Цивилизация
С семьдесят третьего года, с крепко соцреалистичного фильма Михаила Ершова по роману Чаковского тему блокады Ленинграда не решались тронуть. Трехмиллионный город в осаде. Треть населения умирает от голода в одну зиму. Трупы на улицах, которые никто не подбирает. Очередь умирающих к поруби за водой. Все это сохранялось в кадрах хроники и в памяти. Подойти и сказать что-то сравнимое со случившегося, оценить с расстояния нового времени - на это надо было решиться. Создатели «Ленинграда» решились.
Тут надо заметить, что только достоверность делает историческую ленту не напрасной. Зритель не обязательно должен верить во все, что увидит. Пусть хоть во что-нибудь поверит. В классических «Двух бойцах» зритель верил в героев Бернеса и Андреева, ничего кроме них не видел и не знал, и этого было достаточно, чтобы провидеть все, что происходило в те девятьсот дней блокады в умирающем и выживающем городе.
Во вступлении к трагедии «Ленинграда» веришь разве лишь трясущемуся от страха ареста и как-то грязновато влюбленному («Вот Зинка моя помрет от голода, я на тебе женюсь») энкаведешнику в исполнении Михаила Ефремова.
Вместе с ним перед умудренным перестройкой зрителем проходит парад картоннных фигурок. Вот контуженная, отставшая от самолета английская журналистка Катя. Вот фанатичная подчиненная ефремовского героя Нина Цветкова (Ольга Сутулова) и майор госбезопасности Малинин (Владимир Ильин), влюблено выпытывающий у актрисы оперетты место пребывания гидрогеолога Краузе, который один знает все отмели Ладожского озера и может указать, где можно проложить дорогу жизни.
Кроме этих блокадников родом из «мыла» в первой серии появляются и исторические личности - тут и невысокий Гитлер в исполнении двухметрового Экхарда Хоффманна, и первый секретарь Жданов, и уполномоченный правительства СССР по продовольственному снабжению Ленинграда Павлов…
Но и тут зрителю подсовывают нечто «мексиканское». Вот Жданов в Смольном произносит странную фразу: «Если еще снизим норму, мне тут революцию устроят». Кто устроит? Какую революцию? Кому: одному из самых авторитарных и жестоких чиновников-сталинистов?
Наконец, единственная батальная сцена обороны Ленинграда — лишь иллюстрация к избитой фразе советских времен: «Так рухнул миф о непобедимости фашистской армии».
На цепь наступающих холеных фрицев кучей бежит горстка оборванных солдат, безоружных студентов и больных профессоров. Падают, изредка стреляют, добегают, бьют прикладом и штыком. Немцы убегают. Погибая, командир взрывает танк.
Режиссер сериала Александр Буровский поделился секретами появления на свет «Ленинграда».
Идея принадлежит иностранному продюсеру Дэвиду Гамбургу. Финасирование также шло из-за границы.
Этим, собственно, и обясняется то, что из трех миллионов страдающих, голодающих, умирающих в осажденном городе в героини попала придуманная английская журналистка Катя (Мира Сорвино). В итоге у Гамбурга с Буровским получилось два фильма о блокаде - на экспорт и для внутреннего потребления. Из сериала для отечественного зрителя, например, убрали все «жестокие сцены блокады», чтоб не травмировать людей.
И он не травмировал. Губернатору Валентине Матвиенко фильм очень понравился. Она, правда, как бы извинялась перед пережившими блокаду за то, что вот придется им вспомнить те страшные дни. Зато наша молодежь узнает свою историю.
«Надоели нам эти американские боевики, надоели чужие истории», - радовалась губернатор. Убийственней, пожалуй, и не скажешь.