Почти никто об этом, похоже, и не догадывается, но 2013 год войдет в экономическую историю человечества приходом в Европу новой державы-гегемона. Слыхали об этом немцы или нет, но их страна вот-вот передаст свою первенствующую европейскую роль нашему государству. А по сути, так и уже передала.
«По объему ВВП мы вплотную подошли к тому, чтобы стать первой экономикой Европы и пятой экономикой мира. В прошлом году, по данным ОЭСР, объем ВВП России по паритету покупательной способности составил $3,373 тлн, ВВП Германии — $3,378 трлн. Мы действительно вплотную подошли к Федеративной Республике по этому показателю…»
Обратите внимание, с какой похвальной скромностью наш президент сообщает об этом грандиозном факте. Ведь уже и в 2012-м экономическую разницу между нами и немцами невозможно было разобрать без микроскопа. А в нынешнем году мы их уверенно и красиво обойдем, ведь ожидаемый рост германского ВВП в 2013-м будет меньше процента, а у нас, если прогнозы опять не подведут, — добрых полтора. Бразды экономического руководства Европой из слабеющих немецких рук перейдут в мускулистые руки Кремля.
Впрочем, церемония этой передачи совсем недавно уже происходила. Три месяца назад наш президент в первый раз объявил об обгоне Германии: «Коллеги, вот что хотел сказать… Вы знаете, что Мировой банк сделал вывод о том, что Россия стала… пятой экономикой мира. И по этому показателю мы обогнали Федеративную Республику Германия. Это хорошо…»
Лукавства в его словах не было. Мировой банк и в самом деле тогда отрапортовал о том, что прошлогодний российский ВВП, вычисленный по паритету покупательной способности (ВВП-ППС), оказался чуть больше немецкого (соответственно $3,373 трлн и $3,349 трлн).
Мелкие уточнения, сделанные после этого, заставили чуточку обождать с прорывом на первое место в Европе. Если они чем и интересны, так только той серьезностью, с которой глава нашей державы их отслеживает, оповещая своих слушателей о каждом новом статистическом микросдвиге и определенно готовясь в третий раз торжественно вернуться к этой теме, когда будут подбиты итоги нынешнего года и победа над Германией сделается совершенно неоспоримой.
А теперь — о сути свершившегося.
Редко какой статистический показатель подвергается такому перманентному препарированию и бесстыдному жонглированию, как ВВП.
Не только у нас, но и в Америке, и в Европе, и в Китае он прочно вошел в репертуар политического балагана. И Обама, и Меркель, и прочие вожди обязаны регулярно являться к своей публике с рапортом о том, что в последнем квартале ВВП чуточку вырос против предыдущего квартала, а если и не вырос, то перестал падать, а если даже и не перестал, так хотя бы падает медленнее, чем раньше. Статистические службы всех стран придумывают все новые методики подсчета, чтобы не оконфузиться перед своими властями. Поэтому не будем спрашивать, как наш Росстат достиг столь ярких успехов в раздувании российского ВВП-ППС. Такова его работа, и он проявил себя в ней искуснее и храбрее многих других.
Важнейшая часть этого ритуала — добиться, чтобы международные экономические и финансовые организации согласились с цифрами, которые им поставляют национальные статистические службы. Получается не у всех. У Америки любые цифры принимают не глядя, а вот, скажем, Аргентина получила от МВФ официальное письмо, что ее лучезарная официальная статистика больше не будет браться всерьез в связи с подозрениями в подтасовках.
К российской статслужбе отношение промежуточное. Мировой банк и Евростат уже согласились с ее статистическими упражнениями, а вот Международный валютный фонд все еще упрямится и уверяет, будто российский ВВП-ППС в 2012-м составил лишь $2,5 трлн и был явно меньше немецкого ($3,2 трлн).
То есть на нашем пути к обгону Германии, к европейской гегемонии и к пятому (после США, Китая, Индии и Японии) месту в мире стоит пока еще и эта несознательная структура. Надо полагать, долго не простоит. И не к таким подбирали ключи.
Осталось примерить статистику к действительности. Что значит — отнять у Германии звание первой экономики Европы? Это предполагает способность прочнее, чем Германия, экономически привязать к себе полмиллиарда человек. Находить в своей казне сотни миллиардов евро на тушение кризисов в проблемных странах. Стать, как со смесью уважения и неприязни говорят о немцах итальянцы и испанцы, «европейским Китаем», заваливающим континент своими товарами.
Российских финансов не хватает даже на перекупку Украины, которая выбрала партнерство с Евросоюзом. Когда прогоревшим кипрским банкам немцы навязывали полубанкротство, в Кремле шумно негодовали: почему сначала не посоветовались с Москвой? А когда обрадованные кипрские посланцы бросились в Москву, то сразу получили отбой: наша казна просто не могла бросить на ветер столько денег.
Экспорт немецких товаров в 2012 году ($1,46 трлн) был почти втрое больше, чем выдала якобы сравнявшаяся с немецкой экономика нашей страны ($0,53 трлн). Простейшая прикидка производительности труда — это величина ВВП-ППС, приходящаяся на одного занятого. В нашем народном хозяйстве в 2012-м было занято в среднем 71,5 млн работников, а в немецком — 41,5 млн. Если допустить, что наши экономики и в самом деле равны по размеру, то у нас на одного занятого производится всего только в 1,72 раза меньше, чем в Германии. Да похоже ли это на правду?
Среднемесячный заработок в немецкой экономике составляет около €2,5 тыс. и почти вчетверо больше российских 27 тыс. руб., определенных в прошлом году нашей статслужбой. Даже и с поправкой на налоги и на разницу в ценах это все равно раза в два с половиной больше, чем у нас. А разрыв между величинами трудовых пенсий еще заметнее, потому что в Германии выше коэффициент замещения (40% в 2012-м против 34% у нас). Пособие по безработице у нас получает лишь каждый четвертый безработный, и его максимальная величина (4,9 тыс. руб.) была в 2012-м впятеро ниже средней российской зарплаты. В Германии пособие получают большинство потерявших работу, а его размер в первые полгода-год — 60% последнего заработка. К этому надо добавить, что, каким бы ни был наш ВВП, на образование у нас тратится около 4% общей его величины, а в Германии — 5,1%; у нас на медицину идет 3,6% ВВП, в Германии — 11% ВВП. Сравнения можно бы продолжить, но незачем. Разрыв между казенными цифровыми упражнениями и жизнью реальных людей слишком уж очевиден.
Статистическое самовыражение всегда было любимым занятием нашего начальства. Культ «мест в мире» (седьмое, шестое, а теперь вот уже и пятое) возродился лет десять назад и как ни в чем не бывало сохраняется до сих пор. Словно бы вокруг ничего не меняется.
В тучные годы ничто не мешало играть во всемирные экономические гонки. Российское хозяйство и в самом деле быстро поднималось. Сегодня эти игры смотрятся дико. Другие страны кое-как набирают ход. Наша больная экономика все глубже вязнет в застое. Бахвалиться тут нечем, а главное — незачем. Ведь успеха у публики статистические фантазии иметь все равно не будут.