Цивилизация
— Орна, здравствуйте. Первое, о чем я бы хотел спросить, — почему такие большие IT-компании, как Google, Facebook (владелец компания Meta признана в России экстремистской и запрещена), EMC и другие, выходят на совершенно новые, чужие рынки? Google, например, разрабатывает автомобиль, Facebook же хочет запускать спутники.
— Два момента, на которые нужно обратить внимание, если вы рассматриваете информационные технологии. Во-первых, важно обеспечить использование данных — не только сохранение и передачу, но также понимание самой получаемой информации. Говоря о том, что называют сегодня Big Data (технологии, инструменты и методы обработки структурированных и неструктурированных данных огромных объемов для получения воспринимаемых человеком результатов), нужно отметить, что при таких масштабах требуется расширять всю инфраструктуру и делать ее не только большой, но и надежной, как отдельные устройства, использовавшиеся ранее.
Существует масса сценариев использования больших массивов данных, которые требуют налаживания диалога между технологией и экспертными сферами. Речь идет о новом подходе к IT. Технологии должны делать жизнь лучше, делать лучше общество, в котором мы живем. Поэтому ожидания от IT-компаний меняются. А самим компаниям остается только отвечать на эти изменения.
Следует говорить уже не просто о выпуске какого-то продукта на рынок, а о понимании того, что вы хотите получить от новой технологии. А это «что-то» может находиться за пределами традиционного бизнеса компании.
— Следующий вопрос касается Big Data. Сегодня много говорится о технологии «больших данных», и понятно почему. Тот же «Интернет вещей» действительно генерирует колоссальные объемы данных, с которыми что-то нужно делать. Скажите, а какую именно пользу бизнес может извлечь из Big Data?
— Одна из возможных областей применения Big Data — это медицина будущего. Персонализированная медицина является активным пользователем больших данных. Диагностика заболеваний, методики лечения и, в том числе лекарства, могут стать привязанными к индивидуальным особенностям клеток каждого конкретного человека. Данные, которые зашифрованы в ДНК, сегодня получают с помощью современных методов наук о жизни, таких как геномика, протеомика, транскриптомика и пр. Они лягут в основу этой самой медицины будущего, и на этом можно будет построить прибыльный бизнес.
— Но все это будущее. Что мы можем получить от Big Data прямо сейчас или в самой ближайшей перспективе?
— Таргетированная реклама — это, наверное, самый простой и очевидный пример монетизации Big Data.
Компания Google, например, предоставляет наиболее релевантную рекламу согласно нашим интересам, которые в том числе отражаются и в наших поисковых запросах или переписках.
Но если вернуться конкретно к нашей деятельности (я говорю о совместной работе EMC, Pivotal, VMware и VirtualStream, предоставляющих средства облачного управления), то тут можно рассказать об индустрии питания и высокотехнологичном агропроизводстве. Рассмотрим, например, как технологии Big Data помогают в изготовлении сыра.
Мы помещаем сенсор на каждую корову, делаем это на каждой молочной ферме. Наблюдаем за движением животных и их питанием. После этого мы смотрим на качество получаемого продукта. Мы можем делать это на фермах по всему миру, собирая глобальную информацию в каждом климате и вырабатывая методологию наилучшей коагуляции, которая поможет сделать сыр с меньшими потерями влаги и высоким качеством. Позже кооперируем всю собранную информацию. Так «большие данные» помогут выработать рецепт лучшего сыра с наименьшими затратами для каждого отдельного региона.
Что мы получили в итоге: у вас есть пища на столе — это раз, и ее качество максимально — это два. И такие проекты ведутся прямо сегодня.
— Следующий вопрос про R&D (научно-исследовательские работы). Они, разумеется, важны для всех высокотехнологичных компаний. Однако как, на ваш взгляд, получить больше преимуществ для компании: инвестировать деньги в свои разработки или покупать новые технологии?
— Сейчас многие IT-компании покупают стартапы из непрофильных сфер. Это делается потому, что компании заинтересованы в развитии новых ниш и бизнесов, а приобретение стартапа с уникальными знаниями и компетенциями — отличный способ опередить конкурентов.
Важно, чтобы компания технологически была впереди рынка, соответствовала его запросам и ключевым требованиям.
Кроме того, надо обязательно упомянуть университетские исследования с горизонтом внедрения более пяти лет. Большинство технологических компаний предпочитают делегировать стратегические исследования университетам и академиям наук, поскольку здесь велики риски, а процент «выживаемости» продуктов, которые могут появиться на рынке, не слишком высок. Поэтому удобно на ранней фазе такие исследования переносить вовне. На следующих стадиях, если есть какой-то успех, можно их интегрировать в профильный бизнес компании.
Очень важно иметь ядро своего бизнеса, понимать, куда двигается рынок, и направлять свои усилия именно в это русло.
— Теперь хотелось бы спросить о стартапах. Этому экономическому феномену уже несколько десятков лет. Они появляются повсеместно, и даже крупные компании запускают внутренние стартапы. Зачем они это делают? Ведь венчурный бизнес — направление рискованное, девять из 10 стартапов, как правило, не выживают.
— Иногда мы понимаем, что у людей есть те знания, которые мы хотим получить. При этом есть два типа талантливых людей. Одни говорят: мы не хотим работать в большой корпорации, чтобы куча людей смотрела на нашу работу, командовала нами. Дайте нам работать отдельно, мы найдем финансирование, сделаем свою фирму, потом выйдем на IPO или продадим компанию. Никто из них не думает о неудаче. Но люди понимают, что в любом случае даже неудача с запуском стартапа — это опыт и знания, которые можно предложить на рынке или заново попробовать запустить бизнес.
Другой тип людей думает иначе. «У меня есть блестящая идея. Я хочу видеть, как моя идея вырастет с нуля до сотен тысяч или миллионов долларов за год. Но мне не хватает ресурсов для маркетинга, исследований, продаж или доверия инвесторов».
Внутренний стартап — это способ реализовать потенциал людей обоих типов. Построение собственного бизнеса, забота об HR, финансах, законности и налогообложении — это огромная головная боль, которая часто мешает вывести продукт на рынок как можно быстрее и добиться результата.
Работа во внутреннем стартапе дает такую возможность. При этом талантливый сотрудник фактически остается внутри компании.
— Какую роль в создании благоприятных условий для бизнеса вообще и для стартапов в частности играет государство? Может быть, другие факторы имеют куда больший вес?
— Роль государства в данном случае очень важна. В качестве примера можно привести Израиль. В страну иммигрировали люди из разных стран, в основном из Африки и арабских государств. Важнейшими направлениями работы правительства в первые годы существования Израиля были образование и строительство жилья. Практически не было никакого экспорта, а производство было сосредоточено на оборонных нуждах.
В 1969 году комитет под руководством профессора по биотехнологиям из Института Вайзмена рассказали президенту о концепции экономики, построенной на знаниях. Тогда в Израиле научные и промышленные разработки были переданы в частные руки. Экономический рост происходил очень быстрыми темпами, но возникла проблема.
Многие иммигранты из Советского Союза не знали ни английского, ни иврита. Было принято решение создать специальные бизнес-инкубаторы для русскоязычных иммигрантов.
По сути, Израиль разместил R&D на своем флаге. В результате экономической политики, принятой в 60–80-е годы, стартапы и частное предпринимательство стали визитной карточкой Израиля. В конце 70-х были созданы совместные предприятия с компаниями из США, а в конце 90-х началось партнерство с исследователями из Европы. Государство потратило много денег на ускорение развития частного бизнеса и взяло на себя риски компаний, помогая им развивать свои технологические преимущества. В итоге было заработано мировое признание, стали поступать инвестиции с Wall Street, но все это потребовало огромных затрат со стороны государства.
— Орна, вы — успешный ученый, руководитель в крупной IT-компании. Наш последний вопрос касается гендерной ситуации в науке и технологической отрасли. Большинство студентов на факультетах точных наук — мужчины. Среди сотрудников технологических компаний тоже большинство мужчин, за исключением сотрудников финансовых, рекламных и маркетинговых отделов. В руководстве технологических компаний мужчины — вообще в подавляющем большинстве. Почему так происходит?
— С экономической точки зрения вам выгодно нанимать сотрудников — независимо от пола, национальности и вероисповедания. Любого, кто может привести бизнес к успеху. Появился даже феномен успешных маргиналов. Однако несмотря на то, что сейчас 50% выпускников или учащихся университетов — женщины, среди владельцев и президентов компаний женщин всего 2%. Объясняется это просто: меньше женщин стремятся занять эти позиции.
Чтобы как-то изменить ситуацию, недостаточно просто выдвинуть одну, другую женщину на руководящую должность. Она будет находиться под давлением и не сможет высказывать независимую позицию, так как общество учит женщину конформизму, совмещению своего частного времени и заботы о детях, доме.
На протяжении многих поколений женщин учат идти на компромисс. Для реальных изменений необходима трансформация самого общества.
Чтобы изменения произошли, женщинам нужно начать самим заботиться о себе.
Для принятия изменений в обществе нужно немало времени и волевых усилий. Мне кажется, что просто найм женщин на работу из соображений политкорректности не даст ничего. Если вы хотите повысить производительность труда, нужно подумать о том, как максимально эффективно включить женщин в рабочий процесс.
Бизнесу нужно подумать о том, как получать максимальную отдачу от имеющихся трудовых ресурсов. Конечно, при найме сотрудников можно пойти простым путем, взять, например, своих знакомых по университету. Но сколько из них будут реально хороши и компетентны? А можно пригласить специалистов из других стран, с другой культурой, говорящих на разных языках, и нанять самых компетентных.
Также можно создать привычный мужской коллектив, а можно нанять лучших из лучших. Мужчин и женщин.
Просто надо осознать, что, подобно тому как люди разных национальностей говорят на разных языках, так и мужчины и женщины говорят «на разных языках» по эмоциональным причинам.
Однако если бизнес не сможет создать комфортные условия для всех сотрудников — и мужчин, и женщин, то в конечном итоге он будет в проигрыше.