Цивилизация
Ну не было такой фразы, надоело. Вторая половина середины 80-х, Познер & Донахью, телемост. С одной стороны — советские люди, с другой — американские. Среди прочего речь зашла о телевидении (или это вообще была тема «моста»). Чем отличаются телевидения двух стран. Некая американка сетует на то, что у них на экранах засилье боевиков, триллеров, секса, отчего и спрашивает советскую сторону о том, как дела обстоят у нас. Дама, которой дали микрофон, произносит: «У нас секса нет на телевидении, но…» В момент произнесения «секса нет» в аудитории возникает чей-то гогот, аудиторией подхваченный по типу «приколись, баклан, она «член» сказала», просматривая новости. В таком виде история и кочует по журналистам, политикам и другим социально значимым персонажам. Разумеется, это что-то сообщает о лицах, эту версию воспринявших как реальную, но, кажется, дело куда круче.
Собственно, если бы та дама даже и конкретно сказала, что секса нет — уж лет пятнадцать, почти двадцать прошло, а журналисты, публицисты, политики и отдельные частные лица эту фразу продолжают как бы вспоминать.
То есть есть в этой фразе нечто имманентное и ноуменальное — не только для частных лиц, а и для российского социума.
~Вот только секс ли это как таковой? Ладно, у произносящих до сих пор эту фразу в те годы могли быть проблемы подобного рода, обусловленные социально или возрастом. Но с тех пор, надо полагать, у них все как-то устроилось? Да и вообще, в целом, проблемы конкретных совокуплений решаются теперь явно проще, нежели в те идеологические времена, то есть стали более доступны широким массам вне даже гендерных различий. Руководства, в конце концов, издаются.
Возможно, конечно, что пристрастие к этой фразе что-то означает по Фрейду, но вряд ли. Вот, скажем, ее процитировал однажды г-н Парфенов, а уж какие у него фрейдистские проблемы? Он, если бы они были, давно бы в Вену съездил. Полежал бы там на кушетке и избавился бы. Заодно бы передачу сделал: и про Фрейда, и про себя на этой кушетке, и про венские вальсы.
Так что все проще: именно ноуменально и имманентно! Не о сексе как таковом речь — о чем-то ином, слово «секс» тут эвфемизм. Что-то такое, что делает строку «Нет ребята, все не так, все не так, как надо» тавтологией строки «Мне всегда будет хотеться чего-то еще». То есть ощущение некой очевидной недодачи, недостачи. Которую, как выясняется ежедневно, восполнить невозможно. Никак. Причем тут нет никакой ущербности — напротив, правильное понимание того, что всего всегда маловато будет: какая уж тут ущербность — наоборот.
Наверное, в предыдущей жизни мы все жили на Небесах, а потом нас оттуда выперли за то, что слишком уж матерились, — так и возник русский народ.
И вот это прочное чувство, что секса нет, и является тем, что реально нас консолидирует, формируя нацию. Это «секса нет» ощущается представителями всех сословий в равной мере, а прочие различия в сравнении с этим — ерунда. Да и вообще, даже заявление о необходимости увеличения ВВП в два раза означает по факту заявление о необходимости увеличения в два раза секса.
Только увеличивай ВВП вдвое, не увеличивай — все равно все будет не так, как надо, и всегда будет хотеться чего-то еще. Потому-то друг друга и понимаем с полувзгляда: да какой тут может быть секс, в самом деле? Не е...ите мозги…
