Цивилизация
Меня поразил недавно очень известный экономист, один из соавторов пишущейся сейчас по заказу премьер-министра программы-видения страны через 10 лет. В одном из интервью, в котором он старательно и вполне тактично избегал вопросов на политические темы, в котором вообще очень политкорректно отвечал на все, даже самые острые, вопросы (его высокое положение и давнее сотрудничество, притом, без подковырок, вполне конструктивное, с властью обязывает), на один вопрос он ответил совершенно неожиданно для меня. Я не ожидал именно от него это услышать. Его спросили, в чем он видит главную сегодняшнюю проблему страны. Он ответил – бегство элиты из России.
Я, пожалуй, соглашусь с этим. Еще никогда в истории империи, Союза и постсоветской президентской республики так называемый правящий класс так не смотрел на сторону, как теперь. Сравнение с XIX – началом ХХ века будет тут некорректно. Тогда русское дворянство и новая буржуазия действительно мотались туда-сюда в Европу, в какой-то степени русскую имперскую знать можно было даже считать частью европейской элиты (сейчас она такой однозначно не является и в таковой роли Европе нежеланна), но это не было отторжением собственной родины. Это не было столь массовой, как нынче, констатацией того, что с этой страной они не связывают никакое свое будущее и будущее своих детей.
Процесс идет в разных формах и с разной интенсивностью. Самые яркие проявления наблюдаем в экономике. Причем чем больше масштаб предприятия, тем сильнее тенденция «валить отсюда». По разным данным, от 90 до 95% крупных предприятий страны зарегистрированы в офшорных зонах. И именно туда, а не в бюджет переводятся деньги от прибылей. Из самых-самых крупных «как бы российских» компаний, входящих в первые три десятка, более 70% активов являются собственностью офшоров. Тяга к офшорам часто объясняется неблагоприятным инвестиционным климатом, живописать который тут можно долго и детально, но и так понятно всем, о чем именно идет речь. Однако есть и еще нюанс. Как правило, крупнейшие предприятия – это те, кто теснее всего связан с правящей бюрократией, а то и она сама, представленная либо третьими лицами, либо родственниками. Эти люди сами не верят в систему, которую создали и поддерживают. Они видят гарантии своей собственности не здесь, а в тех же офшорах, в продаже доли предприятий иностранцам, крупным корпорациям, на которые не так-то просто будет наехать.
Тема возможного отъема и передела в последние месяцы охватила самые верхи государственно-капиталистической элиты: в преддверии описанного в календаре майя как конец света 2012 года даже самые-самые близкие к престолу хотели бы подстраховаться. И эта страховка покупается не здесь: дураков нет.
По самым скромным оценкам, в офшорные зоны уходит ежегодно от 50 миллиардов долларов. Если брать уже не только крупные компании, а весь частный бизнес, то примерно 35–40% частных активов россиян хранится в офшорах. Для США эта доля не превышает 2%, для Европы – 10%. В США сейчас в порыве борьбы с офшорами нарастает кампания за лишение увлекающихся выводом активов за границу американского гражданства. Наших этим не испугаешь: понятное дело, гражданство они держат лишь для удобства въезда в места зарабатывания быстрых и легких денег, не более того.
Но о своих «офшорах» думают не только мега и нано-олигархи. Для кого-то эскапизм может проявляться в покупке домика в Болгарии или Черногории. Для кого-то – в отправке себя или собственных детей на учебу за границу, с перспективой там как-то зацепиться и остаться. Даже средний и малый бизнес задумывается все чаще о том, чтобы подстелить себе соломки где-то за бугром. Каждый год учиться за границу уезжают, по разным оценкам, от 20 до 30 тысяч человек. Самых умных, стремящихся к саморазвитию, так сказать, пассионарных. Даже если они не остаются там сразу, то изначальное намерение большинства именно такое.
За последние полтора десятилетия из страны, по сути насовсем (пускай по форме это может быть просто работа по контракту), уехали не менее полутора миллионов человек. Это тоже самые активные люди, которые не увидели для себя никаких возможностей и социальных лифтов даже в годы заоблачных цен на нефть и быстрого роста благосостояния населения (пожалуй, еще никогда в истории этот рост, если брать в среднем, не было столь значительным, как в 2000-е).
Восклицания типа «валить из этой страны» стали едва ли не самой часто встречающейся формой реакции на те или иные ставшие рутиной жизни безобразия, творимые либо зажравшейся и обалдевшей от воровства властью, либо же происходящие и воспроизводимые уже сами собой силою бесконечного идиотизма нашей жизни, нашего жизненного пространства, на которое неуловимо наползает то, что в Средние века называлось «запустением земель».
Чаще всего за такими восклицаниями даже не стоит непосредственное намерение или готовность валить уже сейчас. Многим так и просто некуда ехать: далеко не во всех приличных странах ждут нашего человека и будут ему несказанно рады. Но симптоматично само направление мысли: мол, все равно тут уже ничего не сделаешь. Недовольство тем, как у нас устроены жизнь и государство, не выливается в желание это все изменить здесь и сейчас, а выливается в апатию, эскапизм, внутреннюю или внешнюю эмиграцию.
Эскапизм имеет не только «заграничное выражение». Одним хочется валить из крупных городов (и даже Москвы) за границу, другим – из своей неумолимо погружающейся в запустение провинции в Москву и крупные города. Для начала. Решительная перемена участи к лучшему, как правило, увязывается с решительной переменой места. Со сменой родины. Малой или большой. Кажется, что «здесь и сейчас» все равно ничего изменить невозможно. Не говоря уже о том, что мало кто верит в целительную силу грамотно выстроенных или отремонтированных институтов, прости господи, гражданского общества, в суды, в право, в законность, в порядок: это все заболтанные за последние двадцать лет абстракции.
Эскапизм может иметь и другие проявления. Многие из этих форм внутренней эмиграции мы проходили еще годах эдак в 70-х прошлого века. Но не все: сейчас можно сбежать еще и в интернет, в потребительство, много куда еще.
Бегство из страны – вовне или внутрь себя – это лишь одна из причин того, почему никакая модернизация здесь покамест невозможна. Нету драйва, скажем так, упрощенно.
Это же, кстати, одна из причин и того, почему лично я не верю в ставшие в последнее время модными в некоторых политически экзальтированных кругах рассуждения о грядущем и чуть ли неминуемом уже в ближайшее время «социальном взрыве». Кто будет тут «взрываться», позвольте спросить. Народная революция на манер арабских или еще каких там – слишком, знаете ли, красивый сценарий для нашей страны в ее нынешнем состоянии. А десятилетия депрессивного унылого гниения не хотите в виде сценария?
Разве что взрыв внизу будет спровоцирован непосредственно сверху. В российской (и не только в российской) истории так бывало. Предпосылкой тому часто служил раздрай или смута во власти, безответственность той же правящей элиты. Тем более что многие ее представители и так уже мысленно «сидят на чемоданах», и им по большому счету наплевать.
