Цена наводнения

Цена наводнения на Дальнем Востоке — огромная. И выражается она не только в рублях. Есть еще потери совсем другого рода. Благодаря телерепортажам из Дальневосточного региона, пострадавшего от катастрофического наводнения, страна, да и весь мир «вдруг» увидели истинное лицо российской глубинки.

Нет, никто не ставит под сомнение самоотверженность спасателей, то, что власти много сделали и делают для борьбы с наводнением и ликвидации его последствий. Но, показывая это противостояние стихии, волей-неволей пришлось показывать и истинную жизнь российской провинции. А она такая — вызывающе небогатая для страны XXI века, страны, чрезвычайно богатой своими природными, да и человеческими ресурсами.

Кто-то скажет: вот, мол, кто хочет, тот видит только негатив. А как его не видеть? Закрыть глаза?

Зато эти кадры лишний раз убеждают в том, что реализуемая политика обустройства страны через помпезные мегапроекты порочна по своей сути. Мы не раз слышали от чиновников самого высокого уровня, включая президента страны, что олимпиады, чемпионаты, саммиты нам нужны для того, чтобы реализовать необходимые для их проведения проекты: строить разного рода сооружения, мосты, дороги и т.п.

Но, господа хорошие, неужели вы и вправду думаете, что так можно обустроить страну? Реализуя такой подход, можно, конечно, привести в более или менее приличный вид ряд городов и курортов.

Порадуемся за Сочи, Казань, Владивосток. О, чуть не забыл Санкт-Петербург, Москву — но все эти замечательные места далеко не вся Россия. Россия — это вот посмотрите телерепортажи с того же Дальнего Востока.

Я, конечно, не сомневаюсь, что в том же Хабаровске или Комсомольске-на-Амуре найдутся и более достойные места для демонстрации растущего благосостояния тамошних жителей, но общая картина получается все-таки весьма безрадостной.

Путем реализации мегапроектов можно создать «страну для себя», перемещаясь прежде всего между избранными на ее карте городами. Но сама страна остается преимущественно другой.

Правда, есть еще и вполне материальная цена, которая огромна и которая также требует к себе внимания. Деньги на помощь пострадавшим, на восстановление региона потребуются колоссальные. В конце августа 2013 года правительство России приняло решение о финансовой помощи регионам в объеме 3,2 млрд руб., в сентябре было заявлено о готовности направить еще 14 млрд руб., потом последовали новые заявления.

Не будем забывать о затратах региональных властей, которые тоже постоянно растут. В целом уже можно приблизительно оценить ущерб, нанесенный наводнением, в 50 млрд руб. Однако учитывая, сколь медленно сходит вода, а в регион уже приходят заморозки, можно не сомневаться, что цена катастрофического наводнения будет только расти.

Много это или мало — 50 млрд руб.? Судите сами: в резервном фонде правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий на 2013 год были предусмотрены расходы в объеме 4 млрд руб.

Это на весь год и на все стихийные бедствия.

А у нас в этом году уже были до наводнения на Дальнем Востоке и авария на шахте «Воркутинская», и смерч в Ефремове Тульской области, и землетрясение в Кемеровской области, и весеннее наводнение в Мордовии. На ликвидацию последствий этих чрезвычайных ситуаций уже выделялись деньги. К тому же необходимо учесть, что плановая цифра 4 млрд руб. на текущий год появилась не просто так, а на основании опыта прошлых лет.

Общий вывод таков: резервный фонд правительства, предназначенный для предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий, давно исчерпан, а суммарные траты этого года окажутся во много раз больше.

Конечно, правительство изыщет другие источники, что сегодня и происходит. Но в условиях общего секвестра бюджетных расходов на будущий год на 5–10% это будет сделать не так уж и просто. Вот уж точно верна русская поговорка «Пришла беда — отворяй ворота». Экономика скатывается в рецессию, доходы уменьшаются, а тут еще непредвиденные траты в столь огромных размерах.

Объем средств, выделяемых на ликвидацию последствий наводнения, напрямую зависит, естественно, от того, насколько экономически, инфраструктурно развитым является регион, насколько богато живут в нем люди.

Поэтому огромные траты на восстановление региона — это не только необходимость, но и расплата за неподготовленность к таким чрезвычайным ситуациям, неподготовленность в широком смысле этого слова.

Соответствующий резервный фонд правительства давно исчерпан. Из каких средств будем восстанавливать регион? Министр финансов Силуанов, говоря об упомянутых выше 14 млрд руб., упоминал о резервном фонде (не путать с также упомянутым выше специальным резервным фондом правительства Российской Федерации по предупреждению и ликвидации чрезвычайных ситуаций и последствий стихийных бедствий). Это та самая кубышка, куда сегодня власти складывают доходы от продажи нефти. Там денег пока предостаточно (по состоянию на август 2013 года — около $85 млрд). Другое дело, что в планы правительства эти траты никак не входили.

Есть еще, кстати, резервный фонд президента Российской Федерации. Но он на такие цели почему-то не тратится. Расходы из него имеют социально-культурную направленность. В этом году, к примеру, из него было выделено несколько десятков миллионов рублей образовательным учреждениям и организациям социального обслуживания плюс дому ребенка в Элисте — 11,9 млн руб., для подготовки и проведения фестиваля «Театры России — Северному Кавказу» — 21,8 млн руб.

Почему все эти траты нельзя осуществлять на плановой основе — не очень понятно. Я бы даже сказал, совсем непонятно. Факт есть факт: исторически или уже как-то иначе сложилось, что резервный фонд президента страны имеет вот такую специфическую направленность расходования средств.

Окончательная цена наводнения на Дальнем Востоке будет ясна только через несколько месяцев, а скорее всего, несколько лет. Конечно, денег пока хватит на то, чтобы помочь людям, провести необходимые аварийно-восстановительные работы, но выводы, уроки из происходящего должны быть сделаны уже сегодня.

Лоск мегапроектов последних лет не может затмить тоскливую картину убогости российской глубинки. Когда после долгих лет аномально высоких и просто высоких цен на нефть (только за 2001–2010 годы от экспорта газа, нефти и нефтепродуктов было получено $1,6 трлн, что в пять (!) раз превысило аналогичные поступления за 1991–2000 годы), оказывается, что страна по-прежнему остается вызывающе необустроенной, на ум вновь и вновь приходят слова из песни Высоцкого: «Где деньги, Зин?»