Цивилизация
Нынешний летний тур Стинга — часть гастролей, приуроченных к 60-летнему юбилею. Разменяв седьмой десяток в октябре прошлого года, певец решил встряхнуться и снова взять в руки бас-гитару. Нечто подобное он уже проделал в 2006 году; тогда после тура «Broken Music» случился реюнион его группы The Police.
В этот раз музыкальная мысль урожденного Гордона Самнера двинулась в ином направлении. Продолжая линию программы «Symphonicities», он выбрал для сет-листа первой части тура многие неочевидные для поклонников песни, многие из которых вошли в его последний оригинальный альбом «Sacred Love», вышедший в 2003 году.
Однако московскую программу Стинг сильно изменил.
Незыблемой осталась лишь собственно концепция концерта.
На сцену «Олимпийского» Стинг вышел в сопровождении своего неизменного компаньона гитариста Доминика Миллера, барабанщика-виртуоза Винни Колаюты, клавишника Дэвида Санчеса, бэк-вокалистки Джо Лори и скрипача Питера Тикелла. Собственно, главным аттракционом стало именно присутствие в стандартной структуре рок-группы человека со скрипкой, который время от времени брал в руки еще и мандолину. Для самого лидера группы, в свою очередь, испытанием стало вплетение в свои золотые хиты (значительная часть программы состояла из песен The Police) тихих, не предназначенных по своей природе для рок-музыки инструментов.
На открывающих «All This Time» и «Every Little Thing She Does Is Magic» могло сложиться ощущение, что звуковая конструкция, державшаяся на увесистой ритм-секции и хрупких клавишных и скрипичных пассажей, слегка разъезжается. Далее последовал ожививший публику хит «Englishman In New York» (отчеканенный певцом почти что на манер считалочки), а уже после него представление набирало обороты с каждой песней.
Музыканты намеренно изломали финал «Seven Days», а «Hounds Of Winter» из духоподъемного гимна превратилась в то, чем изначально и задумывалась, — хрупкую песню о любви.
Кроме того, каждый из участников группы получил по сольному выходу как в отдельных песнях, так и во время небольшого джема, устроенного ближе к концу. От дуэли скрипки с басом и барабанами дух захватило, кажется, даже у пребывавших в перманентной дремоте молчаливых обитателей трибун.
Вообще Стинг — блестящий фронтмен (и это не новость), но поставить сидячих на ноги ему удалось лишь на бисовой «Every Breath You Take» 1983 года.
Как и ожидалось, ближе к завершению некоторая сырость аранжировок уже выглядела как изящный ход, совместивший все любимые ипостаси артиста — эстрадную вальяжность, симфоническую размашистость и «роковую» брутальность. С поставленной задачей гастролер справился блестяще, но это, в общем, не стало сюрпризом, учитывая опыт, включающий не только выступление с Российским национальным оркестром, но и дуэты Стинга, например, с Леди Гагой.
Музыкальное чудо заключалось в другом. Дело в том, что Стинга многие недолюбливают за то, что он успешно прошел путь из полуподпольного музыканта к респектабельному господину с домами в Тоскане и Лос-Анджелесе, пошловатой благотворительной деятельностью и Мадонной в телефонной книжке. Однако примерно в середине концерта, где-то между «Hounds of Winter» и «Roxanne», Самнер вдруг преобразился.
Из заслуженного артиста и сытого буржуа он превратился в человека, для которого музыка по-прежнему является чем-то вроде молитвы, вечным источником радости и вдохновения (именно так он описывал это ощущение в своей книге «Сломанная музыка»).
Впрочем, в лишних сантиментах восхищенных журналистов Стинг не нуждается, ведь на женских футболках, напечатанных к этому туру, красуется его девиз: «No Religion. Only Sex and Music».
