Цивилизация
В среду стало ясно, что жестко раскритикованная Владимиром Путиным металлургическая компания «Мечел» стала первой жертвой силовой борьбы правительства с инфляцией. Для начала Федеральная антимонопольная служба (ФАС) по просьбе премьера ускорила расследование деятельности угольных «дочек» «Мечела» и выдвинула схожие претензии к компании «Евраз», правда, в гораздо более мягкой форме. Но оказалось, что власти готовы силовыми методами бороться против роста цен не только на уголь и на металлургическую продукцию, но и практически на все — на продукты, топливо, лекарства и т. д.
На встрече с премьером в среду глава службы Игорь Артемьев заявил, что в ближайшее время будет подготовлен и внесен в правительство законопроект об уголовном наказании за картельный сговор. При этом Артемьев ссылался на международный опыт. «В 2006 году дано определение, которое комплиментарно европейскому, что такое ценовой сговор, раздел рынка. Во всем мире это считается уголовным преступлением. Нам нужно принять новую 178-ю статью Уголовного кодекса, поскольку это действительно уголовное преступление», — сказал глава ФАС.
Мотивация правительства понятна — сдержать инфляцию не удается. «Газета.Ru» уже писала, что Минэкономразвития недавно опубликовало новый прогноз инфляции до конца года — 11,8% (до этого было 10,5%). Однако эксперты единодушно уверены, что и эта цифра не реалистична, и говорят, что
инфляция в этом году будет не менее 13%.
Судя по всему, отчаявшись, правительство решило прибегнуть к силовым методам.
Новые способы борьбы с ростом цен не вызывают восторга у экспертов, которые в один голос говорят о сложности процесса привлечения к ответственности за такое преступление. «В России процесс доказывания участия в картельном сговоре более формализован, чем в европейских стран», — говорит старший юрист юридической фирмы «Вегас-Лекс» Илья Ищук. Более того, в июне Высший арбитражный суд облегчил процесс привлечения к ответственности нарушителей: если раньше необходимо было предоставить документальные доказательства преступления, то теперь
для уличения компаний в сговоре антимонопольный орган должен лишь доказать, что они синхронно совершили аналогичные действия — например, повышали цены.
Но даже в этом случае довести дело до суда будет делом непростым, ведь компании смогут доказать, например, что повышение цен обусловлено объективными факторами, такими как мировой рост цен. Как, например, сейчас, когда рост цен, особенно на продовольствие и топливо, наблюдается по всему миру.
В российском законодательстве фактически не существует такого термина, как картель, объясняет Ищук. Есть такое понятие, как соглашение или согласованные действия хозяйствующих субъектов, которые караются в административном порядке в виде оборотного штрафа. В случае картельного сговора компаниям могут выписать штраф в размере до 4% от выручки. Если компанию признают в использовании доминирующего положения на рынке, штраф не должен превышать 2% от годового оборота.
Поэтому эксперты сомневается в эффективности предлагаемой меры, считая, что необходимость введения уголовной ответственности чрезмерна и не соответствует той степени общественной опасности, которую влечет за собой картельный сговор. Ужесточение ответственности не всегда оказывает существенного воспитательного эффекта, считает Ищук. Не совсем уместны здесь и ссылки на международный опыт. В Европе, например, более ощутимое влияние на провинившиеся компании оказывает сумма штрафа. Компаниям нередко приходится выплачивать многомиллионные суммы, которые могут заставить их передумать впредь вступать в незаконный сговор.
В Европе и США компаниям грозит штраф до 10% от годового оборота, и сейчас говорят о необходимости повышения этого порога до 30%.
Причина предложения ФАС введения личной уголовной ответственности понятна. В Европе и США за недобросовестное поведение ответственность несет компания. В России же не всегда существует разделение на менеджеров и хозяев того или иного предприятия, нередко один и тот же человек и владеет, и управляет компанией. В той же металлургии это, например, Владимир Лисин (НЛМК), Алексей Мордашов («Северсталь»), Игорь Зюзин («Мечел»).
Меры, предложенные ФАС, прямо касаются владельцев компаний и должны рассматриваться как личная угроза.