Цивилизация
По мере приближения даты 300-летия Полтавской битвы юбилейные торжества наверняка будут набирать обороты. Государство не должно бы обойти вниманием исторический эпизод, в результате которого Россия из отсталой полуазиатской окраины превратилась в важного игрока на европейской сцене. Конечно, были и другие последствия победы над Карлом XII, включая некоторые территориальные приобретения, но главный смысл виктории состоял именно в перестановке геополитических акцентов. С Россией пришлось считаться – чем дальше, тем больше.
Поскольку именно такого «респекта» нам сейчас до зарезу не хватает, 300-летие непременно станет поводом вспомнить о славных традициях.
Первыми на юбилейную вахту заступили архивисты. При содействии ряда столичных музеев они устроили выставку, которая преподносит события Северной войны максимально беспристрастно. В этом даже ощущается особый корпоративный шик – никаких спекуляций, только документы и артефакты. Разумеется, величие победы здесь не умаляется, но выражено оно специфическим образом. Например, включением в экспозицию поздравительных писем Петру от европейских монархов или демонстрацией кинохроники, запечатлевшей торжества по случаю 200-летия Полтавской баталии.
Иначе говоря, история оценивается через исторические же свидетельства.
В таком подходе можно даже углядеть намек: хорошо бы в суждениях держаться объективных фактов. Но едва ли этому предостережению последуют люди из телевизора. Заранее представляешь будущие ток-шоу, когда медийные персонажи понесут патриотическую отсебятину, а население ринется голосовать по вопросу: «Должны ли мы сегодня следовать политическим заветам Петра Великого»?
Между прочим, упомянутый царь обладал важным качеством – он умел учиться.
После поражения от шведов под Нарвой изрек: «Когда сие нещастие (или лучше сказать — великое щастие) получили, тогда неволя леность отогнала и ко трудолюбию день и ночь принудила». А после Полтавской виктории он поднял тост за шведских генералов, назвав их своими учителями. Стоит помнить, что главной задачей государя было отнюдь не противостояние Европе, а ровно наоборот – вхождение в нее на равных. Во времена, когда все мыслили категориями войны, другого способа заявить о своей значимости не существовало.
Юный Карл XII мнил себя наследником Александра Македонского (кстати, он и погиб в том же возрасте, что и знаменитый полководец, правда, его завоевательные успехи оказались гораздо скромнее). Шведский король блокировался с Турцией и Польшей против России, Россия искала своих союзников – это были обычные для той эпохи расклады. Царь Петр просто пытался включиться в игру, не им придуманную, поскольку понимал: остаться за рамками «турнира» – значит обречь свою страну на медленную погибель.
К началу его правления Россию всерьез мало кто рассматривал, и полномасштабной агрессии избегали потому, что руки не доходили, да и надобности особой не имелось.
Тот же Карл XII был уверен, что, случись ему взяться за вопрос как следует, камня на камне бы от русской армии не осталось. Того же мнения держались и многие другие. Любопытно, что когда до Европы долетели первые слухи о масштабном сражении под Полтавой, некоторые газеты поспешили уведомить читателей об очередном триумфе Северного Льва, как уважительно именовали Карла на континенте. Подробностей ждать не стали – разве мог быть какой-то иной исход? Оказалось, мог. С той поры баталии с участием русских войск освещались в зарубежных СМИ гораздо осторожнее.
На выставке, как и положено к юбилею, главный упор сделан на обстоятельствах самой Полтавской баталии.
Тут и фортификационные планы, и реляции, и гравюры с видами сражения. Однако архивисты зачерпнули все-таки шире, так что сюжет начинается еще с Великого посольства, когда царь поехал в Европу набираться ума-разума. В экспозиции вообще довольно много документов той смутной поры, «когда Россия молодая, в бореньях силы напрягая, мужала с гением Петра». Портреты соратников вроде князя Меншикова и графа Головкина, ратификационные грамоты и строевые уставы, переписка государя с военачальниками и с собственной женой (кстати, почерк у государя был отвратительный).
Для наглядности представлены предметы амуниции – палаши, сабли, кремневые ружья, портупеи и т. п. Есть даже заржавленные ядра и картечи, откопанные на месте исторического сражения.
Победа была действительно судьбоносной и далась нелегко. Хотя у русских имелось двойное превосходство в живой силе, против Северного Льва этот аргумент не работал. Царь Петр гордился именно навыками своей регулярной армии, а не количеством рекрутов.
А еще он крайне толково разобрался с украинским сепаратизмом, настроив против предателя Мазепы предводителей казацкого войска.
В ином случае воевать бы пришлось с непредсказуемыми союзными силами. Кстати, Петр Алексеевич осознавал потенциальную угрозу и после победы, издав манифест «О запрещении чинить малороссийскому народу обиды и притеснения»... Но все же уроки истории состоят не в том, чтобы проецировать былые ситуации на сегодняшнюю реальность. Наверное, важнее помнить об адекватности политики. Петр Великий оказался великим как раз потому, что сумел адекватно ответить на вызовы времени. А они не всегда одни и те же.
