Банан

Натуральное хозяйство, не поверите, находится всего в 400 км от Москвы. Тверская область — не Красноярский край, конечно, но все-таки очень большая территория, и вот там, на берегах озера, через которое протекает еще очень маленькая речка Волга, люди живут практически совершенно без денег, с огорода и с леса. И, как уверяет мой друг Сергей, с которым вместе мы съездили туда (у меня было шкурное дело, а он вез деревенским лекарства): «Буквально медведи в гости заходят, в дверь стучат».

В Москве в это трудно поверить, но в этих озерных деревнях одни соседи кормят других — совершенно бесплатно.

И нас там позвали подкрепиться чем Бог послал, а украшением стола был судак, свежевыловленный и свежепожаренный. И я спросил хозяина, грузного немолодого мужчину Веню с больными ногами, спросил с рыбацкой завистью — судак же! — не он ли ловил, и он вздохнул: «Неее... Друг принес». А Серега тут же и объяснил, что у них так принято тут, наловить и поделиться, потому что вроде как общее все в природе, просто сегодня ты взял, а завтра другой.

И тут за столом пошла речь о том, что Мишка какой-то здорово сдал, что пошли они с Лешкой в лес, а он сел на пень и говорит: больше не могу! — и домой вернулся. Лешка ему от передней части лося принес мяса, тем тот и питается. Лешка потому как лося завалил, такое было местное событие.

Этот Мишка-то вообще-то питерский, там у него квартира была. Ну, сдавал ее, и неплохо жил на озере, плюс охота-рыбалка-грибы-ягоды. А потом въедливые питерские люди, которые снимали квартиру у него, уговорили ее продать. Дальше простой русский сюжет, вздыхает тетя Нина, Венина жена, появились друзья и подруги, а как денег не стало — пропали.

Теперь вот и сил не стало, у Мишки-то. Обычно-то по-другому, наоборот, у них там, в тверском озерном крае: продают дома, чтобы квартиры детям-внукам в Ленинграде купить, Москва-то уже неподъемная, дорого очень. А дома покупают как раз москвичи, развертываются, один какой-то Ещенко строит себе вроде как офис на берегу озера, сваи забивает, а у людей окна вылетают и дома перекашивает. Ну да жаловаться-то некуда, к этому Ещенко, говорят, сааам Пуууутин на вертолете прилетал, охотиться или так просто, неизвеестно. Наступает, значит, цивилизация, на простую деревенскую жизнь.

А так Мишка мог бы как один бывший уголовник, который живет себе уж многие годы без документов, но и без забот: такой бабке дрова поколет, другой — сена накосит, третьей чего-то плотницкое или копает там, а они кормят его, а иной раз и самогону поднесут...

Вот, кстати, хотела российская власть озерных старух цивилизовать, создала им из бывшей больницы дом престарелых. Старухи стали сдавать пенсию, а их за это уложили на чисто и стали кормить на что хватает. Серега как-то привез Лешке (который лося-то завалил) бананов огромную связку, а Лешка говорит: поехали старухам отвезем.

Ну и поехали. Старухи худые, в обносках, сидят, прижавшись друг к другу. Серега рассказывает, что стал по банану отрывать и старухам давать. А они берут бананы, вертят туда-сюда, и я понимаю, говорит Серега, что они бананов-то в жизни не видели! Не знают, чего с ними делать, спрашивают: «Как его исти?» У меня, говорит Серега, слезы на глазах, я одной банан открыл, почистил до середины, так она отломила кусочек — и товарке подает...