Цивилизация
В среду защита чемпиона мира по смешанным единоборствам Расула Мирзаева начала представлять свои доказательства в Замоскворецком суде Москвы. Чемпион, сидевший за решеткой, постригся и сменил футболку. Его адвокат Алексей Гребенской в начале заседания отметил, что приглашенный им свидетель Камиль Гаджиев, которого ранее не смогли найти полицейские для принудительного привода, опаздывает. Поэтому он начал с оглашения письменных материалов дела.
Защитник зачитал показания судмедэкспертов Татьяны Гурьевой и Сергея Леонова. Они объясняли следствию, почему при проведении экспертиз не учитывали повреждения на лице погибшего Ивана Агафонова.
По словам экспертов, отек мягких тканей лица не расценивается как вред здоровью, поэтому и не учитывался.
Далее Гребенской хотел зачитать характеризующие погибшего данные, которые не стала озвучивать прокурор Юлия Зотова. Отец погибшего студента Александр Агафонов и его адвокат Оксана Михалкина возразили, так как эта характеристика не является предметом исследования суда. Однако прокурор встала на сторону Гребенского, напомнив о соблюдении принципа равноправия сторон. Судья Андрей Федин в итоге разрешил огласить названия документов, но не их содержание.
В материалах дела имеется постановление следственных органов в Северном Тушино о возбуждении уголовного дела по ст. 162 УК (разбой) в мае 2010 года.
В рамках этого дела Иван Агафонов был привлечен в качестве обвиняемого.
Следствие требовало ареста, однако Тушинский суд отказался. Тогда Агафонов был отпущен под подписку о невыезде. Таким образом, до своей гибели студент находился под следствием. По данным «Газеты.Ru», Агафонов вместе со своими приятелями напал на курьера, перевозившего iPad.
Свидетель Станислав Молодцов, продолжал читать дело адвокат, рассказывал следователям, что тренировался с Мирзаевым с 2007 года. «Вся его жизнь была нацелена на спорт, — говорил он. — Он целеустремленный, сдержанный, неконфликтный. Для того чтобы Мирзаев ударил человека вне ринга, его нужно было сильно спровоцировать». Это же отметила и арт-директор клуба Fight Nights Ксения Баланина.
Она сказала, что среди коллег Мирзаева называли не Черным Тигром, а Черной Пчелкой за трудолюбие.
После этого Гребенской зачитал заключение последней экспертизы, которую Зотова огласила лишь частично. Адвокат остановился лишь на части, которая касается анализа качества медицинской помощи Агафонову. Согласно документу, погибший поступил в больницу в 4.41 утра и был осмотрен дежурным нейрохирургом. В 5.00 ему сделали компьютерную томографию головы, которая показала кровоизлияние, перелом черепа, размозжение мозжечка. При таком диагнозе пациент должен был быть госпитализирован, но, согласно медицинской карте, этот вопрос врач не обсуждал. Решение о госпитализации было принято только через час — в 5.51. В 6.50 больной отказался от транспортировки на каталке.
Таким образом, прошло два часа с постановки опасного диагноза, что является грубым нарушением, подытожил адвокат.
В медицинской карте также не было отметок о проведении лечебных назначений. Судмедэксперт Лариса Андрейко говорила, что Агафонову не провели нужную операцию и не ввели необходимые препараты. Отек головного мозга был диагностирован только в 10.50. С 13.00 у него повысилось артериальное давление. Препарат, который ему ввели, наоборот, вызвал усиленное кровообращение и еще больше повысили давление. Также пациенту вводили мало питательных веществ.
Гребенской ходатайствовал о вызове эксперта Андрейко в суд, но прокурор, а затем судья посчитали это излишним.
— До всего этого вам было известно о том, что ваш сын привлекался к уголовной ответственности? — спросил Гребенской у потерпевшего.
— Впервые из газет услышал, — сказал Александр Агафонов.
— Занимался он единоборствами?
— Нет. Только коньками и танцами. В Крылатском для себя качался, — вспоминал тот.
У адвоката были ксерокопии фотографий с сайта клуба «Лион» в Крылатском, на которых были как Мирзаев, так и Агафонов. «Он занимался тайским боксом и греблингом», — сказал Гребенской, имея в виду студента. Агафонов-старший заявил, что не узнает на фото своего сына. Зато своего оппонента узнал Мирзаев. Судья приобщил фотографии к делу.
Далее перед судом выступил тренер подсудимого Камиль Гаджиев. Он рассказал, что на следующий день или через день после инцидента Мирзаев на встрече рассказал о конфликте. На следующий день Гаджиев сам съездил в клуб «Гараж» и поговорил с управляющим, попросил его «навести справки» о состоянии здоровья Агафонова. Позже управляющий перезвонил и сообщил, что тот умер. «Мне искренне жаль, что именно с Мирзаевым произошла такая печальная ситуация. Он был капитаном команды последние два года», — сказал свидетель. По его словам, сила удара Мирзаева неоднократно измерялась.
«Меньше 100 кг рукой он не выбивал, иначе он в сборную не попал бы», — сказал Гаджиев.
Напомним, последняя экспертиза установила, что удар Мирзаева по лицу Агафонова был небольшой силы — 9—11 кг. Свидетель отметил, что чемпион является правшой. «Работать одинаково хорошо и левой рукой, и правой у него таланта не хватало», — сказал он. Гаджиев сказал, что ему известно о том, что Агафонов и Мирзаев тренировались в одном зале. Об этом ему сообщил тренер клуба «Лион» Владислав Потатушкин. «Не знать друг друга они в принципе не могли», — сказал Гаджиев.
«От адвокатов постоянно поступала информация о желании Расула пообщаться с родителями погибшего, — отметил также свидетель. — Какая-то денежная сумма поступала на счет родителей, предлагалось компенсировать расходы, возникшие в связи с этой трагедией». По его словам, на счет Агафоновых в феврале было перечислено 150 тыс. рублей. Адвокат, в свою очередь, подтвердил, что Мирзаев пытался возместить ущерб и по его поручению на счет Татьяны Агафоновой были перечислены деньги. «За неделю до перевода мною было отправлено письмо с извинениями, — сказала адвокат. — Деньги до сих пор на счету».
«Большая сумма! На венки оставьте ему! На лавры!» — крикнул Агафонов-старший. «Сколько смогли», — парировал Гребенской. Судья застучал по столу, призывая к порядку, и сделал замечание обоим. Адвокат Михалкина сообщила, что «ни на каком депозите сумма не находится, она была отправлена обратно Гребенскому», назвав 150 тысяч рублей «стоимостью двух племенных баранов».
На этом защита закончила представлять доказательства и перешла к допросу Мирзаева. Чемпион говорил сбивчиво, активно жестикулируя и показывая, как он наносил удар. По его словам, 15 августа около часа ночи ему позвонил друг Артем Карапетян и попросил приехать в клуб, чтобы попрощаться. «Мы думали, что больше не увидимся. Я должен был уехать в Америку по контракту», — сказал он. Он приехал со своей девушкой Аллой, зашли в клуб, поели, послушали музыку. Около трех-четырех часов ночи они вышли. Девушка отошла от него, Мирзаев начал прощаться с друзьями. «Я стоял спиной к Алле, — рассказал чемпион. — Через две-три минуты услышал шум, был какой-то конфликт у Аллы. Я развернулся и увидел, что стоит Иван Агафонов. У нее лицо такое, было видно, что она была недовольна, возмущалась». В этот момент к Агафонову подошел Батыр Таганов и спросил, что он делает. «Я телку снимаю», — сказал Агафонов. «Я вижу, что это ей адресовано, обидно стало, — сказал Мирзаев. — Я пошел к Ивану, он играл с машинкой. Я спросил: «Что тут встал?» — «Да телку хотел снять». Я подхожу: «Эта девушка со мной встречается». В этот момент машинка ударила Мирзаева в ногу, он положил правую ногу на игрушку и сказал студенту: «Ну тогда меня сними». «Если надо, и тебя сниму», — ответил ему тот. «Меня удивило, почему он так со мной разговаривает, — сказал Мирзаев. — Он переложил джойстик в левую руку и начал ею размахиваться.
Видно было, что он хотел меня ударить. Я как боец знаю это. Хотел пощечину дать, рефлекторно сжал пальцы. Я не размахивался».
Мирзаев пояснил, что ударил студента, чтобы предотвратить конфликт. «Я же не проститутка, чтобы мне так говорить, и моя девушка не проститутка, — объяснял Мирзаев. — Я ушел, обернулся и увидел, что он лежит. Я развернулся и пошел к нему. Отталкиваю Карапетяна и начинаю массажировать». Когда Агафонов пришел в себя, Мирзаев, Карапетян и охранник посадили его на ступеньки. У Агафонова на губах была кровь — он прикусил язык. Затем он сказал, что нормально себя чувствует. У девушки Мирзаева началась истерика, она плакала, и спортсмен решил уехать. Карапетян пообещал ему присмотреть за Агафоновым. Через несколько дней Мирзаев включил телевизор и увидел, что его разыскивают. Он позвонил Гаджиеву, тот посоветовал явиться в органы с адвокатом. «Я очень сильно сожалел и не мог понять, как это произошло, — объяснял подсудимый. — Я растерянный был, до сих пор жалею, он каждый день у меня перед носом.
Я понимаю, что виновен, но я не хотел причинять ему вреда, у меня не было цели, чтобы он упал. Я просто хотел, чтобы он не грубил мне. Это единственная пощечина в моей жизни, я впервые поднял на человека руку».
«Он же левша был, что ты врешь, урод!» — закричал Агафонов-старший и получил очередное замечание судьи. Федин предоставил ему право задать вопрос, но попросил сделать это корректно. «Как ему не стыдно! Глянь в глаза мне, глянь в глаза! О чем с ним говорить мне!» — закричал Агафонов вновь. Тогда вопрос задала его представитель Михалкина.
— Какова была ваша цель, когда вы подошли к Агафонову?
— Узнать в чем дело. Почему он начал кричать так девушке, она не похожа на проститутку, — спокойно отвечал чемпион.
В этот момент Мирзаев в очередной раз попросил прощения у родителей Агафонова, глядя прямо на отца. Было видно, что на глазах подсудимого выступили слезы.
«Тебе никогда прощения не будет урод, бл***!» — закричал вновь потерпевший. Мирзаев сник, присел и положил голову на руки, спрятав лицо.
Прокурор обратилась к потерпевшему, спрашивая будет ли он заявлять иск о возмещении ущерба. «Пусть себе на венки оставит! Мне не надо ничего! Не желаю ничего получать от него! — закричал агрессивно он. — Я бы свои добавил, чтобы ему побольше дали! Он убил всех нас, бл***... Деньги от него какие-то, бл***… Привыкли покупать всех! Я бы его расстрелял сам!»
На этом судебное следствие закончилось, через час стороны приступили к прениям.
Прокурор Зотова зачитала свою речь. По ее словам, Мирзаев «воспринимал поведение Агафонова как оскорбительное». «Удар был нанесен с небольшой силой, недостаточной для черепно-мозговой травмы, — сказала она. — Эксперты установили, что травма не находится в прямой причинно-следственной связи с ударом. Сила удара расценивается как небольшая, для этого не требуется специальная подготовка к единоборствам. Оценивая доказательства в совокупности, сторона обвинения считает их объективными. Компетенция экспертов сомнений не вызывает. Эксперты единогласно пришли к выводу, что между ударом и смертью прямая причинно-следственная связь отсутствует».
По ее словам, есть несколько понятий форм вины — умышленная и неумышленная. Умышленная имеет прямой или косвенный умысел. Прямой — если лицо, совершившее преступление, осознавало последствия. Косвенный — когда осознавало опасность, предвидело ее, не желало, но допускало. Убийство же по неосторожности подразумевает действия, совершенные по легкомыслию и небрежности. Зотова отметила, что тот факт, что удар был сделан с небольшой силой, свидетельствует, что умысла убить Агафонова не было. То, что Мирзаев помогал Агафонову прийти в себя, это подтверждает.
На этом Зотова попросила переквалифицировать обвинение на ч. 1 ст. 109 УК (причинение смерти по неосторожности) и приговорить его к двум годам ограничения свободы.
Прокурор учитывала, что Мирзаев совершил преступление впервые, имеет малолетнего ребенка и явился с повинной. В качестве ограничения свободы она попросила ввести запрет на посещения клубов, массовых мероприятий, не менять место жительства, а также обязать отмечаться в правоохранительных органах.
«Будет еще божеский суд», — прокомментировал Агафонов-старший.
Адвокат Гребенской согласился с прокурором, но попросил также учесть, что Мирзаев оказал первую помощь Агафонову. Он также подчеркнул, что роль врачей в судьбе Агафонова не была до конца исследована.
Мирзаев сделал еще одну попытку попросить прощения, но потерпевший не желал его слушать. После этого подсудимый тихо добавил, что по 109-й статье признает вину. Свое решение судья пообещал огласить 14 августа.
