Цивилизация
Вступив во Всемирную торговую организацию, России, по видимости, предстоит стать одним из самых недисциплинированных ее членов организации — по крайней мере, вектор экономической политики страны все в большей степени расходится с вектором развития ВТО.
На проходившем на прошлой неделе министерском саммите в Гонконге российским переговорщикам удалось подписать окончательные документы-соглашения с четырьмя странами (практический интерес представляет лишь Канада) и напрямую приблизиться к подписанию соглашений со Швейцарией и Японией. С первой соглашение будет подписано в январе в ходе Давосского форума, со второй — возможно, на следующей неделе. После этого реальными переговорщиками с Россией со стороны ВТО, с которыми невозможно не достичь соглашения и вступить в эту организацию, станут США, Австралия и Колумбия. Если с Колумбией России делить нечего, кроме выглядящих малозначительными принципов регулирования торговли сахаром, то переговоры с США и Австралией должны завершиться для России тем же, чем и переговоры с КНР, Евросоюзом, Японией, Малайзией и другими членами списка из 37 стран, переговоры с которыми или завершены, или с огромной вероятностью будут завершены до конца января 2006 года.
А именно тем, о чем мы узнаем лишь постфактум или не узнаем толком раньше того момента, когда Россия торжественно объявит: процесс завершен, мы пришли, здравствуйте.
Поймите правильно. ВТО, при всех своих недостатках, главный промоутер идеи свободной международной торговли во всем мире, за свою десятилетнюю историю продемонстрировала убедительный пример того, как идеи free trade позволяют развиваться национальным экономикам во всем мире. На сегодняшний момент ни одна страна мира, вступившая в ВТО, и не заикнулась о невыгодности для нее режима торговли внутри этого союза и о готовности выходить из него. На гонконгском саммите в ВТО вступили две страны, десятилетиями строившие свою экономику на идеях протекционизма и не получившие с этого ничего, кроме проблем, — Саудовская Аравия и маленький остров Тонга, экспортировавший фосфориты и услуги офшорной регистрации. Подчиненный Германа Грефа Максим Медведков, главный российский переговорщик по ВТО, вообще говоря, может быть отмечен любого масштаба наградой за заслуги перед Отечеством за то, что он делал последнее пятилетие; этот его вклад в развитие экономики сложно переоценить.
Проблема лишь в том, что информации о том, что именно сделал Медведков для страны, — почти ноль.
Кое о чем просто приходится догадываться. Например, из заявления Владимира Путина, на встрече с Новосибирске провозгласившего возможный запрет создания филиалов (структур, в основном подчиняющихся не российским правилам регулирования банковской деятельности) западных банков в России, можно догадываться о том, чем завершились переговоры с Евросоюзом. Напомним, вопрос о возможности открытия филиалов европейских банков еще в 2004 году был ключевым на переговорах с ЕС. И после подписания соглашения с ЕС статью 17 закона «О банках и банковской деятельности», прямо разрешающую открытие филиалов, не запретили. Однако сразу после этого ЦБ резко активизировал перевод отчетности банков в России на международные стандарты, а евробанки начали настоящую экспансию в Россию. Что именно мы открыли ЕС при подписании соглашений, особенно не объявлялось. Однако, по словам комиссара по торговле Еврокомиссии Паскаля Лами, соглашение с ЕС позволило разрешить строительство в России частных трубопроводов, и именно в этих рамках сейчас развивается проект Северо-Европейского газопровода. Кроме того, именно по соглашению с ЕС Россия вступила в Киотский протокол. Мы также обязались, как выяснилось позже, следовать «Энергетической стратегии», де-факто либерализующей с 2008 года внутренний рынок газа, при этом достаточно занятно, что вокруг уже подтвержденного в протоколе по ВТО с ЕС решения внутри России до сих пор идут лоббистские войны. Та же ситуация по режиму экспортных пошлин на ряд неэнергетических товаров — похоже, что в меморандуме по вступлению в ВТО Россия объявит о значительном их снижении. Об этом кто-нибудь что-то знает? Знаем ли мы что-либо о том, какие договоренности достигнуты с ЕС по поводу режима автомобильной сборки? По ряду косвенных признаков, они есть.
В случае с Китаем все еще загадочнее. Напомним, КНР требовала от Москвы либерализации режима допуска своих граждан к рабочим местам в России, некоторых уступок по таможенному режиму, определенного смягчения режима ввоза в страну продукции китайского автопрома. При подписании договора РФ--КНР по ВТО в 2005 году стороны ограничились комментариями «все спорные вопросы решены». Возможно, решены — но как?
Следует ли воспринимать разговоры осени 2005 года в правительстве России о необходимости импорта до 1 млн рабочих рук в Россию ежегодно как симптом того, что КНР получила желаемое?
А активизация в России продаж китайских иномарок, строительство новых пограничных торговых центров китайскими компаниями на Дальнем Востоке — что, и тут компромисс достигнут? Если достигнут, что ж мы об этом не знаем?
При всем уважении ко вполне ультралиберальным шагам правительства России при вступлении в ВТО нельзя не заметить, что лучшего способа уничтожить доверие российского бизнеса к правительству России, нежели играть с ним таким образом в подкидного дурака, и не придумаешь. Да, значительная часть российского бизнеса настроена протекционистски. Было бы наивным полагать, что это свидетельствует об их косности.
По большей части, западные компании, работающие в России, способны проще, нежели российские, обходить административные барьеры на российском внутреннем рынке.
Требуя ограничений на вход иностранцев в Россию, значительная часть российского делового сообщества имеет в виду и следующее: мы не можем конкурировать с иностранцами; правительство, мы слабы в том числе потому, что ты неэффективно. В твою эволюцию мы не верим, а бороться за нее — себе дороже: тому пример — Ходорковский и иже с ним. Так давайте не будем заставлять конкурировать зэков и вольнонаемных в одной зоне.
Судя по всему, нежелание правительства рассказывать о том, на какие уступки мы пошли в отношении ВТО, — это во многом нежелание дразнить пораженных в правах уступками, сделанными свободным игрокам на рынке.
Вторая причина, по которой, судя по всему, правительство не склонно откровенничать, более серьезна. Это расхождение общего вектора экономической политики в России со все совершенствующимися правилами ВТО. После вступления России в ВТО эта проблема не только не исчезнет, но и станет еще серьезнее.
Напомним, чем закончился раунд переговоров в Гонконге. Это договоренность о снятии большей части таможенных барьеров на пути экспорта развивающимися странами товаров промышленного производства с 2008 года и отмена сельскохозяйственных субсидий с 2013 года. При этом второй вопрос чуть было не сорван Бразилией — она требовала снять субсидии с 2010 года. При вступлении в ВТО России, похоже, придется отказаться от идеи субсидирования агроэкспорта из России, прекратить разрабатывать новые схемы поддержки сельского хозяйства, значительно сократить регулирование импорта продовольствия. При этом ВТО уже с 2006 года, очевидно, начнет новые переговоры — о значительном сокращении возможных для членов ВТО (которым станет и Россия) пошлин на импорт промышленной продукции (главным образом, продукции машиностроения) и либерализации рынка услуг. В том числе страховых и банковских. Не надо обманываться: Россия не будет иметь в ВТО эффективного права вето в вопросах этой либерализации.
С 2006 года нам придется играть по общим правилам и либерализовывать доступ западным конкурентам на все рынки, которые решит либерализовать ВТО.
Пока нам еще не известно, на какие уступки Россия пойдет весной 2006 года при подписании договора по вступлению в ВТО с США и Австралией. Первые требуют от России, помимо определенной либерализации в энергосекторе, усиления борьбы с нарушениями в сфере интеллектуальной собственности (что для России делать, вообще говоря, не слишком выгодно) и открытия рынка страховых и банковских услуг. Скорее всего, последнего США не получит, а значит, вопрос будет «разменян» на что-то неожидаемое внутри России. Переговоры с Австралией пока темный лес — но, похоже, с этой страной, весьма принципиальной в вопросах отмены протекционизма как госполитики, России придется сдать многие возможности по госвмешательству в экономику.
Конечно, с либеральной точки зрения все это лишь на благо России и российской экономике. Однако никто не обязан иметь либеральную точку зрения, бизнес в России не исключение.
И уже открытые рынки не мытьем, так катаньем будут уже после вступления России в ВТО пытаться закрыть — по инициативе того же самого российского бизнеса.
Либералы в правительстве России часто удивляются тому, что их инициативы не находят понимания, однако известно, что хорошие дела, как правило, не делаются втихую. Сейчас же, что достаточно очевидно, Россия рискует стать самым недисциплинированным членом ВТО, по крайней мере действия власти по «усилению роли государства в экономике» находятся в прямом противоречии с тем, что происходит в ВТО.
До того, как с меморандумом России о вступлении в ВТО согласятся все нынешние полторы сотни членов организации, неплохо было бы, чтобы с этим документом были согласны внутри России.
С режимом ВТО в России может произойти то же самое, что с другими законами: строгость их будет компенсироваться неисполнением. В случае с ВТО это грозит просто потерей репутации страны. Никому не объяснишь потом, что мы хотим поддержать «Рособоронэкспорт» на АвтоВАЗе и дискриминировать ради этого VW только потому, что вовремя не договорились о правилах игры внутри России.
Да, неинформированность о том, что происходит вокруг ВТО, позволяет не иметь в стране большого числа влиятельных антиглобалистов. Но поможет ли это не иметь их в России после того, как мы войдем в ВТО? Мы не авансируем их заранее? Пока ситуация выглядит так, что антиглобалистское по сути подполье будет с 2006 года располагаться в том же Белом доме.
