Цивилизация
Мог ли Порт-Артур обороняться дальше
31 декабря 1904 года по новому стилю японские войска генерала Ноги Марэсукэ начали восьмой по счету штурм Порт-Артура — портового города на юго-восточной оконечности Ляодунского полуострова. С конца XIX века он находился в долгосрочной аренде у Китая, а во время военного конфликта с Японией превратился в главную военно-морскую базу России на дальневосточном театре боевых действий.
Японцами велись непрерывные атаки русских укреплений на горе Большое Орлиное Гнездо. Силы защитников после многомесячной изнурительной осады были на исходе. По приказу командования моряки подорвали полузатопленные броненосцы «Полтава» и «Пересвет». А на внешнем рейде затоплен броненосец «Севастополь» – тот самый, команда которого надеялась «погубить не один из атакующих неприятельских миноносцев и иметь еще возможность стрелять по позициям неприятеля из своих башенных орудий». Гибель «Севастополя» значительно снизила боевой потенциал Порт-Артура.
Защитников Порт-Артура окончательно деморализовала гибель генерала Романа Кондратенко 15 декабря от прямого попадания в каземат форта № 2 гаубичного снаряда. Этот военачальник был душой обороны и занимался усовершенствованием позиций в самый тяжелый момент осады, умело поднимал боевой дух своих войск и вселял в окружающих веру в успех.
Показательно содержание письма сестры милосердия Евгении Едреновой, написанное в те дни и адресованное родителям: «Матросы сражаются как львы, кто на бортах полузатопленных кораблей, кто на суше... Идут разговоры о сдаче Артура. Будем драться до последнего».
Хотя личный состав демонстрировал желание продолжать оборону и возможность дальнейшего сопротивления действительно существовала, генералы Анатолий Стессель и Александр Фок приняли решение сдать Порт-Артур.
Это обрекало тысячи военнослужащих Русской императорской армии на плен и ставило под угрозу исход всей кампании.
Стессель отдал распоряжение о вступлении в переговоры с японцами после потери горы Большое Орлиное Гнездо. Еще раньше с целью ознакомления с позицией японского командования в штаб 3-й японской армии был делегирован полковник Виктор Рейс. Переговоры о капитуляции начались около часа дня в помещении японского полевого госпиталя в Шуйшине. Вместе с Рейсом Россию в качестве парламентера представлял капитан 1-го ранга, бывший командир полузатопленного броненосца «Ретвизан» Эдуард Щенснович. Именно ему выпала малоприятная обязанность подписать капитуляцию уже не существующего флота.
Изначально полковник Рейс попросил у японцев почетной капитуляции, при которой весь гарнизон покинул бы крепость с личным оружием. Японцы отклонили такой вариант. Понимая, что инициатива находится полностью на их стороне, Рейс согласился на все требования. Акт о капитуляции и график передачи крепости были подписаны в 19:00 того же дня.
Позднее историки сходились во мнении, что Порт-Артур еще мог держаться, поскольку его гарнизон, насчитывавший 24 тыс. боеспособных солдат и матросов, проявлял невиданную стойкость и решимость защищаться. В крепости имелось достаточное количество вооружения и боеприпасов, оставался месячный запас продовольствия. Согласно воспоминаниям главнокомандующего всеми сухопутными и морскими силами в войне с Японией генерала Алексея Куропаткина, «мы создали крепость настолько сильную, что береговое ее вооружение держало весь японский флот на почтительном расстоянии, а сухопутная береговая оборона выдержала сильное боевое испытание, при самых невыгодных условиях».
Тем не менее, Стессель и Фок, как считается, в своем стремлении сдать Порт-Артур не только не поставили в известность вышестоящее начальство, но и пошли против мнения большинства членов Военного совета, которые на заседании решили «держаться до последней крайности». Согласно акту о капитуляции, форты, укрепления, корабли, оружие и боеприпасы должны были остаться нетронутыми и подлежали сдаче японцам.
«Жаль людей, стойко веривших в нашу непобедимость»
Изданный Стесселем «Приказ войскам Квантунского укрепленного района Порт-Артур», в частности, гласил: «Завтра к 9 часам утра должны быть выведены гарнизоны всех фортов, батарей и укреплений, между Лунхэ и укреплением № 5, т.е. пехота, скорострельная артиллерия в запряжке, прислуга крепостных и прочих орудий. Остается для передачи комендант форта с двумя нижними чинами.
По очищении указанных фортов морские команды выделить от сухопутных и тотчас передать в ведение их морского начальства по принадлежности.
Казачья сотня, а затем охотничьи конные команды занимают позади в Новом и Старом городах заставы для наблюдения за исполнением всех установлений, за полным порядком и благочинием в городе, и не допускают безобразий, памятуя, что всякий безобразный поступок какого-либо негодяя может вызвать резню на улицах и истребление больных и раненых».
Подробное описание происходившего 2 января (по н. с.) 1905 года оставил в своих дневниках военный корреспондент Павел Гроссман, публиковавшийся под псевдонимом П. Ларенко.
Очевидец событий отмечал, что в прошедшую ночь в городе спалось плохо из-за взрывов. В 10 часов 30 минут «со стороны штаба проехали два офицера в коляске, в сопровождении нескольких офицеров и конвоя, впереди у одного конвоира свернутый белый флаг». На основании увиденного Ларенко сделал вывод, что ведутся переговоры о сдаче. Уже через 21 минуту он разглядел в бинокль водруженный на Залитерной горе японский флаг и «разгуливающих японских солдат».
«День великолепный, теплый, светлый — торжественный... но не для нас, а для японцев. Вчерашний день был серый, холодный, неприятный. Нервы напряжены до крайности, как струны, вот-вот готовые лопнуть. Помоги нам, Боже, перенесть все это! 11 часов 26 минут дня. Китайцы испуганно перешептываются, они узнали о том, что решена сдача, и теперь помышляют бежать, но сами не знают куда. Поговорил с ними; они опасаются, что японцы исполнят свою угрозу — начнут казнить всех китайцев, оставшихся в Артуре. Успокоил их, что японцы этого не сделают и что угроза относится лишь к тем, которые служили нашими шпионами; прислугу и мирных жителей не тронут. Кажется, убедил. До сей поры они не верили, что японцы возьмут крепость или что она будет сдана; они все говорили, что японцы скоро все будут «помирай», что это не то, что с китайцами воевать...
Жаль людей, стойко веривших в нашу непобедимость. А у самого на душе такое гадкое чувство, будто в чем-то провинился, будто самому себя стыдно.
Иногда внутренний голос говорит: все-таки ты и твоя семья уцелела!.. Но это не может подавить сознания, что Артур потерян навсегда, что этот факт подымет дух японских войск до неимоверного и угнетет не только всю Россию, но и нашу Северную армию; потеряно слишком много, а возместить эти потери нечем».
Анализируя доступные ему документы и сведения, полученные в результате бесед и личных наблюдений, Ларенко в своем труде «Страдные дни Порт-Артура» пришел к умозаключению о том, что «ни продолжительность осады, ни жизнь на холоду и впроголодь, ни болезни не успели сломить богатырский дух русского воина».
Вечером того же дня журналист побывал в гостях у знакомого, где собралось много офицеров.
«Все утверждают, что генерал Стессель послал вчера парламентера, вел сегодня переговоры и сдал крепость, не спрося на то согласия ни Военного совета, ни коменданта, ни прочих начальствующих лиц, ни гарнизона. Полагают, что сдача решена им заранее совместно с генералом Фоком; полковник Рейс, разумеется, являлся главным уполномоченным по заключению капитуляции, им же были выработаны условия, предлагаемые с нашей стороны.
Надеются, что гарнизон будет отпущен в Россию, под условием не принимать участия в этой войне.
Передают, что сдача произвела на подавляющее большинство гарнизона и офицеров удручающее впечатление», — записи Ларенко являются уникальным источником по истории русско-японской войны.
Стессель и Фок сдали крепость за взятку?
Героическая оборона Порт-Артура продолжалась 329 дней. Русские солдаты и матросы, оборонявшие крепость, проявили стойкость и упорство, приковав к себе 100-тысячную армию японцев и почти весь их флот. По разным оценкам потери Японии составили от 60 до 112 тыс. человек. Россия потеряла суммарно около 30 тыс. человек. Когда капитан Цунода Хидэмацу посещал Стесселя в Порт-Артуре, генерал сказал, что пленных после капитуляции будет около 8 тыс. Реальное число военнопленных в пять раз превысило число, названное русским генералом.
Советский писатель Александр Степанов, в 12-летнем возрасте участвовавший в обороне Порт-Артура, где его отец командовал мортирной батареей, в своем историческом романе «Порт-Артур» утверждал, что за капитуляцию Стессель и Фок получили от генерала Ноги взятку в $5 млн. Документальных подтверждений этой версии нет. Более того, поздние исследования ставили под сомнение нахождение Степанова и его отца в Порт-Артуре. При этом в книге современного автора Александра Широкорада «Падение Порт-Артура» утверждается, что в ходе торжественного парада в Порт-Артуре в ознаменование 40-й годовщины падения крепости 2 января 1945 года японский комендант намекнул, что решить задачу удалось не силой оружия, но благодаря наличию «искренних» отношений между генералами Ноги и Стесселем.
Падение Порт-Артура предопределило дальнейший ход войны и поражение России, потерявшей флот и военно-морскую базу на Тихом океане.
Теперь у японцев не было необходимости воевать на два фронта. Японские войска, освободившиеся после захвата Порт-Артура, были использованы против русских войск в Маньчжурии.
После падения Порт-Артура в России уже мало кто верил в благоприятный исход кампании. Первоначальный патриотический подъем сменился унынием и раздражением. Эта ситуация способствовала усилению антиправительственной агитации и критических настроений. Оппозиционный тон стал характерен для русской легальной печати. Нелегальные издания больше не стеснялись в выражениях и беспощадно клеймили царя и «его сатрапов».
За позорную капитуляцию Стесселя через несколько лет приговорили к расстрелу, заменив казнь на десятилетнее заключение в крепости. После года отсидки генерала помиловал Николай II. А русские, вернее, советские солдаты вновь вступили в Порт-Артур 22 августа 1945 года. В первые послевоенные годы СССР и Китай совместно использовали военно-морскую базу. В мае 1955-го советские военные были выведены из города, контроль над которым полностью перешел к КНР.