Цивилизация
О жанре инсталляции известно в первую очередь то, что он прогрессивен. Берясь выстраивать что-нибудь трехмерное и сложносочиненное, художник может быть уверен — он пребывает в зоне актуального искусства. Сами правила этой игры придуманы относительно недавно, поэтому любой инсталлятор неизбежно попадает в тренд – по определению. Но одно лишь это обстоятельство успеха не гарантирует. Мало ли кто пробует подвизаться в модном жанре. Всех желающих не вывести на орбиту, большинство претендентов останутся на грешной земле. Пусть дома мебель по фэншую переставляют, если так уж хочется инсталлировать.
В чем секрет успеха Ирины Кориной, догадаться несложно. Она крепкий профессионал, правда, основная профессия у нее несколько смежная – сценограф.
Придумать точные декорации к сцене удушения Дездемоны, правильно подвесить ружье на стене, чтобы непременно выстрелило в третьем акте, – приблизительно такие задачи. Тоже своего рода инсталляции, но прикладные, приспособленные к чужому замыслу. А тянет самовыразиться. Желание объяснимое. Если голова варит и руки растут из нужного места, почему бы не проявить себя на индивидуальном поприще? Ирина Корина безошибочно распознала нишу и точнехонько в нее угодила. Умелых инсталляторов – таких, чтобы без лишней зауми и глупой самодеятельности, – в России по пальцам пересчитать. Корина уже лет десять как входит в их число.
Персональная выставка занимает много выставочного пространства, но экспонатов здесь всего несколько – если подразумевать количество замкнутых проектов.
Каждой инсталляции отведена довольно обширная территория, а уж нашпиговывать ли эту территорию до предела или оставлять почти пустой, зависит от замысла. Бывает и так, и эдак.
Скажем, сквозь инсталляцию «Позитивные вибрации» следует пробираться с осторожностью, чтобы не уронить невзначай одну из многочисленных елок, – и выйдя, наконец, к зловещего вида блиндажу или дзоту, надо еще найти в нем то единственное окошко, через которое будет виден катарсис. В другом же случае преобладать будет пустота, как в инсталляции «Камуфляж», где весь прикол сконцентрирован исключительно в рисунке на обоях. Среди цветочных узоров обнаруживаются вклеенные персонажи – наподобие эльфов. А если идти по белоснежному научно-фантастическому коридору, то попадешь «Назад в будущее» – то есть упрешься в дээспэшный тамбур, за которым проглядывают фрагменты мозаики про космонавтов. Имитация брежневского монументального стиля намеренно отгорожена большей частью от зрительских глаз, это не ошибка проектирования. Или вот стены еще начинают вздуваться пузырями в инсталляции «29 трансформаций» – понятно, как сделано, но вид все равно сюрреалистический.
В каждом опусе у Кориной своя фишка, она, в принципе, не повторяется и действует довольно изобретательно. Более того, всякий раз обыгрываются вполне конкретные впечатления из прошлого или настоящего – эта узнаваемость эмоций является важным слагаемым творческих решений.
Кто не ступал по шатким деревянным настилам, где любая доска норовит выскочить из пазов?
Типичному для России феномену у художницы посвящена отдельная инсталляция «Urangst». Или – кто не созерцал характерные для отечества образцы дизайна, в которых материал изображает собой что-то более презентабельное – так называемая отделка «под дерево», «под кирпич», «под мрамор»? У Кориной есть своя ироническая версия подобных объектов. Словом, все-то здесь сделано ловко, умело, не без остроумия и даже не без медитативности. Не в лоб, но и без чрезмерной зауми. На твердую пятерку. А уходишь все равно с ощущением, будто чего-то недополучил. Словно побывал в декорациях, где предполагалось некое действо, но почему-то не состоялось. Такой уж жанр, никто не виноват.
