Цивилизация
Если бы Манеж не горел, его стоило бы поджечь. Такое приходит на ум, когда на пресс-конференции первой выставки в реконструированном здании ее организаторы хором запевают осанну московскому мэру. Их звонкие голоса возносятся прямо к деревянным фермам, имитирующим былые – бетанкуровские. Эту песню будут исполнять и на второй выставке, и на третьей… Подобный триумф может сравниться только со строительством Поклонной горы и восстановлением ХХС. А потому первая выставка в новом, пахнущем краской Манеже – дело ответственное. Но и тут все удачно сложилось: экспозиция школы очередного московского любимца Сергея Андрияки должна была состояться в Манеже в марте 2004 года. Но полыхнул пожар, и громадная акварельная выставка осталась неприкаянной.
Хорошо еще не успели завезти экспонаты – на растопку.
Поскольку экспозиция была приурочена к пятилетию школы, то ее пытались осуществить в том же году на других площадках. Центральный дом художника чудом отбрыкался от акварельной лавины, которая должна была накрыть собой все свободное пространство на Крымском валу. Зато теперь Андрияке, по сути, предоставлена честь открыть новое здание Манежа. Сюда привезли около 4000 работ, повесили «всего лишь» 2500.
Рабочие еще наводят лоск, красят бетон под мрамор, снуют под потолком, словно доказывая прочность новой, склеенной из сосны конструкции балок, заменившей лиственничные бревна. Но в целом все готово. Двуглавые орлы облепили стены. Нахально сверкают металл и стекло новых конструкций взамен старых антресолей у входа. Один коллега выдал меткое название: «Аэропорт имени Бетанкура». Хай-тековские лесенки, террасы плавных очертаний, переходы – совсем как на Манежной площади, рядом. Снаружи – Манеж, а внутри – торговый центр «Охотный ряд».
Для выставки школы акварели пространство расчленили временными выгородками, а весь зал поделен на три сектора: на стендах теплого зеленого оттенка висят работы самого Сергея Андрияки, на серовато-зеленых – учеников, а на холодно-зеленых – преподавателей школы. Отличить один цвет от другого – задача для человека, не лишенного колористического чутья. Отличить работы авторов разного уровня немногим проще.
Если на картинке натюрморт с дыней, цветами, старинной книгой и он «как живой», значит — сам Сергей Николаевич. Если натюрморт с дыней, цветами, старинной книгой и издали видно, что это сделано акварелью – ученик.
С преподавателями сложнее: они и натюрморт могут забацать на уровне, но и своеволие проявить, например, литографией заняться. А одна из преподавателей почти гиперреалистично изобразила молодого человека за ударной установкой: барабаны отливают лаковыми боками, барабанщик стучит – жуть как динамично после всех-то дынь и пасторальных пейзажей. Оторвался преподаватель. Ничего – исправится.
Работы самого Андрияки занимают солидную часть выставки. Бродить в этой части надо внимательно. Хлебных крошек что ли сыпать за собой? Нет, мусорить, наверно, не стоит, просто ориентиры получше запоминайте. Вот яблоки, вот монастырские стены, вот английские интерьеры, вот кремлевские купола, вот снова яблоки. Или это те же? В общем – внимательнее, потому что опять будут монастырские стены, английские интерьеры, а уж кремлевских куполов хватит на отдельную выставку.
Мастер Андрияка замечательный, и техника акварели у него отработана до неприличного блеска. Но наиболее живые работы – ранние, годов 1970-х. Особенно те, где акварелью не закрыт весь лист, а оставлены просветы бумаги, и те, что написаны «по мокрому» – с разводами, как у Фонвизина. «Законопаченные» поздние листы проигрывают им в непосредственности, но буквально все пейзажи и натюрморты Андрияки будто с открыток сошли – настолько стандартно красивы их композиции. Куда ни поглядишь – красота.
Прокол только один – большая акварель «Пожар в Манеже» 2004 года. Это уже по части Ильи Глазунова. Но с другой стороны, все логично – на каком еще фоне петь осанну мэру?
