Борьба со всемирной торговлей

Скоро год, как Россия в ВТО. Насколько оправдались ожидания? Или, может быть, в конечном итоге оказались правы те, кто высказывал опасения?

Помню, в преддверии нашего вступления во Всемирную торговую организацию меня пригласили выступить на одной из нередких тогда конференций, посвященных данному событию. Когда до мероприятия оставалось не так уж много времени, организаторы вдруг решили уточнить, являюсь я сторонником или противником вступления в организацию. Узнав, что я скорее за, извинились и сказали, что тогда мое выступление им не нужно. Это просто к вопросу о том, сколь объективными в обсуждении перспектив вступления в ВТО хотели быть противники этой идеи.

Сейчас, после первого года нашего присутствия в ВТО, следует еще раз задаться вопросом: зачем мы вообще вступали в организацию?

Официально аргументы за формулировались следующим образом: чтобы стать полноправным участником мировой торговли; снизить экономические потери от антидемпинговых процедур и других ограничений в отношении российских экспортеров, повысить уровень конкуренции в экономике и т. д.

Или, быть может, главным побудительным мотивом было просто присутствие в этой престижной организации? Как же, все там, а России нет — такого не допустим. Возможно, нам надо было ВТО, чтобы в борьбе с организацией демонстрировать заботу об отечественном товаропроизводителе? Оснований для того, чтобы выбрать последние варианты ответов на поставленные вопросы, к сожалению, в последнее время становится все больше.

Про любовь российских властей к разного рода понтам и говорить нечего, а вот что касается противодействия – это вопрос принципиальный. Один из самых ярких примеров такого противодействия – это взимание утилизационного сбора при импорте легковых автомобилей (20 тыс. рублей), а также грузовиков и автобусов (150 тыс. рублей) с 1 сентября 2012 года. И хотя долгие месяцы российская сторона чего-то там пыталась доказать, что все это в рамках правил ВТО, было же понятно, что это не так.

В процессе этих переговоров в конечном итоге пришли к тому, что и автомобили российской сборки будут облагаться утилизационным сбором. Вот так. Чего добились-то?

А добились следующего: введение этого утилизационного сбора для машин отечественной сборки придется на самый неподходящий момент, когда производство авто на российских заводах стремительно падает. «АвтоВАЗ» закончил июнь 2013 года падением производства на 17%. Получается, что мы сами себя высекли.

История эта, как известно, далека от благополучного завершения. Так как российская сторона так и не выполнила собственного обязательства принять закон, выравнивающий условия уплаты утилизационного сбора для российских производителей и импортеров автомобилей до 1 июля 2013 года, Евросоюз направил в орган ВТО по разрешению споров иск к России. Допрыгались, что называется.

Еще один яркий пример не самого обдуманного российского протекционизма. В декабре 2012 года решением коллеги Евразийской экономической коалиции была введена специальная пошлина в размере 27,5% в отношении ввозимых зерноуборочных комбайнов. Сначала эту меру вводили как временную, до июля 2013 года, потом продлили до марта 2016 года. Причем весьма показательна была аргументация данного решения: импорт зерноуборочных комбайнов вырос в I полугодии 2012 года на 92%, внутреннее производство сократилось на 14,4% и т.д. и т.п. Так-то это так, только по нормам ВТО аргументация должна базироваться на статданных периода нахождения страны в ВТО (Россия, как известно, в I полугодии 2012 года в ВТО не была).

Еще одно правительственное решение весны 2012 года из разряда тех, которые призваны защитить отечественного производителя: было установлено требование о том, что при изготовлении форменной одежды для нужд федеральных органов исполнительной власти должны использоваться ткани только отечественного происхождения. Уж это, скажут оппоненты, точно не противоречит нормам ВТО, так как не является мерой тарифной защиты. Формально да, не противоречит. Но реально — не по букве, а по духу — противоречит, и очень сильно.

Вот и получается, что борьба с ВТО является сегодня для российских властей демонстрационным механизмом трогательной заботы об отечественном производителе.

Ведь помимо упомянутого выше были и решения о повышении ставок импортных пошлин на молочные продукты, на сливочное масло, творог и молочные пасты (с 15% до 20%), на отдельные виды сыров (с 15% до 25%), на ЖК-телевзоры (с 10% до16%), на легкие коммерческие грузовики — LCV (для всех, к примеру, немецких производителей с 10% до 39,6%). Как видим, защищаем отечественного производителя очень активно. Как насчет защиты потребителя, который, понятное дело, от такой политики не выигрывает, а только проигрывает?

Или мы снова забываем, что рыночная экономика — это экономика потребителя, и именно в этом одно из ее принципиальных отличий от экономики плановой? Никто не говорит, что протекционистские меры надо полностью исключить из арсенала, но принцип «не навреди» должен выдерживаться. Этого-то как раз и нет. Вот поэтому россияне и не чувствуют выгод от вступления в ВТО.

Однако не только поэтому. И в этом плане весьма показателен рынок свинины. Об этом, конечно, уже много было сказано. В 2012 году импорт свинины существенно вырос, присоединение к ВТО здесь сыграло свою роль (после присоединения к ВТО были снижены импортные пошлины как по квотам – с 15% до 0%, так и вне их – с 75% до 65%). Из-за этого цены производителей свинины упали на 30%. Казалось бы, вот оно! Вот долгожданная выгода для потребителей – снижение цен из-за конкурирующего импорта. Однако в рознице цены не упали: по информации ассоциации АКОРТ, цены у поставщиков сетей выросли на 2–5%. Получается, что эффект от усилившейся конкуренции со стороны зарубежных импортеров далеко не всегда автоматически ощущается конечным российским потребителем.

Дело в том, что преимущества от роста конкуренции в результате вступления в ВТО может сполна почувствовать только экономика с высоким уровнем внутренней конкуренции. Вот она – благодатная почва для раскрытия потенциала нашего членства в ВТО. И именно в этом, на самом деле, должна была состоять наша главная подготовительная работа по вступлению в ВТО – в формировании экономики с высоким уровнем конкуренции.

То есть подготовка к ВТО – это далеко не только прочтение и знание объемных правил ВТО, на чем, помнится, настаивал Герман Греф в его известном саркастическом обращении к профильным министрам.

Вывод: Россия, к сожалению, так и оказалась институционально (по внутренней конкуренции) не готова к ВТО. Но теперь уж вступили — надо исходить из этого и делать правильные выводы. Если опыт членства в ВТО говорит о том, что надо заниматься конкуренцией, то надо делать это. Правда, здесь достаточно быстро станет ясно, что конкуренция в экономике невозможна без конкуренции политической, потому что в отсутствие таковой существующая административная система как раз и не дает развиваться экономике.

Однако пока российские власти, похоже, по-другому относятся к опыту нашего членства в ВТО. Наблюдаемая активизация усилий по противодействию ВТО, принятие соответствующих мер нивелируют выгоды и преимущества, которые Россия получила со вступлением в организацию.

Наше вступление в ВТО, на самом деле, одно из немногих реальных достижений российской экономической политики последних лет. Досадно будет, если и его мы умудримся не использовать, а то и вовсе обратить во вред. А ведь можем, потому что по мере скатывания в рецессию ВТО для нынешних российских властей во все большей степени будет подходить на роль как минимум этакого недоброжелателя, от которого уж если не все беды российской экономики, то большая их часть точно.

А многочисленные критики ВТО будут с энтузиазмом подхватывать анти-вэтэошную риторику властей, забывая, что вообще-то благодаря усилиям этих же властей мы в ней и оказались.