи отпраздновали с участием телезрителей – и водка была на столе, и тушенка, и щи. И девочка теперь спит на теплой русской печке. Хэппи-энд широко разрекламированной драмы, в которой закон одержал победу над здравым смыслом. Все победили, кроме ребенка. Но не в нем же дело, в конце концов.

Внимая предупреждениям МИДа, который уже строго погрозил СМИ и попросил «проявлять заботу о судьбе девочки и оставить ее семью в покое хотя бы на какое-то время, чтобы она смогла спокойно адаптироваться к жизни в новых условиях», оставим пока Сандру на печке в Пречистом. Потревожим тех, кому по должности давно следует адаптироваться к исполнению своих обязанностей.

Попечалимся о государстве. От слезинки ребенка — к боли за родное отечество.

Понятно, почему история с португальской девочкой стала делом государственного масштаба, приобрела политический характер. В Европе к российским гражданкам, бьющимся со своими бывшими мужьями за право воспитывать ребенка, заведомо предвзятое отношение. Даже если гражданка вполне себе приличный человек. Просто потому, что мать из России, которая, как известно, родина пьющих водку медведей. Просто потому, что в России жить нельзя в принципе, а ребенку – в частности. Просто потому, что у них ребенку в любом случае будет лучше, чем у нас. Так думают многие люди в Европе. Но мы-то знаем, что это не всегда так. Не совсем так. В России все зависит от людей. И от матери, в частности. И вообще, мать и дитя не разделимы. Это даже иностранцу понятно.

Опустим соображения морально-этического толка, хотя любой родитель, по идее, не должен доводить процесс развода и разрыва отношений с бывшим супругом (супругой) и матерью (отцом) своего ребенка до такой черты, за которой суд, киднепинг, свидания в присутствии детских психологов, нападения на противоположную сторону и обвинения по уголовным статьям. Что финнов это касается, что русских, что французов. Нормальный, адекватный родитель должен решать проблемы иным способом. Исходя из интересов ребенка, у которого должны быть отец и мать. Просто для того, чтобы этот ребенок состоялся как человек.

Ну, допустим, обстоятельства так сложились, мать-россиянка доведена до отчаяния, оппонент — гражданин европейского государства по умолчанию поддерживается родной ему судебной системой. Хорошо. Вернее, очень плохо для россиянок и их детей от браков с иностранцами.

Вспомним хотя бы историю с Натальей Захаровой, лишенной во Франции родительских прав. Тогда даже Владимир Путин участвовал в решении вопроса. Свежий пример – драма в семье Ирины Беленькой и Жана Мишеля Андре, которые не могли поделить дочь Элизу. Недавно финн Пааво Салонен отобрал сына Антона у жены-россиянки и вывез нелегально за пределы России с помощью сотрудника консульства.

Понятно, что проблема есть и российские власти обязаны ею заняться. Чаша терпения переполнилась.

И вот на помощь несчастной матери Наталье Зарубиной, рискующей потерять свое дитя в битве с португальскими опекунами, приходит родное государство. Чтобы помочь другим несчастным матерям, не желающим терять своих детей.

Вы скажете, причем тут государство, если вопрос решил португальский суд? Я отвечу: я провела день в консульстве в Милане, когда у моей сотрудницы украли сумочку с паспортом и обратным билетом за три часа до вылета. Я знаю, как хочется, чтобы тебе помогло родное государство, просто потому, что ты его гражданин, попавший в сложную ситуацию. Разницу между «помогает» и «не помогает» всякий на себе хоть раз почувствовал. Я испытала ощущение беспомощности. Паспорт и деньги украли? Платите 60 евро за паспорт. Позвонить в Москву, запросить документы, подтверждающие личность? С вашего мобильного, который тоже украли. Консула вам? Перебьетесь. Сами, сами что хотите, то и делайте, а у нас обед. Но мы отвлеклись.

Итак, нужна победа. Нужен прецедент. Нужен процесс, в котором законные интересы российских граждан и их детей удалось бы отстоять. Логично? Вполне. Тут не бросишь камень в родное государство. Как говорится, на месте Беленькой или Зарубиной мог бы быть каждый.

И вот тут начинается самое странное. Когда государство в лице чиновников взялось помогать Наталье Зарубиной с Сандрой, оно вообще ознакомилось со списком действующих лиц? Кто такая Наталья Зарубина? Пригласили ее на собеседование? Поговорили с ней? Узнали, какие условия проживания будут обеспечены ребенку? Может быть, связались с властями Ярославской области? Обнаружив, что дом нуждается в ремонте, оказали помощь семье? Мебель подкупили, стены покрасили?

Ведь понимали же, не могли не понимать (а если не понимали, то тогда я вообще ничего не понимаю), что в тот же день в поселке Пречистое окажутся телекамеры. И телекамеры зафиксируют все – и печку, и будку для собачки, посаженной на цепь, и надувные шарики на фоне бельевой веревки и ободранных стен, и тушенку, и покосившиеся окошки. Я сейчас не в осуждение бедности говорю — так живут, и это тоже больно, тысячи людей в России. Но тут же прецедент, победа, государственное дело, интересы, идеология, международный резонанс, престиж страны! Покрасить траву к приезду президента можем ведь, так что ж было не навести в Пречистом немного потемкинщины? Мебель Зарубиным точно пригодилась бы. И книжек можно было Сандре купить, и игрушек побольше, и азбуку русскую. Психолога могли бы пригласить, кстати. Говорящего на португальском. Извините, увлеклась. Но это я как профессионал рассуждаю, с точки зрения пиара. Не говоря уже об интересах девочки, за которые МИД беспокоится, осаживая ретивых журналистов.

Прежде чем раскручивать историю с Натальей Зарубиной, кто-нибудь подумал, чем это обернется? На два шага вперед просчитал? Нет. Только на один – из Португалии в Россию, в Домодедово, под дуло камер информационных программ.

Я, узнав о возвращении ребенка, порадовалась. Был такой грех. Ну надо же, думаю, ребенок и мать вместе, слава богу. И тоже скептически реагировала на комментарии удерживавших девочку португальцев: ну почему Россия – это обязательно снег, нищета, консервы из ржавых банок и неблагополучная семья?

А дальше — поехало. Само собой. Государство расслабилось и пропустило сюжет по НТВ, где Зарубина-мать бьет дочь, где водка и печка вместо кроватки для ребенка. Стало ясно, что девочка не говорит по-русски. Хотя, если верить Зарубиной, Сандра уже выучила слова «иди сюда», «пошли», «утро», «собака», «кошка». Слов «любовь», «мама» и «дочка» в этом списке нет.

И вот теперь энтэвэшный сюжет, показанный по португальским каналам, посты в «Живом журнале», тысячи обращений россиян с подписями в защиту Сандры, с просьбой возвратить ее в Португалию. Выплыли на свет неприятнейшие вещи. В ходе процесса по делу Сандры-Саши обнаружились свидетельства, что девочка попала к опекунам с симптомами недоедания, что Зарубину однажды снимали пожарные с крыши автобуса, куда та забралась, будучи навеселе, что она не принимала участия в содержании ребенка, что на свидания с дочкой являлась в том же развеселом состоянии духа, в котором застал Зарубину канал НТВ. Взялись снимать оптимистическую трагедию с духоподъемным финалом, а сняли случайно разоблачительный сериал.

То есть государство промахнулось так, как только наше государство умеет промахиваться. Пугали португальцы Сандру и своих судей тушенкой — пожалуйста, получите ее с кашей. Клеветали про русских, которые с утра водку пьют, — вот вам бутылка пустая на столе. Стращали ужасами русской деревни — вот вам, нате, глядите на полати, на которых избалованный своей кроваткой ребенок будет спать отныне и досель.

Эффект пиара ошеломительный. Нарочно захочешь подставить родную страну, а так не сделаешь.

Скандал, конечно, вышел мировой. Надо гасить. Так же как зажигали, теми же топорными методами. На сцену выходит МИД и грозно рыкает на журналистов, тенденциозно освещающих историю с Сандрой в СМИ. Программа «Пусть говорят», в которой собирались говорить о Зарубиных, срочно меняет тему. Российское посольство отказывает приглашенным на эфир супругам Жоау Пиньеру и Флоринде Виейра в визе. Радетели за отечество, чьи имена даже не хочется называть, заходятся в истерике: «Теперь Сандра будет бегать по нужде в деревенский сортир вместо европейского ватерклозета с подогревом и зеркалами. Жить девочка будет в деревянной избушке, а не в коттедже. Зато ходить она будет по Родной земле. И растить Сандру будет родная мать, а не чужие подлецы». То есть мы опять возвращаемся к отправной точке – наши против их, свои против чужих, патриотическое очко против либерального унитаза.

Только теперь вопрос: а чего добивались? Что после этой истории пропорционально возрастет количество положительных решений в судах европейских стран в пользу россиянок, отсуживающих детей у бывших мужей? Я почему-то думаю, хотя, возможно, гнусно клевещу на европейские суды, что зависимость будет обратная – решения будут в пользу родителя-европейца. Почему? Да потому что видели по телевизору, что Россия – это бедность, тушенка и медведи в глухих лесах повсюду.

История с Зарубиной и Сандрой — просто идеальный прецедент, чтобы больше никогда, ни за что, несмотря на всю европейскую толерантность и пиетет перед понятием «права человека», не отдавать россиянкам из Франции или Португалии детенышей. Потому что ребенку будет хуже. Бить ребенка под телекамеру – это, с точки зрения впечатлительной Европы, ад. Детский ад. Да и с точки зрения цивилизованной части России – тоже. Сколько детей живут в таких же условиях – отдельный вопрос. Никому не легче, что к этим тысячам детей прибавился еще один.

Ладно, предположим, что Наталья Зарубина пребывала в стрессе, не отошла от битвы за ребенка. Потом будут у Сандры овощи на пару, протертые котлетки и прекрасные детские книжки. Мама ее научит русскому и отучится шлепать по попе.

Но давайте про взрослых, ответственных людей.

Те, кто отвечал за решение вопроса с Сандрой и раскрутку истории как правозащитной в интересах российской гражданки и ее незаконно удерживаемого в Португалии ребенка, должны быть наказаны. Они нанесли ущерб репутации моей страны. Я не согласна с тем, что Россия безжалостна к своим детям. У нас все не так, у нас все гораздо лучше. Главное — вовремя адаптироваться.

Уважаемые национальные лидеры, накажите их, этих людей. Не так, как Сандру наказывает ее мать, этим взрослым это уже не поможет. Как-нибудь иначе, по-государственному, так, как вы это умеете.

И надо что-то делать с Сандрой. «Счастье всего мира не стоит одной слезы на щеке невинного ребенка», — вот и Федор Михайлович присоединяется. А если даже счастье слезы не стоит, то бог бы с ней, с политикой. Сандра-Александра – всего лишь маленькая девочка, которая не виновата в том, что не говорит по-русски, оказалась в новой для нее стране и социальной среде, мало знает свою мать, воспитывалась португальцами в Португалии. Она совершенно беззащитна перед нами, взрослыми. Она не может принимать решения, а мы можем. Должны. Битва за ребенка всегда бессмысленна и жестока. Битва за интересы ребенка – всегда в его пользу. Надо что-то придумать, чтобы Сандре стало хорошо. Еще лучше, чем было.

Спасибо заранее.