Цивилизация
В день своего восемнадцатилетия Индия (Миа Васиковска) остается без отца, трагически погибшего Ричарда Стокера (Дермот Малруни). И без того непростые отношения с матерью (Николь Кидман) усложняются с появлением на похоронах Чарли Стокера (Мэттью Гуд) — брата покойного, о существовании которого девушка никогда не слышала. Тот утверждает, что провел восемнадцать лет в путешествиях по всему миру. Новоявленный дядя стремительно располагает к себе вдову (в браке она явно не была счастлива), вселяется в дом и настойчиво пытается свести дружбу с Индией.
«Нам не надо становиться друзьями, — срезает племянница. — Ведь мы семья».
Мастер историй о природе насилия смешивает синефильские и общекультурные ингредиенты, Хичкока — с корейским хоррором, семейную драму — с американской готикой. Родной дом здесь оборачивается проклятым родовым гнездом, в комнаты и подвалы которого возвращаются призраки прошлого. Индия вслушивается в шорохи и скрипы, в звуки, окружающие ее в саду. Плеер ее матери, ожидающей желанного незваного гостя под незамысловатую французскую песню, вступает в конфликт с музицированием вечерами на рояле.
Время под крышей дома и в саду словно остановилось в условных 1950-х: легкие платья, воротнички, белоносые ботиночки одного и того же фасона, которые именинница ежегодно обнаруживала в перевязанных лентой коробках, пока очередная не оказалась пустой в день смерти отца. Понять, что поместье окружено современным миром, можно, только когда Индия посещает школу, где обычные американские хулиганы пытаются третировать чересчур выбивающуюся из их среды обитания одноклассницу. Попытка приводит к одному из самых эффектных крупных планов в картине: точилка снимает с острого карандаша обагренную стружку.
Запоминающихся сцен хватило бы на пяток интеллектуальных фильмов ужасов и триллеров.
Вот паук поднимается по ноге Индии. Вот она, совершенно комически отвергшая желтый зонт из рук назойливого родственника, стоит в дверном проеме, пока дождевая вода капает с ее волос и платья на пол, ровно как в одном из примерно ста азиатских хорроров про мертвых девочек. Когда же под душем Индию настигнет один из изменяющих ее природу моментов, может показаться, что темные волосы отрастают на глазах. И в то же время это, конечно, хичкоковский душ с неминуемой шторкой.
Пак Чан-Ук собирает конструкцию, тщательно подгоняя детали. Ни лишнего жеста, ни лишнего звука. Саундтрек в этой картине не менее важен, чем до неприличия идеальная картинка, над которой поколдовал постоянный соратник корейского режиссера, оператор Чон Чон-Хун. Это даже не саундтрек, а звуковой ландшафт, выстроенный композитором Клинтом Мэнселлом.
Другой композитор — Филлип Гласс — написал для фильма несколько пьес, в том числе ту, что в четыре руки играют герои Васиковской и Гуда.
Казалось бы, что может быть пошлее, чем зарифмовать подобный экзерсис с сексуальным пробуждением, но это другой случай.
Здесь все чрезмерно и в то же время сдержанно. Как чрезмерны и сдержанны артисты, конкурирующие в том, как, используя минимум жестов и мимических нюансов, создать необходимый в страшной сказке ореол загадочности вокруг своих героев.
А это именно что страшная сказка про родственные связи. Автор сценария Уэнтуорт Миллер (актер и звезда сериала «Побег») отрицает любую связь своих Стокеров с Брэмом Стокером, но сложно избавиться от навязчивого ожидания: вдруг кто-нибудь из обитателей дома покажет клыки. Тем более что у режиссера кровопийцей может оказаться даже католический священник, как это случилось в его прошлом полнометражном фильме «Жажда». Остры ли зубы Стокеров или нет, неважно: в любом случае скорее они разорвут жизнь, чем наоборот, как желает мать дочери. Она носит ту же фамилию, но в ее жилах не течет та же кровь – редко, когда это оказывалось так важно для принадлежности к семье.
